первым и, как подобает человеку учтивому и благородного происхождения, почтительно приветствовал их. «Храни вас Бог, — молвила одна из девиц, — и если вы отважны настолько же, насколько хороши собой, Господь щедро одарил вас». — «Благородная девица, — ответствовал он, — если вам по душе моя красота, моя доблесть понравится вам еще более, коль скоро доведется случай мне ее проявить». — «То добрые слова, — говорила девица, — поглядим, хватит ли у вас смелости увезти меня отсюда». — «Поистине, — отвечал Флорестан, — то не требует великой отваги; и раз уж таково ваше желание, я сделаю это». -И он приказал слугам посадить ее на лошадь под дамским седлом, что стояла привязанной к одному из вязов; тогда же карлик, сидевший на дереве, закричал: «Спешите, рыцарь, спешите! Они увозят вашу возлюбленную!» При этих словах из долины появился хорошо вооруженный рыцарь на огромном коне и крикнул Флорестану: «Рыцарь, кто позволил вам дотрагиваться до этой девицы?» — «Не думаю, что она может быть вашей, — отвечал Флорестан, — ведь на то ее воля, чтобы я увез ее отсюда».

Несколько дней король Перион пребывал в лесу, отдыхая, а затем, увидев, что ветер стал благоприятным, вышел в море, надеясь в скором времени прибыть в Галлию; но ветер вскоре переменился и море разбушевалось, так что через пять дней шторм принудил их вернуться в Британию и пристать к дальнему участку побережья; там, пока продолжалась непогода и пока их люди запасались пресной водой, они углубились в лес, чтобы узнать, где находятся, взяв троих оруженосцев, но оставив Гандолина ожидать на галере, ибо был он хорошо известен. Они преодолели горную долину и достигли равнины, а вскоре приблизились к фонтану, у которого некая девица поила своего коня. Была она в богатых одеждах и в накинутом поверх пурпурном плаще с золотыми пуговицами, а петлицы его были обшиты золотом. Ее сопровождали два оруженосца и две девицы, а также охотничьи соколы и псы. Она, увидев их доспехи, узнала в них Рыцарей Змей и направилась к ним с выражением великой радости и почтительно приветствовала их, знаками показывая, что она нема, между тем как они огорчились, узнав, что девица столь прекрасная и благородного поведения не способна говорить. Она подошла к рыцарю в золотом шлеме и обняла его, и поцеловала ему руку, а затем знаками пригласила их переночевать в ее замке, а увидев, что они не поняли ее, взмахом руки повелела оруженосцу повторить приглашение. Они же, видя ее доброе расположение, а также потому, что было уже поздно, поехали с ней со спокойным сердцем и прибыли к большому замку, и сочли девицу очень богатой, видя, что она в этом замке хозяйка. Внутри их встретили многочисленные слуги, а также дамы и девицы, которые относились к немой девице как к своей госпоже. Их коней увели, а их самих сопроводили в богатый покой, что располагался в двадцати кубитах[15] от земли, и там они разоружились, и им принесли дорогие одежды, а после того как они побеседовали с немой девицей и с другими, накрыли богатый стол, и они хорошо отужинали. Девицы затем удалились, но тотчас возвратились со струнными инструментами, дабы усладить им слух; а когда пришло время сна, они вновь удалились. Немая девица распорядилась, чтобы в покое установили три просторные и украшенные кровати, а их доспехи положили рядом с кроватями, и они, утомленные, уснули.

Следует же заметить, что покой этот был устроен с большой хитростью, ибо пол его не крепился к стене, но держался на железном стержне, подобно давильному прессу для винограда, и был заключен в деревянную раму, с тем чтоб его можно было опускать или поднимать снизу посредством вращения железного рычага. Так что когда рыцари проснулись утром, они оказались опущенными на двадцать кубитов, и, не видя света, но слыша людей, ходивших над их головами, они пришли в величайшее изумление и поднялись с постели, нащупывая дверь и окна, но, просунув через них руки, ощутили лишь камень замковых стен, и тут они поняли, что их предали. Находясь в большом смятении, они увидели появившегося в окне над ними рыцаря, который был огромного роста, и лицо его было мрачно, а в бороде и на голове у него было больше седых волос, чем черных; он был в траурной одежде, а перчатка белого полотна покрывала его правую руку до локтя. «Вы хорошо там устроились, — крикнул он им, — и мое милосердие будет сообразно несчастьям, что вы мне принесли, то есть вас постигнет жестокая и страшная смерть, но даже и это не будет достаточным отмщением за то, что вы сделали в битве с ложным королем Лисварте. Знайте же, что я Аркалай Волшебник, и если вы никогда меня не видели, научитесь узнавать меня теперь; никто и никогда не наносил мне ран без того, чтобы я не ответил мщением, за исключением одного, которого я надеюсь заточить там же, где сидите вы, и отрезать ему руки за руку, что он отсек мне». С ним стояла девица, и, указывая на Амадиса, она сказала: «Добрый дядюшка, вон тот, в золотом шлеме, и есть тот самый рыцарь». Они же, заслышав, что находятся во власти Аркалая, пребывали в великом страхе смерти и изумились, что немая девица заговорила. Та девица была Динардой, дочерью Ардана Канилео, сведущего во всяких злодействах, и она явилась замыслить смерть Амадису, с коим умыслом и притворилась немой.

Перевод Марка Дадяна

Фредсон Бауэрс, американский библиограф, редактор американского издания «Лекций о Дон Кихоте».

Автор предисловия — Гай Дэвенпорт, американский поэт, эссеист, переводчик, художник- иллюстратор. Автор книг «Татлин!», «Велосипед да Винчи», «География воображения», «Дневник Бальтуса», а также переводов из Сафо, Анакреона, Гераклита и Архилоха.

В стекле, то есть в пробирке (лат.).