темноте.
— Теперь, Марук, давай мне.
Договорить Рик не успел. Прямо на голову Марук упала змея. Девочка пронзительно закричала и с помощью лампады сбросила с себя мерзкую тварь. Но при этом лампада стукнулась о саркофаг, стоявший поблизости. Раздался глухой звук. Совсем перепугавшись, Марук бросилась к лестнице, увлекая Рика за собой.
— А-а-а! — закричал Джейсон, бросаясь за ними.
Вопя от страха, ребята пулей пронеслись вверх по лестнице и, живые и невредимые, выбрались в сад.
Однако на этом их злоключения не окончились. У каменного бассейна, поигрывая ножом, стоял молодой египтянин.
— Советую слушаться, дети, — пригрозил он Марук и Рику, ставя их спиной к бассейну. Потом схватил Джейсона, который последним выбрался из колодца и подтолкнул его к ребятам.
— Да-да, слушаться! — раздался голос Обливии Ньютон. Она направилась к Джейсону, прятавшему за спиной драгоценную карту. — Молодой Джейсон Кавенант? О, не верю своим глазам! Какая неожиданная встреча, не правда ли?
— Что вам надо? — ответил мальчик, отступая.
Обливия хищно наклонилась к нему:
— А ты и в самом деле ещё не понял? — и жестом приказала египтянину забрать карту.
— Нет! — гневно вскричал Джейсон, сопротивляясь всеми силами, но, получив удар по голове, свалился на землю.
— Ах ты, гад! — возмутился Рик и бросился на парня. Тот, однако, оказался сильнее, и мальчик упал рядом с Джейсоном.
— Воровка! — с презрением бросила Обливии Марук.
— А ты кто такая? — рассмеялась Обливия и выхватила карту из рук египтянина. — Та самая Джулия? Кто тебе голову обрил?
— Я — Марук, дочь Великого мастера Скриба! — с достоинством сказала девочка.
— Ах, чёрт побери, прошу прощения за ошибку! — рассматривая карту, Обливия даже не взглянула на неё.
— Это и есть то, что вы искали? — спросил египтянин.
— Да, та самая карта! Карта Килморской бухты! Единственная, не имеющая цены и, наконец-то, моя!
— Воровка! — повторила Марук.
— Утопи её! — спокойно распорядилась Обливия. — А этих придурков отправь на съедение змеям.
Свернув карту, она спрятала её под плащ.
Египтянин занёс нож и двинулся к Марук. Джейсон лежал без сознания, но Рик попытался подняться.
— Стой! — прозвучал вдруг властный голос.
Из тени, пошатываясь, вышел хозяин лавки.
— Ты не забыла договор? — обратился он к Обливии. — Тебе — карта, мне — ребята.
— Делай с ними что хочешь, старик, — пожала плечами Обливия. — Мне же пора уходить.
— Ха, ха! Великолепно! В самом деле великолепно. Если хочешь знать, мы с Талосом очень надеемся никогда больше тебя не увидеть. Утопить девочку, ха! — Старик гневно взглянул на египтянина. — Да как ты смеешь нарушать правило? Это же дети. Ха! Правило тридцать два гласит: не замечать и не обижать детей! Разве тебя не учили этому?
Обливия Ньютон, услышав это, рассмеялась.
— А ты не смейся, жрица. Ха! Разрешаю тебе унести эту карту лишь потому, что моё слово ещё кое- что значит в этом городе. — Старик коснулся ногой лежащего на земле Джейсона. — Ха! И потому, что Острый Язык ещё жив!
— Прикажи своему слуге вывести меня отсюда, — потребовала Обливия, — и мы с тобой никогда больше не встретимся.
Хозяин лавки сделал небрежный жест, и молодой египтянин вместе с Обливией Ньютон удалились.
Старик наклонился к Рику:
— Эй, Бесстрашное Сердце, как дела?
Рик закашлялся, прежде чем ответить:
— Зачем ты позволил ей уйти?
— Я дал ей слово, ха! И она заплатила мне за поиски.
Марук тем временем зачерпнула воды из бассейна и брызнула в лицо Джейсона.
— Твоему другу крепко досталось, но… — продолжил старик.
Вода подействовала, мальчик открыл глаза.
— Ха! Я вижу, ты жив, мой друг.
— Куда они подевались? — спросил Джейсон, приподнимая голову и оглядываясь.
— Убежали с картой… — вздохнув, ответила Марук.
Увидев перед собой хозяина лавки, мальчик удивился:
— А вы что тут делаете? А, теперь понимаю. Это благодаря вам Обливия Ньютон отняла у нас карту!
Старик поднял руки, как бы защищаясь:
— Ха! Вижу, крепкий удар не сделал твой язык менее острым. Я не отнимал у тебя карту. Я всего лишь посредник. За хорошие деньги согласился помочь в поисках. За деньги я сделаю что угодно, ха-ха. — Внезапно лицо его исказила гримаса боли. — Ха! По ночам ноги мои болят всегда сильнее, уж поверьте! — Хромая, он подошёл к люку. — Вы… вам удалось сделать такое, чего я никак не мог ожидать… У фонтана богини Хатор! Кто бы мог подумать! Ха-ха!
В городе Обливия Ньютон отпустила своего провожатого и поспешно свернула в переулок.
Чтобы убедиться, не преследуют ли её, она несколько раз оборачивалась.
Покружив по ночному Пунто, Обливия направилась в квартал, где жили врачи.
Больше всего ей хотелось рассмотреть во всех подробностях карту Килморской бухты, однако на это не было времени. Рассмотрит, обязательно рассмотрит, когда вернётся домой…
В конце улицы стояло безликое двухэтажное здание, видимо, знававшее лучшие времена. Обливия оглянулась и вошла в дом.
В доме царила тишина. Прежде здесь размещалась контора сборщика налогов, но несколько лет назад его посадили в тюрьму, и теперь здание пустовало.
В подвале за грудой битых глиняных кувшинов и связок тростника таилась деревянная дверь. В свое время Улисс Мур постарался скрыть её.
— Вот теперь я найду всё… — прошептала Обливия, крепко сжимая карту.
Она отодвинула стол, загораживавший путь, подошла к двери и вынула из кармана плаща ключ с головкой в виде кота. Вставлять его, однако, не пришлось — дверь оказалась открытой.
«Выходит, ключ нужен только для прохода сюда» — отметила про себя Обливия. Это показалось ей весьма опасным обстоятельством. В дом сборщика налогов может залезть кто угодно. Что будет, если этот человек обнаружит дверь?
Она решила подумать об этом позже, толкнула створку, переступила порог и в ту же секунду оказалась в доме миссис Клеопатры Бигглз.
Коты шипели, как сумасшедшие, пока Обливия шла по комнатам и звала:
— Манфред!
Миссис Бигглз всё ещё спала на диване с открытым ртом, в изгибе её локтя уютно пристроился Цезарь.
