не стало. Цель была достигнута, но он не чувствовал себя счастливым. Открылись старые раны, опять появилось чувство вины и яростного бессилия. Элиот сердился на себя за то, что слишком много рассказал своему младшему двойнику. Он не должен был говорить о смерти Илены! А теперь ему страстно хотелось спасти ее. Всего одна таблетка, и она не умрет. Но разве он имеет право менять ход событий?
Прошлое нельзя изменить безнаказанно! Он был в этом уверен. До этих пор он вел себя как простой зритель, ничего не меняя в жизни других. Если он все же решится повлиять на историю, последствия могут быть ужасными. Каждый знает, что такое «эффект бабочки» или теория хаоса: одно маленькое незначительное событие может повлечь за собой страшные разрушения. Бабочка взмахнула крыльями в Японии, а во Флориде началась буря…
Осталось еще семь пилюль. Элиот пообещал себе не использовать их.
Если бы Илена не умерла, они жили бы вместе, купили дом, родили детей. Но тогда Элиот не встретился бы с матерью Энжи, а это значило, что его любимой дочери вообще не было бы на свете.
Доктор осмысливал проблему и так и этак, но не находил выхода. Жизнь Илены могла быть спасена только ценой смерти Энжи.
А этого он не хотел.
Солнце уже поднялось высоко, когда они выехали на Оверсиз Хайвэй, ровную, с прекрасным видом на море дорогу, которая простиралась от южного мыса Сан-Франциско до Кубы.
Казалось, что они приехали на самый край света. В пределах двухсот километров виднелись лишь многочисленные острова, рассыпанные в прозрачной бирюзовой воде. Элиот и Илена наслаждались прекрасным видом, наблюдая за пеликанами, летавшими рядом с ними, и у влюбленных возникало чувство, что они странствуют на огромном океанском лайнере.
Дорога проходила прямо над морем и состояла из десятков мостов, протянувшихся с одного острова на другой. Доктор откинул верх машины и нашел радиостанцию, на которой крутили хорошие старые песни. Машина неслась на полной скорости, и Элиот с Иленой отдавались ощущению безмятежного счастья.
В Ки-Лapro они остановились в рыбацкой хижине, переделанной в ресторанчик. Влюбленные заказали креветок, крабов и устриц.
Перед отъездом Элиот обратился к Илене:
— Зайду на почту, позвоню Матту, скажу, чтобы он не забыл покормить собаку.
— Хорошо, красавчик, а я куплю крем от загара.
Элиот вошел в здание, украшенное изнутри морскими картами, рыболовными сетями и макетами кораблей. После долгих раздумий он все-таки нашел способ отправить послание в будущее. Молодой человек подошел к кассе и сказал, что хочет отправить две телеграммы в Сан-Франциско.
Первая начиналась так:
Матт, спасибо за все, но мне опять нужна твоя помощь. Пожалуйста, не пытайся понять то, о чем я тебя попрошу. Однажды я все тебе объясню. А пока доверься мне.
Сквозь льняные шторы пробивалось заходящее солнце. Матт играл на гитаре балладу, сочиненную им специально для Тиффани. На самом деле он всего лишь вставил в песню имя своей новой любовницы, а аккорды и слова француз позаимствовал у Элтона Джона.
— Это что, должно произвести на меня впечатление? — спросила Тиффани, прекрасно понимая, что Матт сочинил песню не сам.
Томно возлежа на диване и потягивая коктейль, она весело на него посмотрела.
Положив гитару, он подошел к ней.
— Не совсем гениально получилось, я согласен.
Тиффани задорно улыбнулась.
«Несмотря на все промахи, этот тип дьявольски привлекателен», — подумала она, поднимаясь.
Матт сел рядом с женщиной, любуясь ее стройными ногами и откровенным декольте.
«Эта девчонка, помимо того что сногсшибательно красива, еще и довольно умна, хоть и прикидывается дурочкой», — подумал он.
Матт быстро прогнал эти мысли, он всегда боялся оказаться глупее избранной им девушки. В свое время он не получил высшего образования, и теперь его мучили кое-какие комплексы.
Он наклонился и поцеловал Тиффани в губы.
Не думай ни о чем лишнем, Матт, дружище, сейчас важно одно — секс.
Он с таким трудом добился второго свидания с Тиффани, что не собирался упускать шанс. Наслаждаясь совершенными формами подруги, Матт положил руку ей на бедро. И тут…
— ЕСТЬ КТО ДОМА?!
Матт вскочил одним прыжком. Так у него точно ничего не получится!
— Это телеграфист! — прокричал кто-то за дверью. — У меня две телеграммы для Матта Делюка.
Пока Тиффани поправляла платье, Матт открыл дверь, недовольно ворча. Взял телеграммы и протянул чаевые телеграфисту.
— Они пронумерованы. Читайте их по очереди.
Матт нервно разорвал первый конверт. Для него телеграммы ассоциировались с плохими новостями: чьей-то смертью, болезнью, несчастными случаями…
Он развернул листок.
Матт быстро пробежал текст глазами. Две фразы удержали его внимание: «Доверься мне» и «Приезжай ко мне как можно быстрее».
— Извини, но мне надо ехать, — с отчаянием в голосе сообщил он Тиффани.
Как будто ожидая этого, молодая женщина поднялась с дивана и встала перед Маттом.
— Если ты выйдешь из этой двери, ты никогда со мной не переспишь…
Он пристально посмотрел на нее. В лучах заходящего солнца ее платье казалось прозрачным, и прекрасные волнующие формы угадывались под легкой материей.
— Это очень важно, — попытался оправдаться Матт.
— А я что, не так важна? — поинтересовалась Тиффани.
Матт был заправским донжуаном, но он ей нравился. И она не хотела рвать с ним отношения. Но второго раза она ему точно не простит.
— Ты будешь об этом сильно сожалеть, — произнесла женщина и как бы случайно расстегнула верхнюю пуговицу платья.
— Это точно, — вздохнул Матт.
Тиффани собрала вещи.
— Бедный мальчик, — сказала она, хлопая дверью.
Элиот и Илена приехали в Ки-Уэст к закату солнца. Они находились в самой южной точке США — там, где кончается и начинается Америка…
Узкие улочки, тропические сады, колониальные домики — все казалось волшебным. Влюбленные припарковали машину на берегу моря и немного прогулялись по пляжу, нарушая единоличное царство
