обладающего высокими умственными способностями, и спросил:
— Не подскажете, где у вас здесь дипломы продают?
Вон там, за углом, — не моргнув глазом и с чувством собственного достоинства ответил милиционер и показал рукой.
Пойдя в этом направлении и громко спрашивая: «Где здесь дипломы продают?», мы наконец услышали желанное: «Здесь».
— Вам какие, с отличием или без? — задала вопрос продавщица, оценивая взглядом нашу покупательную способность. — С отличием, сами понимаете, дороже… на тыщу…
— Простой, с четверками, — пролепетал я, сконфузившись.
— Чо с четверками-то, бери пятерашный, — хмыкнула продавщица и показала на покрасневшую от стыда Оксану. — Вишь, на отличницу похожа, серьезная, сразу видать.
— Нет, четверашный.
— Обычно у нас пятерашные берут. А троешных дипломов мы не держим, — гордо заметила продавщица, войдя в роль ректора института. — Институтских дипломов не надо?
— Нет.
— Какой техникум-то?
— Да любой.
— Выбирай.
Мы выбрали диплом какого-то техникума со специальностью, по-моему, «Оператор нефтеперерабатывающих установок». Я начал расплачиваться.
— А он настоящий или поддельный? — нелепо озадачилась Оксана.
— Конечно, настоящий, — взбеленилась продавщица. — Вишь, печать-то синенькая, да и подпись есть. Фамилию только впишите тушью.
С этим дипломом мне удалось устроить Оксану на ускоренные курсы медицинского училища. Оксана стала старостой группы и окончила медучилище с отличием, после чего устроилась работать к нам операционной сестрой. А сейчас все сложные операции проходят через ее руки. Так что, наверное, даже хорошо, что дипломы продавали на рынке.
Планируя взять Оксану с собой в хирургический вояж за рубеж, я предложил ей купить самоучитель и начать учить английский язык. Через день Оксана сказала:
— Эрнст Рифгатович, самоучителей в книжном магазине много. Не знаю, какой выбрать.
Мы поехали с ней в книжный магазин. Хорошего самоучителя не оказалось. Зато я купил глобус, которого у меня никогда не было.
Пока мы ехали в машине, я крутил глобус в руках, рассматривая те страны, в которых мне удалось побывать. Вот Индонезия, вот Бразилия, вот Япония. А какая Западная Европа маленькая! А какая наша страна большая! Жизненное пространство — хорошо или плохо? Странно, что в Европе тесноты не чувствуется… А какой океан большой, намного больше, чем материки!
Вдруг я представил, что после Всемирного Потопа весь глобус стал голубым; везде вода, одна вода, и только Гималаи и Тибет торчат над водой да еще несколько островов. Я стал вспоминать «Тайную Доктрину» Елены Блаватской; не могу сказать точно, но вроде бы она писала о том, что после Всемирного Потопа вся планета представляла собой офомную водную пустыню, а цивилизация атлантов, уничтоженная Потопом, все же не погибла полностью — некоторые из атлантов успели улететь на своих воздушных кораблях, называемых «вимана», на Тибет и… еще куда-то. Куда? Почему-то в моем воображении всплыл остров Пасхи, хотя я прекрасно понимал, что Елена Блаватская не писала об этом острове как о месте высадки последних атлантов и указывала на остров Пасхи как на «обитель злобных колдунов».
Тем не менее в голове четко вырисовывались в отношении воображаемой ситуации после Всемирного Потопа два участка земного шара — Тибет и остров Пасхи. Это меня даже стало смущать. Понятно, Тибет, — там, на берегах Внутреннего Моря последние из атлантов, как писала Елена Блаватская, построили прекрасные города и прожили еще много тысячелетий. Но причем здесь остров Пасхи? Про него ведь ничего подобного не написано… Я понимал, что мысль об именно этих двух участках земного шара накрепко засела где-то в подсознании, но перевести ее в сознательное русло я не мог. Тибет, Тибет… там священная гора Кайлас… А Пасхи? Там каменные истуканы…
В тот момент, в машине, когда я вертел в руках глобус, я не догадывался внимательнее посмотреть на него. В нем была вся разгадка. Я стал думать о бедных атлантах, волей судьбы заброшенных на Тибет, стал жалеть их, представил планету в виде водной пустыни…
— Красивый глобус-то, — вздохнул я.
— Да, голубенький такой. Только уж больно дорогой, — сказала Оксана.
Приехав на работу, я стал смотреть больных и решать кучу административных дел. Но мне все время хотелось еще раз взглянуть на глобус. Закончив дела, я взял в руки вожделенный глобус и нашел на нем точку, где должна располагаться гора Кайлас.
— Так, так! Кайлас, значит, находится здесь, — промычал я для самого себя и, наслюнявив палец, положил его на искомый участок Тибета. — А что же находится на противоположной стороне земного шара?
Я послюнявил палец другой руки и положил его на противоположный конец глобуса, стараясь максимально выдержать диаметральную ось, идущую от горы Кайлас через земной шар. Когда мой наслюнявленный палец подлип к этому месту, я, удерживая его, повернул глобус и, изогнувшись, заглянул под палец. Под ним находился… остров Пасхи!
В голове вновь пронеслись мысли, возникшие в машине. У меня не оставалось никаких сомнений, что мысль ученого зарождается не от его гениальности, а по какому-то высшему велению, которое появляется вначале подсознательно, далее мучительно управляет поведением человека и подводит его к простой и оригинальной разгадке. Взялась же откуда-то мысль об острове Пасхи в тот момент, когда я рассматривал район горы Кайлас на Тибете! А потом я, как по щучьему велению, заглянул на противоположную сторону глобуса. Про остров Пасхи я знал только то, что на нем находятся огромные каменные истуканы, которых Елена Блаватская, как я уже говорил, назвала чем-то вроде «изваяний злобных колдунов». Парадокс! С одной стороны земного шара — священная гора Кайлас, а с другой —'изваяния злобных колдунов'. Неужели верно восточное изречение, что Север является обителью Богов, а Юг — царством темных сил? Неужели Земля является живым разумным организмом, тоже созданным по вездесущему Природному принципу баланса светлых и темных сил в угоду предупреждения величайшего греха — считать себя Богом? Неужели даже планета является божьим созданием и, в сравнении с Богом, тоже похожа на дитя, как и мы, люди, населяющие Землю? Кто выстроил эту ось — «Кайлас — Пасхи»? Зачем она нужна? Какова ее роль?
Этот сумбур заполнил мою голову, не находя каких-либо разрешений. Как много тогда я не знал! И только надоедливое чувство собственной тупости ярко выступало вперед. Должно было пройти около полугода времени, чтобы в результате экспедиционных поисков несколько набраться ума и найти удобоваримые ответы на эти вопросы, суть которых, как ни странно, сводилась к существованию еще одной затаенной формы жизни на Земле.
Наконец я отвлекся от мыслей и снова стал рассматривать глобус.
— Вот египетские пирамиды! Вот мексиканские! А они-то как… Нет ли какой-либо системы? — озадачился я.
Я попытался соединить ниткой гору Кайлас с египетскими пирамидами, но нитки, которую я вытянул из подклада пиджака, не хватало в длину. Я позвонил в нашу лабораторию «Аура» и важно сказал:
— Пусть Равиль подойдет ко мне.
Равиль Мирхайдаров, молодой талантливый врач, возглавляет научное направление по введению специального аллопланта в акупунктурные точки человека и достиг в этом деле больших успехов. Со своим
