выразительности. Получившая прививку бибопа аудитория слушателей стала ценить «нетанцевальный» бибоповый джазовый вокал. Так, перестав быть музыкой, воздействующей на массы, джаз принял более тонкую художественную форму, воспринимавшуюся главным образом живущими в городах интеллектуалами.

Эпоха больших оркестров подходила к концу, и только Фрэнк Синатра упорно продолжал идти своей дорогой. Не обращая внимания на моду, на интеллектуалов, он пел и пел свою «танцевальную музыку», адресуя ее состоявшейся почтенной публике по всему миру. И почти всегда его выступления сопровождали большие оркестры. Синатре аккомпанировали классные оркестры, которыми руководили люди такого калибра, как Нельсон Риддл, Билли Мэй, и он пел от всей души, в танцевальном стиле, пел очаровательные, изобретательно сделанные вещи. Певец любил выступать в больших залах, театрах и ресторанах Лас- Вегаса. Я не знаю другого исполнителя, кто был так же проникнут убежденностью (и, я бы сказал, космополитизмом). Конечно, Синатра — мегазвезда, он мог делать все, что ему нравилось. Но что ни говори, а когда человек без колебаний идет своим звездным путем, ему нельзя не аплодировать.

Главное в творчестве Синатры, по-видимому, надо искать в многочисленных записях периода его сотрудничества с лейблом «Кэпитол». Притягательная в своей естественности манера исполнения, великолепные аранжировки, на которые не жалели денег, освежающая уверенность в себе — во всем чувствуется высший класс. Каждую песню, какую ни возьми, Синатра исполнял без малейшего напряжения, с легкостью реализуя возможности своего особенного таланта. Среди множества альбомов певца мне больше всего по душе пластинка, на одной стороне которой собраны вещи в свинговом стиле, а на другой — спокойные баллады. Такую музыку, если есть возможность, надо слушать не на компакт-дисках, а на старом добром виниле. Особенно хороши на этом диске баллады. Остается лишь молча снять шляпу перед их совершенной прелестью и глубиной заключенного в них чувства. Они под стать хорошим новеллам, которые затягивают читателя с первой строчки, и дальше он уже не может оторваться.

SWING EASY and SONGS FOR YOUNG LOVERS (Capitol W-587)

Фрэнк Синатра (1915–1998)

Родился в штате Нью-Джерси. Отец Синатры перебрался в Штаты из Италии. Под влиянием музыки Бинга Кросби Синатра решил стать певцом. В 1935-м состоялся его профессиональный дебют. Работал с оркестрами Гарри Джеймса и Томми Дорси. С 1942-го стал выступать самостоятельно. Завоевал широкую популярность благодаря мелодичному голосу и проникновенной выразительной манере исполнения. В 1953-м хит Синатры «South of the Border» разошелся миллионным тиражом, он также получил «Оскара» за лучшую мужскую роль второго плана в фильме «Отсюда и в вечность». В 1961-м создал свою фирму грамзаписи — «Reprise Records».

В музыке Гила Эванса присутствует незамутненная, как северное сияние, острота чувств. Твердая воля и сдержанная чистота. Возможно, на палитре его звуков отразилось и то, что он родился в Канаде. Хотя, может, это просто индивидуальное качество. А ведь Оскар Питерсон тоже родился в Канаде. В любом случае до конца своих дней Гил Эванс занимал на джазовой сцене совершенно особое место, оставаясь стильным индивидуалистом, не знающим компромиссов. Его музыка не надоедает, сколько бы вы ее ни слушали. Она полна свежих открытий и интеллектуальных радостей. В этой музыке нет ни малейшего намека на клише. Я не очень здорово разбираюсь в искусстве аранжировки, поэтому можно только предположить, сколько времени и сил понадобилось Гилу Эвансу для того, чтобы выжать из себя такие сложные и искренние ноты. Плодовитостью он не отличался, так что удивляться тут нечему.

В 1941–48 годах, когда Гил Эванс работал аранжировщиком в оркестре Клода Торнхилла (одном из моих любимых биг-бэндов), он предлагал удивительно смелые по тем временам аранжировки, которые даже сейчас кажутся новыми и оригинальными. Позже, познакомившись с Майлзом Дэйвисом, он сделал аранжировки композиций «Moon Dreams» и «Boplicity» с его альбома «Birth of the Cool». Однако большинству джазовых фанатов он стал известен после того, как Майлз, подписавший контракт с «Коламбиа Рекордз», пригласил его в свой оркестр, полностью доверив аранжировку нескольких альбомов. Удивительно слышать в полном напряжения, насыщенном звучании альбомов «Sketches of Spain» и «Porgy & Bess» столь нетипичные для джаза нотки. Труба Майлза в одно мгновение разбивает возводимую Гилом звуковую преграду. Однако Гил не сдается и напирает вновь и вновь. Слушая их, хочется вдохнуть полной грудью. Спор эгоиста с индивидуалистом — красивое и захватывающее зрелище.

Несмотря на то что Гил Эванс оставил немало замечательных композиций, в голову как ни странно приходит пластинка Хелен Меррилл «Dream of You», на которой он выступает в роли аккомпаниатора. Запись была сделана в 1956 году еще до того, как Майлз позвал Эванса к себе и под лейблом «Коламбиа» вышел альбом «Miles Ahead». Так что эта запись относится к тому времени, когда Гил Эванс был еще сравнительно мало известен. Свежее, привлекательное, согревающее сердце звучание, которое Эванс сохранил со времен игры в оркестре Клода Торнхилла, вызывает у людей (во всяком случае, у меня) приятную дрожь. Этой заслушанной пластинке уже больше тридцати лет, а я по-прежнему ее ставлю. Лучшая вещь на ней — конечно же, «Where Flamingos Fly».

Helen Merrill with Gil Evans Orchestra DREAM OF YOU (Mercury SMX-7101)

Гил Эванс (1912–1988)

Родился в Торонто. В 1927-м под влиянием Луи Армстронга и Дюка Эллингтона увлекся джазом. С 1941-го постигал искусство игры без вибрато в оркестре Клода Торнхилла, успешно выступал аранжировщиком. Восхищенный талантом Гила Майлз Дэйвис привлек его к записи своего альбома «Birth of the Cool». После этого они выпустили немало знаменитых пластинок современного джаза. Уникальный аранжировщик, наряду с джазом пробовавший себя во фри-джазе и роке.

В 1992 году я нарисовал портреты 20 джазменов и показал их на своей выставке «JAZZ». В 1997-м для выставки «SING» отобрал 20 других музыкантов. А в 1999-м была моя персональная выставка «JAZZ-2», к ней я подготовил еще 20 портретов.

Я выбирал исполнителей на свой вкус, руководствуясь двумя критериями: во-первых, мне должно нравиться, как человек играет (или поет), и во-вторых, должно быть приятно и интересно его рисовать. Так что я рисовал музыкантов, которые отвечали обоим этим требованиям.

Для выставки «JAZZ» было еще одно условие: я ограничился музыкантами, уже ушедшими от нас. Хотелось воздать должное тем, кто доставлял нам удовольствие, восхищал нас и кто теперь пребывает в раю.

Харуки Мураками написал эссе о 26 музыкантах — большинство из них были представлены на этой выставке, и специально для «Джазовых портретов» к имевшимся двадцати я дописал еще шесть портретов — людей, которых уже нет с нами.