– Но ведь я некоторым образом при должности... – несколько растерянно заметил Комар.

– Ну и что с того? Пусть он предложит, а ты всегда можешь отказаться...

– И буду сидеть за столом ручной работы, но без товара? – кажется, что-то начал соображать новоиспеченный гендиректор фирмы.

– Дошло, что ли? – насмешливо спросил Игорь Леонидович.

– Значит, фирма аннулируется?

– Так ведь и само здание днями пойдет на снос!

– Я разговаривал с председателем домоуправления, он сказал, что здание может постоять еще годика два-три...

– Нет, ну что тут возразишь! – развел руками Маркин. – Домоуправ, конечно, очень большой человек.

– Если вы не будете возражать, я с большим удовольствием приму ваше приглашение, Игорь Леонидович, – после краткого раздумья сказал Комар.

– Чем очень меня обяжешь... – пошутил на прощанье Маркин.

Вечер в загородном особняке – «на дачке», как назвал свой краснокирпичный трехэтажный коттедж Маркин, – прошел очень удачно для Валерия Михайловича.

Председатель Гохрана, как и обещал Игорь Леонидович, предложил Валерию должность своего помощника по экономическим вопросам. Оно, может, и не совсем громко звучало, но перспективы, как заметил все тот же Маркин, сулило весьма немалые.

Пучков пробыл в гостях недолго, торопился по своим делам в Париж.

– Вы бывали уже в Париже? – благожелательно поинтересовался он у нового своего помощника.

– Я объездил всю Россию из конца в конец, но за рубежом не был ни разу, – честно признался Комар.

– Побываете, – пообещал, прощаясь, Виталий Евгеньевич.

А после отъезда председателя Гохрана Комара ожидал еще один сюрприз. Позже других гостей приехал управляющий коммерческим банком, тем самым, в который были переведены сто двадцать миллионов рублей с завода «Кристалл». Хозяин провел гостей в одну из многочисленных комнат и оставил наедине. Директор же сразу приступил к делу. Он сообщил, что при согласии клиента имеется возможность перевести средства со счета фирмы, за вычетом, естественно, уже взятых сумм, на личный счет гендиректора.

Комар смекнул, что дни фирмы сочтены. Но для чего-то ведь она была зарегистрирована? И потому, услышав предложение управляющего банком, сразу согласился.

Однако тот сообщил, что в данной ситуации имеется одно «но». После чего сделал паузу, испытующе глядя на собеседника.

Валерий Михайлович попросил продолжать. И управляющий тут же совершенно ошарашил бывшего главбуха, сообщив, что сумма-то переведена будет, но сам клиент, исключительно с его согласия, должен после своей подписи под документом поставить другую и уже на другом документе. Каком – неважно! Важно другое: после этого на личном счете клиента останется двадцать миллионов рублей.

Понаблюдав за реакцией, управляющий откинулся на спинку кресла и сказал:

– Вы не торопитесь, не спешите с ответом. Подумайте хорошенько, прикиньте, – и сказано было хоть и доброжелательно, но жестко.

Крепко выматерившись сквозь стиснутые до боли зубы, Комар с широкой улыбкой, от которой чуть не свело челюсти, сказал:

– А чего тут долго думать-то? Конечно, согласен!

– Вы далеко пойдете, молодой человек, – ласково сказал управляющий.

– Скажите, когда надо будет к вам заехать?

– А зачем же заезжать? – удивился управляющий. – Здесь сию минуту все и оформим. – И открыл свой «дипломат».

– С этим парнем работать можно, – удовлетворенно сказал вслух Маркин, сидевший в своем кабинете и наблюдавший за диалогом в монитор...

Находясь в должности помощника председателя Гохрана, Валерий Михайлович Комар побывал не только во Франции, он исколесил большинство европейских стран. Общаясь постоянно с крупнейшими финансистами, предпринимателями, государственными чиновниками, он приобрел зарубежный лоск, уверенность в себе и даже наглость.

Памятуя о том, как нагрели с фирмой по продаже изделий завода «Кристалл», после беседы с Маркиным о готовящейся операции, связанной с залогом ценностей Гохрана, он первым делом поинтересовался, что за фирма возьмет на себя посреднические функции.

– Фирма уже имеется, – сказал Маркин. – Мне необходимо твое решение о согласии. Или несогласии.

Сказано это было таким тоном, который исключал двоякое толкование. И Комар поспешил изобразить на лице благодарную улыбку.

– Вот и ладушки, – подвел итог Игорь Леонидович. – Через неделю-другую полетишь в Штаты. Там тебя встретят представители посреднической фирмы «Голден» братья Аракеляны. Но за оставшееся время нам необходимо найти человека с большими средствами, которого уважают финансисты и который смог бы в свою очередь договориться с американскими денежными тузами о поддержке этой фирмы.

После недолгого раздумья Комар назвал имя такого человека:

– Николай Андреевич Бояров. Я его хорошо знаю. Еще по Афганистану. Был толковый командир, а нынче почти олигарх.

– Попробуй с ним договориться, – разрешил Маркин.

Николай Андреевич, видно почуяв что-то неладное, тогда отказал Комару. После чего за дело взялся сам Маркин, а за Боярова – серьезные люди. И Бояров сдался...

В Штатах Валерий неплохо изучил братьев Аракелянов и у него появились некоторые сомнения в чистоте помыслов господина Маркина. И он решился на небольшую, но важную для себя проверку.

Вернувшись в Москву, когда все уже было готово к вывозу ценностей за рубеж, Валерий набрался мужества и заявил Маркину, которого почти в открытую называл теперь своим негласным шефом, что братья Аракеляны вызывают у него подозрения.

– Какого плана? – поинтересовался Маркин.

– Они сидели.

– Многие сидели, – пожал плечами Игорь Леонидович. – Даже нескольких депутатов Государственной думы могу назвать.

– Смотря за что сидели!

– Тебе-то, Валерий, какое дело? – равнодушно спросил Маркин. – Или, может быть, ты изменил свое решение?

– Не изменил. Но мне нужно знать некоторые частности...

– Ты получишь круглую сумму в баксах, – сухо перебил его Маркин, – и положишь на тот счет в швейцарском банке, где у тебя уже и без того кое-что лежит. На черный, как говорится, день... Вот тебе и все частности!

Резко завершив разговор, Игорь Леонидович не обратил внимания на улыбку, скользнувшую по губам Комара. А зря, стоило бы...

Если Эдуард Эдуардович Штиль называл себя мозгом империи Отца, существом, так сказать, высшего порядка, для которого житейские мелочи, как– то: криминальные разборки, убийства и даже деньги – не имели решающего значения, то Баграт Суренович Мкртчян был человеком сугубо земным. Он занимался насущными и реальными проблемами: порядком и дисциплиной в огромном и многоплановом хозяйстве господина Коновалова.

Каждый «крестный отец», занимая трон, мечтал об объединении все преступных группировок, отлично сознавая, что разборки между ними наносят братве гораздо больший урон, чем действия всей правоохранительной системы. Однако до сих пор никому еще не удавалось воплотить мечту в действительность.

Бытует мнение, что преступность не имеет национальности. Но попробуй, скажем, тот же белый