...Снег валил как сумасшедший.

За неполных двое суток, вместе с пятнадцатиградусным морозом, это так ожидаемое всеми зимнее чудо природы на Родине превратило предгорья Гиндукуша в смертельно опасные, непроходимые скальные отроги. Но группа Филина все же шла. Тяжело, но шла! А мороз по мере восхождения все крепчал. Такой снегопад даже в Сибири, наверное, видели не слишком часто. Шли в связках по двое. И только сейчас Андрей вспомнил и понял слова Слона о том, что в группе должно быть 14 человек; раненые и женщина, сидевшие на лошадях, – не в счет. Только теперь он понял, мудрость, подтвержденную пролитой кровью бойцов, почему именно столько. Четное число бойцов – вот в чем разгадка, смертельная, циничная, но мудрая. В одиночку в горах не ходят! Трое в связке – опасно, если сорвутся двое – один не удержит, а потерять 3 боевые единицы – иногда это решает очень многое... Вот и ходили по двое... Такова философия войны...

Грелись или, вернее, грели руки над прихваченными из каравана брикетиками сухого спирта...

Эти двое суток каждый из группы Филина запомнил на всю оставшуюся жизнь. Но вот Ирина, спасенная группой...

Еще перед выходом в этот марш-бросок Филин отозвал Брата:

– Слушай, Брат, ты уже погулял с фамильным кинжалом, теперь будешь работать.

– Говори, брат, говори, что хочешь?

– Ты нашего прапорщика видел?

– Медведя или...

– ИЛИ!..

– Видел, дорогой! Плохо ей, очень плохо!

– У тебя сестры есть?

– Только четыре брата, старших.

– Сестру такую хочешь?

– Что говоришь, да? Кто не хочет? Это цветок в роду! Все братья поднимутся! Женщина – святое!

– У тебя, Каха, будет сестра. Только ты должен для этого постараться.

– Говори, да! Сердце не рви!

– Ты, Каха, за девочек из каравана мстил?

– Пока эта собака, Алихан, жив, мой кинжал страдает от жажды!

– Она из них! Она единственная, кто из этих девочек в живых осталась! Каха, ты сбереги ее. Лично ты!

– Я тебя понял, командир, брат! Сам сдохну, но ее выведу! Всех зубами порву, да! Она сестрой мне будет и братьям! Правильно сказал, командир, ох как правильно! Не волнуйся теперь, да! Я говорю!

...Теперь Ирина была под нежной и умелой опекой. И за «медпрапорщика» Филин был спокоен – такой «няньки» никто не ожидал увидеть в Брате... Но вот раненые... Мулла понемногу оклемался и хоть был еще очень слаб, но старался хоть чем-то помогать группе: он мутным взглядом всматривался в скалы и, о чудо, не раз уже предостерегал от опасности. Но Хайзулла... Этот был плох, хоть и в сознании. Док, улучив момент, прошептал Андрею, что еще максимум двое суток, и начнется гангрена, и не помогут даже медикаменты. Это же подтверждала и Ирина. А поэтому группа Филина упорна лезла в горы... Самое главное, без «розовых соплей», в этом задании, был его конечный результат. А результатом должно было быть только одно – живой Хайзулла, и в Москве, а не в Афгане[48] ...

Почти двое суток, делая привалы всего на десять минут, группа Филина шла к точке в горах, где, а этого они не знали, мог быть еще один перевал через гряду. Силы постепенно покидали ребят. С каждым шагом. И теперь уже каждый шел на сплошном упрямстве. Но главное, этот безумный снегопад. И пронизывающий, до костей, морозный ветер ущелья. Хорошо еще – спасали армейские бушлаты и ватники, надетые поверх афганской одежды.

Нервы были на пределе. Но, слава богу, 15 декабря к 15.00 снегопад прекратился. Прекратился как-то внезапно, как будто кто-то там, наверху, взял и перекрыл подачу снега. А еще через четверть часа ветер унес тучи и внезапно ударило солнце. Ярко и весело освещая окрестности.

И остановившаяся группа Филина, разинув рты, вдруг поняла, как им всем повезло с командиром – метрах в двухстах впереди виднелся перевал! А оглядываясь назад, ребята мысленно брались за головы. Только теперь они увидели, с высоты, тот путь, по которому все они шли почти двое суток. Им повезло, что снегопад ограничил видимость до 2—3 метров, если бы не он, Андрей, скорее всего, не рискнул бы здесь идти. Ущелье было узким, не более 50—60 метров, а на дне сплошные скальные обломки, которые они постоянно огибали. Люди здесь пройти не могли, ну разве что только вот такие отчаянные.

– Так, ребята, привал... – устало произнес тогда Медведь. – Так, Филин?

– Так, так, командуй, Медведь, а я пока к нашим наездникам.

И оставив Игоря в окружении бойцов, приблизился к Доку и его подопечным. Здесь же был и Брат...

– Ну как они, Миша?

– Мулла – молодцом. Хайзулла – плох, но в сознании, он очень слаб, командир. Ирина – спит, устала она очень, вот и спит верхом на лошади... Побыстрее бы, командир.

– Уже недолго, Док, уже недолго, – произнес Андрей, возвращаясь к Медведю.

– Ну что у тебя, Игорь?

– Время 15.45. Привал 15 минут, и пойдем на перевал. Стемнеет примерно к 18.00. К тому времени, думаю, будем на той стороне. А там, Андрюха, уже вниз и вниз. Километров 15 до Газни, не больше, да его с перевала, наверное, и видно. Мы почти дома, командир.

– Не каркай! Дома будем тогда, когда будем дома.

– Сам-то понял, что сказал?

– А что, что-то не так?

– Да ничего, все в норме...

– За тропой посмотреть отправил?

– Слона.

– Хорошо, отдыхаем. – Андрей достал чудом сохранившуюся пачку «Космоса» и закурил.

В 16.00 Филин объявил общий сбор. И опять «завыл волк».

Вернувшийся Слон был хмур.

– Ну что там, на тропе?

– Хреновые дела, командир. За нами идут.

– Ну же, Слон, что там?

– Группа афганцев, «духи», человек 40 на лошадях. Километрах в двух, но идут быстро, думаю, через час будут здесь.

– Так. Это Алихан. Нашел-таки, сволочь! – в сердцах проговорил Андрей. – Снимаемся и ускоренным маршем на перевал. Бегом!

Через минуту группа двинулась к перевалу, и чем ближе она подходила, тем круче становился подъем. Последние 50 метров были особенно тяжелые, но разведчики шли, не сбавляя взятого темпа.

– Стой, группа! – Пройти оставалось метров двадцать. – Привал две минуты, и все ко мне!

Филин обратился к собравшимся бойцам:

– Так, ребята, «духи» будут на перевале через час, они «верхом» и идут быстрее нас. Какой спуск за грядой, мы не знаем. У нас, ребята, есть шанс подставить спины под духовский «ДШК». Стрелять с высоты, сами знаете! Не очень-то хочется становиться мишенью в самом конце...

– Говори, Андрей, что надумал.

– Так. Медведь, ты уведешь группу через перевал в Газни. Я беру «Утес» и устраиваю ДОТ.

– Фуй ты угадал, мальчик! – рявкнул Медведь. – Я тебе не нянька! Я себе Шаха и Батыра до сих пор простить не могу! Слышишь, пацан! Ты че, в Матросова поиграть захотел – жопой на амбразуру?

– Отставить истерику, товарищ старший прапорщик! – В голосе Филина зазвенел металл. – Это приказ!