Вина за невыполнение приказа частью ложится на командный состав бригады, о чем с горечью пишется и в журнале боевых действий (стр. 45, эпизод 18):

«Выводы:

1. План боя намечен не был, дрались без всякой тактической мысли.

2. Маневра (перегруппировки) в ходе боя осуществлено не было.

3. Резерв у командира бригады гв. подполковника Копылова отсутствовал».

А за невыполнение приказа не звание Героя Советского Союза присваивают, а под суд отдают. Однако в данном случае командование 49-й армии крутые меры принимать не стало, но и командный состав бригады за эти бои практически не был награжден.

Исключение составил командир 1-го танкового батальона майор Дзоценидзе, который приказом по 49 -й армии от 20 июля 1944 награжден самым младшим орденом — орденом Красной Звезды. Но не ясно, было ли это за все бои Дзоценидзе по 28 июня, пока бригада еще находилась в составе 49-й армии, или командующий 49-й армией удовлетворил ранее поданное представление только за бой 25 июня.

В итоге.

Герой, пробивший бригаде путь к дороге Могилев — Минск, старший лейтенант Иван Васильевич Фотин, русский по национальности, не был награжден.

Комбриг, Ершов Иван Николаевич, тяжело раненный в бою, русский по национальности, не был награжден.

Комиссар Зиньков Михаил Иванович, тяжело раненный в бою 28 июня, русский, не был награжден.

Начальник штаба бригады Прохоренко Иван Михайлович, белорус, не был награжден.

Заместитель комбрига Копылов Борис Сергеевич, русский, не был награжден

Учитель, призванный с началом войны в армию, командир мотострелково-пулеметного батальона бригады, тяжело раненный в живот утром 28 июня, капитан Кролевец Анатолий Иванович, украинец, не был награжден.

Командир 2-го танкового батальона, майор Погодин Ефим Николаевич, убитый в бою 27 июня, русский, не был награжден.

Сурово поступил генерал-лейтенант Гришин, но за плохую организацию боя награждать нелогично.

Зато еврей Марьяновский М.Ф., который, судя по исследованию документов, вообще в этом бою не участвовал ни в каком качестве, за этот бой получил звание Героя Советского Союза.

Уважаемый суд! Я бы не стал акцентировать внимание на национальности, если бы это исковое заявление, с целью заработать деньжат, не подал Союз евреев, организованный Марьяновским из таких же героев, как и он сам. Ведь ни один из членов этого Союза, увешанный орденскими планками и уверяющий всех, что он фронтовик, безусловно читавший эти глупые «воспоминания» Марьяновского, не предупредил председателя СЕИИВ и дочь Марьяновского, что это не тот случай, когда можно с помощью СЕИИВ дать возможность Броду, Дашевскому и Муратову заработать деньжат в Гагаринском суде на подаче иска к «Дуэли». Что радость этих людей от обладания дополнительными деньгами из Америки не перекроет полученный от слушания этого дела позор.

Как рассказывают бывшие студенты Марьяновского, они знали, что он Герой, но их удивляло, что он никогда не носил Звезду Героя, как они считали, из скромности. Теперь понятно, что Марьяновский всю жизнь боялся, что нечаянно столкнется с кем-либо из сослуживцев по 23-й бригаде и они его спросят, за что Звезда?

Вряд ли он ожидал, что как только умрет, алчные Дашевский с Бродом начнут ковыряться в том его грязном белье, которое он всю жизнь прятал.

Уважаемый суд! Итак, исследование полученных из Подольского архива документов, безусловно доказывает, что так называемый «подвиг» Марьяновского, описанный в его наградном листе, является глупой выдумкой, не имеющей ничего общего с реальными боями 23-й гв. танковой бригады, в частности:

а) ложью является то, что Марьяновский, командуя танковым батальоном, внезапно выскочил на дорогу Могилев — Минск и на протяжении трех километров крушил немецкую автоколонну;

б) ложью является то, что Марьяновский, всего лишь с одним батальоном не дал немцам выйти из Могилева, поскольку на самом деле вся 23-я танковая бригада с приданными ей частями не смогла воспрепятствовать немецкому прорыву;

в) сам наградной лист имеет целый ряд признаков подделки:

— его не мог написать и подписать комбат Дзоценидзе, поскольку этим он признавался в своем дезертирстве;

— его не мог написать и подписать комбат Дзоценидзе, поскольку он сам, а не Марьяновский, командовал батальоном, по меньшей мере, в бою 25 июня 1944 года;

— его не мог написать и подписать комбат Дзоценидзе, поскольку до 30 июня 1944 года выбыл из бригады, а его подпись на наградном листе датирована 3 июля 1944 года;

— семь подписей из восьми на наградном листе не заверены печатями;

— и на 19 июля в 23-й танковой бригаде не знали о подвиге, якобы совершенном Марьяновским 27–28 июня 1944 года.

Кроме этого, незнание Марьяновским определяющих моментов этого боя (как он протекал, где происходил, сколько длился) доказывает, что в этом бою Марьяновский не только не участвовал, но его в это время и близко там не было».

Надо сказать, что Гагаринский суд своим решением от 21.02.07 в иске СЕИИВ и Марьяновской к газете «Дуэль» отказал.

Что следовало бы добавить к этому судебному делу.

Союз евреев-инвалидов поставил себе уставной целью: «Восстановление правды об участии евреев в Великой Отечественной войне и борьбе против фашизма», — и, как видите, на пути к этой цели добился серьезных успехов. Правда, некоторые могут сказать, что это я восстановил правду, а не они, но так, уважаемый суд, тьфу ты, уважаемые читатели, они же меня достали!! Я же по их искам и доносам уже по четыре раза в месяц хожу в суд, когда работать?!

До Марьяновского одним из действительно легендарных советских танкистов, наряду, скажем, с Василием Сергеевичем Архиповым, был дважды Герой Советского Союза Давид Абрамович Драгунский, но он был председателем не союза еврейских инвалидов, а Антисионистского комитета, посему грантоеды его ненавидят. Но сейчас, после выяснения правды о Марьяновском, ну кто будет спорить с грантоедами, что он тоже легендарный танкист?

Таки легендарный! Как и Кариус у немцев.

Но заметьте разницу немецкого и русского отношения к брехне — у немцев брехня поддерживается непосредственным начальством, а у русских ее надо от начальства скрывать.

В 4 часа утра 22 июня 1941 г. посол фашистской Германии Шуленбург вручил наркому иностранных дел СССР Молотову ноту о начале войны. Она заканчивалась словами: «…Ненависть большевистской Москвы к национал-социализму оказалась сильнее политического разума. Большевизм — смертельный враг национал-социализма. Большевистская Москва готова нанести удар в спину национал-социалистической Германии, ведущей борьбу за существование.

Правительство Германии не может безучастно относиться к серьезной угрозе на восточной границе.

Поэтому фюрер отдал приказ германским вооруженным силам всеми силами и средствами отвести эту