«Princesse Lointaine» — «Принцесса Греза» (1895), пьеса французского драматурга Эдмона Ростана (1868–1918). (коммент. Н.М.)

Леди Амхерст — вероятно, родственница Сары Амхерст, жены барона Уильяма Питта Амхерста (1773–1857), генерал-губернатора и вице-короля Индии, при котором в Англию из Бирмы были завезены фазаны. (коммент. Н.М.)

«Любовные похождения доктора Мертвого», мистический роман какого-то пастора — перед нами один из многочисленных примеров той необъявленной литературной войны, которую автор «Ады» вел против Б.Л. Пастернака (1890–1960) и его романа «Доктор Живаго» — особенно яростно после того, как «Живаго» потеснил набоковскую «Лолиту» в списках бестселлеров за 1958 г. Неприязненное отношение к творчеству Пастернака характерно уже для «раннего» Набокова (тогда еще писавшего под псевдонимом Сирин). Так, в одной из своих рецензий на лирические сборники двух эмигрантских поэтов (Д. Кобякова и Б. Шаха) В. Сирин — один из самых придирчивых и свирепых рецензентов, которого знала печать первой русской эмиграции, — с первых же строк обрушился не на Кобякова или Шаха, а… на Пастернака: «Есть в России даровитый поэт Пастернак. Стих у него выпуклый, зобастый, таращащий глаза, словно муза его страдает базедовой болезнью. Он без ума от громоздких образов, звучных, но буквальных рифм, рокочущих размеров. Синтаксис у него какой-то развратный — чем-то напоминает он Бенедиктова. <…> Восхищаться Пастернаком мудрено: плоховато он знает русский язык, неумело выражает свою мысль, и вовсе не глубиной и сложностью самой мысли объясняется непонятность многих его стихов. Не одно его стихотворение вызывает у читателя восклицанье: „Экая, ей Богу, чепуха!“» (Руль. Берлин. 1927. 11 мая). И хотя позже, в частной переписке, Набоков назвал Пастернака — наряду с Ходасевичем — одним из лучших русских поэтов своего времени (SL., р. 37), рассуждая о пастернаковском романе, он был неизменно саркастичен и ядовит: «Любой здравомыслящий русский читатель сразу поймет, что эта книга [ „Доктор Живаго“] — пробольшевистская и исторически фальшивая. <…> Опуская вопрос о политике, я считаю эту книгу печальным творением, топорным, тривиальным и мелодраматичным, с шаблонными коллизиями, сладострастными юристами, неправдоподобными барышнями и банальными совпадениями» (S.O., р. 206). (коммент. Н.М.)

«Les Malheurs de Swann» — неожиданное скрещение двух несоизмеримых по своим художественным достоинствам произведений: романа Марселя Пруста «По направлению к Свану» (вторая часть которого называется «Любовь Свана») и «Les Malheurs de Sophie» (в русском переводе 1869 г. — «Приключения Сони») французской писательницы русского происхождения Софьи Федоровны Сегюр (1799–1874), исправно поставлявшей на литературный рынок сентиментально-нравоучительные истории для детей и юношества. В «Других берегах» (конец 3-й главы) Набоков с упоением ностальгии вспоминает о «вульгарно-сентиментальных» книгах Сегюр как о неотъемлемом атрибуте своего сказочно счастливого «оранжерейного» детства. (коммент. Н.М.)

…мадемуазель Ларивьер зачитала свой рассказ «Алмазное ожерелье» — рассказ Ларивьер копирует новеллу Ги де Мопассана «Ожерелье» (1884). (коммент. Н.М.)

Адин экземпляр «Аталы» — «Атала, или Любовь двух дикарей в пустыне» (1801), повесть Ф.Р. Шатобриана, наряду с другими его произведениями считающаяся некоторыми исследователями одним из главных «литературных прототипов» «Ады». (О тематической близости «Аталы» и «Ады» см.: Cancogni A. «My Sister, Do You Still Recall?»: Chateaubriand / Nabokov // Comparative literature. 1983. Vol. 35. № 2.) (коммент. Н.М.)

…мадемуазель Стопчина — выдуманная автором мадемуазель Стопчина (усеченное «Ростопчина») и название вымышленного романа вызывают ассоциации с двумя возможными прототипами. Первая — уже упоминавшаяся детская писательница С.К. Сегюр (дочь московского генерал- губернатора времен Отечественной войны 1812 года графа Ф.В. Ростопчина); вторая — известная в свое время писательница и поэтесса Евдокия Петровна Ростопчина (1811–1858) (урожд. Сушкова), написавшая в 1858 г. продолжение грибоедовской комедии «Горе от ума» — «Возвращение Чацкого в Москву, или Встреча знакомых лиц после двадцатипятилетней разлуки» (опубл. посмертно в 1865 г.). (коммент. Н.М.)

Ну вот, с Нилом все в порядке. Точка. Стэнли… — историческая фраза, которую произнес перед Королевским Географическим Обществом английский путешественник Джон Хеннинг Спик (1827–1864), в 1858–1863 гг. открывший и исследовавший исток Нила и озеро Виктория. (Слова Спика означали, что проблема истоков Нила, более двух тысяч лет стоявшая перед мировой наукой, наконец-то разрешена.) В передаче Вана эта фраза приписана другому исследователю Африки — Г.М. Стэнли (1841–1904) и шутливо подана в форме телеграфной депеши, будто бы отправленной английским путешественником по мифическому телеграфу с берегов едва исследованного африканского озера. Отметим, что в массовом «пингвиновском» издании «Ады» 1970 года «Стэнли» по просьбе Набокова был заменен на «Спик» (автор решил восстановить историческую справедливость — загубив тем самым один из самых очаровательных анахронизмов «Ады»). (коммент. Н.М.)