Одобрительно меня осмотрев и высказав комплименты зардевшимся горничным, он схватил меня за руку и куда-то уволок. Все, что я могла, – это постараться не споткнуться и не упасть в обморок. Корсеты – это зло! А про тридцать юбок я, кажется, уже говорила.
Все уже нас ждали в столовой у камина. Когда я вошла, Дик посмотрел на меня с таким восхищением, что на минутку я почти полюбила эту одежду для пыток. Подумаешь, не могу дышать, зато какие у него глаза-а-а! Я споткнулась о край юбки и рухнула носом вниз. Корсет треснул, не выдержав издевательств, а прическа съехала набок, довершив картину. Кстати, подняв голову, я поняла, что у меня еще и кровь течет из носа, и зуб выбит. Так что моя бодрая улыбка повергла всех в полный ужас.
– Врача! – заорал Оська, пытаясь меня поднять.
Поднять-то поднял, а вот корсет упал на пол. Все тупо проследили за его полетом. – Одежду! – добавил он, прижимая меня к себе и запахивая в полы своей куртки. У Дика в руке треснул и разлетелся на мелкие осколки стакан с вином. Лис с Оськой укоризненно на него посмотрели.
Три часа спустя.
Я в новом платье и с новым зубом (прицепили между зубов что-то белое и просили не ковырять это языком), а также с новой прической осторожно спускалась на шпильках с лестницы, старательно улыбаясь собравшимся внизу мужчинам. Ося шел прямо за мной, готовый буквально ко всему. Я вцепилась руками в перила и спускалась боком. Мужчины ждали. Дойдя до нижней ступеньки, я облегченно вздохнула и, пошатываясь на каблуках, встала перед друзьями. В левой ноздре все еще торчала ватка, я продолжала идиотски улыбаться.
– Ты как? – осторожно спросил Лис.
Я кивнула, растягивая губы в еще более широкой улыбке. Народ посерел, Дик заорал, чтобы принесли вина, после чего сгреб меня на руки и сам лично отнес в столовую, где и усадил на кресло, а потом еще и влил в меня полбутылки вина, только тогда я перестала улыбаться и даже начала что-то соображать.
– Ну теперь нормально?
Я кивнула и вытащила наконец эту дурацкую вату из носа. Кровь, к счастью, литься перестала.
– Если хочешь, то мы не поедем на бал.
Все вокруг закивали, готовые па эту жертву. Я изо всех сил старалась не разреветься.
– Нет, что вы, я очень хочу! Поехали.
– Ну ладно, – осторожно согласился Дик и помог мне встать.
Я повыше задрала нос и снова всем улыбнулась, только теперь уже нормально. А все-таки как он на меня смотрел!
Одна из дверей, новая и с позолотой, открыла нам вход в бальный зал дворца герцога Эдуарда. Здесь уже кружились пары под звуки дивной музыки, тихо и неслышно передвигались полупрозрачные разносчики с подносами, полными всякой вкусности и напитков, а в каждой вазе, в каждом углу и на каждом столе были розы. Белые и черные, красные и желтые, красивые и не очень, маленькие и большие – они составляли весьма гармоничную композицию. И, что более важно, ни одна из роз не была срезана. Все розы были выкопаны вместе с землей, а значит, жили, а не умирали на этом балу.
Невысокий, но очень ярко одетый церемониймейстер громко объявил о нашем прибытии, назвав каждого по имени, а Дика – еще и с титулом, после чего мы вошли в сам зал.
– Как тут красиво! – Я восторженно оглядывалась по сторонам, чувствуя себя немного неуютно среди всех этих высокомерных и богато одетых персон, которые бросали по сторонам многозначительные взгляды и тырили пирожные.
– Возможно. Но ты никуда от меня не отходи: здесь собралось очень много народу, и далеко не все из них дружелюбны.
Я кивнула Дику и помахала Лису, уже воркующему с какой-то девушкой. Ося разговаривал сразу с двумя и радостно помахал мне в ответ, а Сон шел рядом со мной, слева и явно не намеревался оставлять меня ради девушек. Маленький еще, улыбнулась я мысленно и подцепила его под руку. Выглядело это довольно забавно: я иду под ручку сразу с двумя кавалерами. Но это меня ничуть не смущало, зато волновало других, и нам вслед уже доносился тихий шепоток, полный самых разнообразных подозрений.
– О, так это моя девочка! Пришла-таки! – радостно прогрохотало сзади, и через мгновение меня кто-то схватил и подбросил в воздух.
Сон мгновенно достал ножи (и где только прятал!), но Дик положил руку ему на плечо, отрицательно качнув головой. Я же изо всех сил старалась не визжать, пока дедушка Пенни подбрасывал меня среди зала на руках. Народ расступился, видимо опасаясь, что я на кого-нибудь упаду, и с любопытством наблюдал за бесплатным представлением.
– Ну как тебе бал? – Меня все-таки поставили на пол и даже придержали за локоть, чтобы я не рухнула.
– Хорошо. – Я улыбнулась, поправляя выбившийся локон.
– Я смотрю, ты теперь совсем мадама!
Я некстати вспомнила недавнее происшествие и очень неуверенно кивнула.
– Вот и хорошо, пойдем, я тебя кое с кем познакомлю!
Дик попытался меня перехватить, но ему загородила дорогу какая-то очень влиятельная (судя по количеству самодовольства на лице) персона, а на Соне повисли сразу две девчушки, горя желанием познакомиться с загадочным и столь симпатичным мальчиком. Таким образом, я неожиданно осталась одна, если не считать, конечно, дедушку Пенни. А не считать его было бы очень и очень трудно. Такие габариты.
Протащив меня чуть ли не через весь зал, он буквально за шкирку вытащил из ближайшей толпы какого-то человека и, поставив его передо мной, спросил:
– Помнишь, я рассказывал тебе о Зойде? Познакомься, это он.
