– Ну конечно. То-то из туалета тебя не выгонишь.
– А нечего там библиотеку российского глянца устраивать.
– А нечего читать, что ни попадя!
– А там есть очень интересные вещи, между прочим, не зря ты их покупаешь. Вот сегодня, например, я прочел о том, что...
Лева готов был обсуждать что угодно, даже гимнастику для правого мизинца левой ноги, лишь бы Кира отвлеклась от своей дурацкой затеи. Кира сделала вид, что с готовностью переключилась, но в голове уже зрел план.
Глава 3
Кира стояла у окна и смотрела во двор. Зима нехотя отступала. Внизу на стоянке пестрели ровные ряды машин, блестящие от недавнего дождя. Утро давно уже наступило и разлилось по крышам домов, асфальту и тротуарам, но стоянка была еще полной – в выходные жители окружающих домов отсыпались. Кира смотрела сверху вниз на свой двор и вспомнила, как когда-то так же всматривалась в спину уходящему Андрею. Лева так не уйдет. Он слишком легко ко всему относится, чтобы попытаться избежать объяснений. Почему она подумала об уходе Левы? Пока у них все нормально, обоих устраивает их союз, требующий совсем немного усилий со стороны каждого. Даже то, что Лева живет у Киры, не напрягало ее. Какая разница, у кого жить? Она не страдала предрассудками, что мужчина – единственный добытчик в доме. У кого есть жилплощадь, у того и живут. Да и вряд ли бы Кира при сложившихся отношениях переехала жить к Леве. Перевозить свои вещи, привыкать к новому месту, не зная, как долго ты там задержишься? Уж лучше пусть Лева у нее себя чувствует, как в гостинице, чем она у него. Хотя с Левой никогда не знаешь, как он себя чувствует. Ему, кажется, везде хорошо.
Родители Киры, конечно, были не в восторге от таких слишком уж очевидно легких отношений, но что они могли сделать? Кира выглядела намного более умиротворенной, чем до встречи с Левой, успокоилась, прошли вечные темные круги под глазами, смягчился напряженный взгляд, появились какие-то интересы, кроме работы, а то она так уходила в нее, что ничего другого не признавала. Лева в глазах Дорониных являлся человеком без определенного занятия, без жилья, с бывшей семьей на шее. О том, что он до сих пор официально не разведен, они даже и не знали. Кира решила не добавлять к их тревогам еще одну. Саму ее этот факт ничуть не волновал. Скорее всего потому, что она никогда не представляла себе Леву в собственном будущем. Наличие или отсутствие штампа в паспорте на сегодняшний день не играло никакой роли по одной простой причине: Кира не собиралась замуж ни за Леву, ни за кого-либо еще. Хватит. Сходила, обожглась, больше не надо.
Глядя из окна своей квартиры, Кира вспомнила не только уход Андрея, но и ощущения, охватившие ее в ту ужасную ночь. Отторжение всего, что было связано с мужем. Через некоторое время после его ухода у Киры случилась-таки истерика, и она перебила чуть ли не всю посуду и вышвырнула в окно его вещи. Сердобольная соседка с первого этажа решила, что у них в квартире пожар или какое другое ЧП, и «спасла» потерпевшие шмотки, а потом вернула их онемевшей от изумления Кире. В итоге многострадальные вещи перекочевали к сестре Андрея.
Какое-то время она жила у родителей, не в силах вернуться к себе домой. А потом рассудила, что раз уж Андрей решил оставить ей квартиру, большую часть которой когда-то оплатили его родители, то так тому и быть. В конце концов, это самая минимальная компенсация, которую можно придумать, за ту боль, которую он ей причинил. Кира вернулась и продолжала жить там как ни в чем не бывало. Сделала кое- какую перестановку, комнате Андрея придала вид кабинета, но в общем-то мало что изменилось. Теперь в «кабинете» на раскладном диване спал Лева. Кира по-прежнему настаивала на своем никем не нарушаемом сне, но Лева, никогда не признававший навязанных правил, регулярно нарушал табу и намного чаще засыпал рядом с ней, чем без нее. И, как ни странно, Кира при этом прекрасно спала, хотя всегда утверждала, что не может спать с сопящим под боком мужчиной. Все меняется, даже в стенах одной и той же квартиры.
