пришлось по душе в органах работать, тем более в «Глории», никто бы его не уговорил, даже вы!..

Генерал едва заметно усмехнулся, явно не согласившись с майором, и сменил тему:

– Ты ко мне по какому-то делу ведь зашел?

– Да, – кивнул Щеткин, спохватившись, – по делу... Я тут думал много, проанализировал все несколько раз... Словом, вот что получается у меня, Вячеслав Иванович... Думается мне, что Саню Турецкого точно кто-то заказал, а для отвода глаз привлекли этих странных террористов...

– Саню?.. Заказал?! – Грязнов крякнул и поставил бутылку с остатками водки, которую все еще держал в руках, прямо на пол. – Ты, Петя, думай, что говоришь-то... Если б заказали, так и меня б с ним заодно... того... Мы с ним из десяти дел девять в одной упряжке распутывали! Наши клиенты не такие идиоты, как ты полагаешь, чтобы следака своего заказывать, я бы сказал, даже наоборот: Сане куча писем с зон приходило, многие чуть ли не благодарили за человеческое отношение! Нет, ты...

– Да я ведь, Вячеслав Иванович, не подследственных имел в виду, – смущенно пробормотал майор. А Грязнов в ответ замолк на полуслове, изумленно уставившись на собеседника. Щеткин этим немедленно воспользовался, чтобы пояснить свою мысль. – Вот смотрите... С одной стороны, уже всем, и прежде всего самому Саше, ясно, что девчонка в любом случае нажала бы кнопку... С другой – где это и кто сталкивался с террористами, не выдвигающими никаких реальных требований?.. Просто назвавших первую попавшуюся фамилию мужика, оказавшегося обыкновенным бандюком?.. Остается одно: какая-нибудь секта!.. Но и на секту не похоже.

– Почему? – задал наконец вопрос генерал.

– Секты, если какие акции устраивают, всегда с листовками, – пояснил Щеткин. – Потому что цель у них одна: втянуть кого-нибудь в свой круг, охмурить и обдурить. У нас в Коломне такие случаи были, я сам два из них расследовал и поэтому в курсе... Ну, с большой натяжкой может быть еще такой вариант: все-таки это террористы, но устроившие не акцию, а что-то вроде репетиции, чтобы проверить «на слабо» наши спецслужбы, а заодно и свою команду... Только ради такой проверки они смертницей вряд ли бы пожертвовали!..

– И поэтому, – покачал головой Грязнов, – ты делаешь выводы, что это заказ?..

– Методом исключения, – кивнул майор. – Просто ничего другого не остается... Я хотел у вас спросить, кому мог Саня до такой вот степени перейти дорогу? Потом – кто знал заранее про поездку в детдом?.. Ну и сопоставить... Чтобы круг подозреваемых выяснить!..

Вячеслав Иванович поглядел на Щеткина с глубоким сомнением:

– Ну а с чего ты взял, что спрашивать об этом надо у меня? В нашем ведомстве перейти дорогу, как ты выразился, Турецкий никому не мог... Вопрос твой, Сэр Генри, адресован Меркулову должен быть, только я бы его даже спрашивать об этом не стал: чушь это все собачья!..

– Нет, не чушь! – упрямо нахмурился Щеткин. – А до Меркулова, чтобы спросить, еще добраться надо. Второй день не могу к нему попасть, все занят да занят... Вот я и подумал, что если кто в курсе, так это вы. Саша, кроме вас, никому бы не сказал, если б конфликт какой серьезный на работе случился...

Генерал немного помолчал, что-то обдумывая, потом вновь отрицательно мотнул головой, уже гораздо увереннее:

– Не было у Турецкого никаких достаточно серьезных конфликтов! Он бы мне сказал, тут ты точно прав. Но – не было!

Щеткин, однако, и не собирался сдаваться:

– Раз не было конфликтов, могло быть какое-нибудь дело – из тех, какие собственная безопасность расследует. Было?

Генерал собрался вновь возразить, но внезапно споткнулся и снова умолк, прежде чем заговорить.

– Может быть, – произнес он неохотно. – То есть, возможно, такое дело и сложилось бы, если б...

– Если б не случилось взрыва, да? – спросил майор. – Вячеслав Иванович, я понимаю, что сейчас мой визит некстати, что вам собираться надо... Но хотя бы примерно, в двух словах, очень вас прошу...

Вячеслав Иванович хмуро поглядел в окно, за которым сияло чистое июльское небо.