– А ведь мне на самом деле до смерти надоела эта квартира! – воскликнула вдруг Кира, не отрываясь от окна.
Лева, листающий на диване «Частный сектор», вздрогнул от неожиданности.
– Предупреждать надо, когда собираешь кричать ни с того ни с сего!
– Левушка, я серьезно! Мне до смерти надоела эта квартира!
– Давай переедем ко мне, – невозмутимо предложил он.
– Куда-куда? К тебе?
– Да. Катька с девчонками выделит нам комнату.
– Ну и шуточки у тебя. Твоя жена тебя огрела бы сковородкой за такие слова.
– Ты тоже хороша. И чего это тебе вдруг здесь надоело, разреши полюбопытствовать?
– Надоело, и все. Хочется чего-то другого. Более просторного. Ближе к природе.
– Езжай к родителям на дачу на Истру – вот тебе и домик в деревне, и простор.
– Нет, Лева, ты не понял. Я хочу что-то свое. Пусть маленькое, неказистое, но свое.
– Да ты знаешь, сколько сейчас дома в пригороде стоят? Разве что ты эту хату продашь...
– Посмотрим, продам или нет. Сначала поспрашиваю о домах, потом решу. По-моему, если брать не в самом престижном направлении, то можно найти за умеренную цену.
– А потом ремонт, а потом обстановка, а потом мотаться в город, выезжая за три часа до начала работы – ты с ума сошла!
– Можно уже в приличном состоянии поискать. Чтобы ремонт не делать. Бывают же такие – уезжают люди и продают с обстановкой. И можно туда только на выходные ездить, в конце концов.
– Жила себе спокойно Кира Викторовна, жила-была, да скучно ей стало. И решила она придумать себе хлопот-забот, – проворчал Лева, вновь уткнувшись в газету.
На самом деле он не сильно озаботился идеями Киры, так как не принял ее слова всерьез. И совершенно зря.
Киру словно подменили. У нее появилась цель. Идея. Движущий фактор. А когда у Киры появлялся движущий фактор, она преображалась и вся отдавалась процессу. К проблеме она подошла основательно. Перво-наперво поделилась идеей с родителями. Сказала, что хочет дачу.
– А где, ты уже определилась? И сколько это будет стоить? – поинтересовался отец, отвлекшись от любимых газет и наклонив голову так, чтобы глядеть поверх очков. Очки при этом чуть не сползли с кончика носа, и он удерживал их указательным пальцем. – Если рядом с нашей, то очень дорого.
– Пользуйся лучше нашей дачей и не морочь себе голову, – предложила мама.
– Папа, ты как будто на совещании, такой у тебя серьезный вид, – улыбнулась Кира.
– Но отец прав – откуда у тебя деньги? Или Лева добавит? – иронично вставила Светлана Георгиевна.
– Ага, Лева. Ждите. Да и при чем тут Лева? Я хочу дачу. Я, а не Лева. Для себя. Хочу купить дачу. О деньгах подумаем. Есть кое-какие сбережения, может, займу.
– Кира, ты хоть знаешь нынешние цены? Кто тебе такие деньги одолжит?
– Мама, ну я же не около вас собираюсь брать! Поспрашиваю, где подешевле. Мне и без Истры подойдет, лишь бы воздух чистый и природа красивая.
– Где подешевле, там как раз ужасный воздух, грязная вода и делать там совершенно нечего.
Виктор Сергеевич сказал как отрезал. И ведь был прав, и Кира знала это. Но отступать не собиралась.
– Значит, буду искать компромиссный вариант.
– Вот упрямая! Почему не хочешь на нашей даче жить?
– Мама, как ты не понимаешь? Я и так живу в квартире, которая мне досталась от вас и Ладыниных, чтоб их, а теперь хочу что-то свое. И непременно за городом. Кризис среднего возраста, если хотите.
– Ну да. Рановато только, – возразила Светлана Георгиевна.
– У всех это происходит по-разному, – парировала Кира.
– Тогда рожай сперва ребенка, а потом будешь дачу покупать, если останется, на что покупать.
– Нет уж, я сначала найду дом, а потом подумаю о ребенке. Я же говорю о среднем возрасте, а не о климаксе, так что время у меня в запасе еще есть.
На следующий же день она разослала запросы по всем известным ей агентствам по