– Вряд ли получится в двух словах, – буркнул он. – Дело-то было давнее и ой какое громкое...

– Вы имеете в виду... – Щеткин озвучил название одной из крупнейших фирм, со вполне невинной вывеской и столь же невинным официальным бизнесом, еще несколько лет назад заподозренной в незаконной подпольной торговле оружием. Следователь, который вел это дело, внезапно был уволен и едва сам не загремел под суд по какому-то серьезному, но, как полагали многие, сфабрикованному обвинению. Вслед за ним слетели с должности еще двое «важняков», получивших упомянутое дело в наследство от предшественника. Наконец, оно было приостановлено «за отсутствием улик», а после сия история и вовсе заглохла. Во всяком случае, внешне... Перед тем же, как ей заглохнуть, был расстрелян неизвестными один из самых неугомонных депутатов Госдумы, попытавшийся с помощью известного журналиста провести собственное расследование. А затем и журналист скоропостижно скончался, причем причину его смерти установить достоверно так и не смогли...

– Именно это дело я и имел в виду, – кивнул Вячеслав Иванович. – Сейчас, сразу после смены генерального, оно вновь в работе, если ты в курсе...

Щеткин кивнул.

– Саня наверняка получил бы его в качестве главы оперативно-следственной группы, если б... Дело в том, что он не сомневался, что кто-то из его коллег за приостановление дела получил тогда крупную взятку, все эти годы частенько пересматривал материалы по собственной инициативе, несмотря на занятость... Были у него и конкретные подозрения...

– Он вам говорил, кого подозревает?..

– Нет, – покачал головой Грязнов. – Это не в его правилах – делиться подозрениями, не имея на руках доказательств... Думаю, и Меркулову он ничего не говорил. Да и подозревал он, Петя, не одного человека, а нескольких, вроде бы это единственное, что он мне сказал, – четверых... И тем не менее я с тобой не согласен насчет заказа! Как-то все это слишком... Слишком чудно, фантастично... Нет, не согласен!

– Сами же помните – двоих человек по этому делу в свое время угробили, – возразил Щеткин. – Если подозрения по этой треклятой фирме и насчет взятки верны, и представить невозможно, какие там бабки на кону стоят... Как думаете, Константин Дмитриевич даст мне на материалы взглянуть?

– И думать не моги! – сердито поглядел на упертого майора Грязнов. – И если думаешь, что я Косте в этой связи соглашусь звонить, не надейся: в отставке я, Петя, понял? Нет меня больше! Нет – и все!

От генерала Петр Ильич Щеткин вышел разочарованным, с одной стороны, ас другой – преисполненным решимости так или иначе доказать свою правоту. Тем более что после разговора с Вячеславом Ивановичем уверенность в ней только укрепилась. Что ж, возможно, Меркулов, вопреки утверждениям Грязнова, окажется сговорчивее и отнесется к словам Щеткина с большим пониманием?

Погруженный в эти размышления, майор не сразу среагировал на то, что кто-то обращается к нему, окликая его на полупустой в это время дня улице:

– Товарищ майор... Товарищ майор, на минуточку!..

Сэр Генри слегка вздрогнул и, обернувшись, обнаружил нагонявшего его весьма приличного на вид молодого мужчину.

– Вы это мне? – немного растерянно поинтересовался Петр Ильич, хотя и так было ясно, что ему: никаких иных прохожих в форме вокруг не просматривалось.

– Да-да, вам, – подтвердил незнакомец и, нагнав майора, заговорил почти жалобно: – Очень вас прошу... Не можете разменять мне тысчонку – хотя бы пополам?.. Курить хочу – умираю, а ни в одном киоске сдачи нет... Что за район?!

Щеткин глянул на обиженное лицо мужчины и усмехнулся, подумав, какое это счастье, что сам он бросил курить много лет назад. И, открыв барсетку, с которой не расставался, заглянул в одно из ее отделений:

– Сейчас глянем, сумею ли... По-моему, у меня не хватит... Хотя нет – есть, похоже, вы везучий!..

– Спасибо, вы так меня выручили... – Мужчина благодарно улыбнулся, протягивая Щеткину тысячную купюру. – Представляете, брат два года мне долг не отдавал, я уж плюнул и забыл... А сегодня взял дай отдал!..

Петр Ильич вежливо кивнул в ответ, почему-то испытав на мгновение некоторый дискомфорт. Однако мужчина, попрощавшись и еще раз улыбнувшись ему, уже спешил в другой конец улицы, к табачному