удалены от района боевых действий на расстояние до 125 км и не могли своевременно оказать помощь частям, прикрывавшим границу.
Монгольские кавалерийские части, вместо того чтобы находиться на флангах боевого порядка и вести глубокую разведку, были поставлены в центре между стрелковыми подразделениями. Необеспеченность флангов и отсутствие разведки со стороны советско-монгольских частей позволили японцам совершить маневр в обход и выйти к переправе.
В результате плохо организованной разведки не был также своевременно обнаружен отход противника после боя 29 мая.
Вместе с тем первые боевые столкновения с японцами показали, что сил для отпора врагу у восточной границы Монгольской Народной Республики было сосредоточено недостаточно. Поэтому в течение июня к району боевых действий (в Тамцак-Булак) были подтянуты вся 11-я танковая бригада, 7, 8-я и 9-я мотоброневые бригады, 36-я моторизованная стрелковая дивизия (без одного полка), один тяжелый артиллерийский дивизион, свыше 100 самолетов-истребителей, а также перебрасывалась 8-я кавалерийская дивизия Монгольской Народно-революционной армии[42].
На границе наступило временное затишье. Советско-монгольские войска занялись устройством полевых оборонительных позиций. На этот раз боевое охранение, которое вело круглосуточное наблюдение за противной стороной, было выставлено прямо на линии государственной границы.
Советский Союз еще раз предупредил Токио о недопущении новых агрессивных действий в отношении дружественной Монголии. Народный комиссар иностранных дел В. М. Молотов сделал еще одно официальное заявление по поводу дальневосточных событий:
«Кажется, уже пора понять, кому следует, что советское правительство не будет терпеть никаких провокаций со стороны японо-маньчжурских воинских частей на своих границах. Сейчас надо об этом напомнить и в отношении границ Монгольской Народной Республики. По существующему между СССР и Монгольской Народной Республикой Договору о взаимопомощи мы считаем своей обязанностью оказывать Монгольской Народной Республике должную помощь в охране ее границ. Мы серьезно относимся к таким вещам как Договор о взаимопомощи, который подписан советским правительством…»[43]
Сражение в воздухе
(июнь 1939 года)
На суше весь июнь боевых столкновений не происходило. Зато в небе шла настоящая воздушная война. Японская авиация, сосредоточенная на аэродромах близ города Хайлара, стремилась завоевать господство в воздухе.
57-й особый корпус имел в своем составе 100-ю авиационную бригаду, состоявшую из 70-го истребительного и 150-го бомбардировочного полков (38 истребителей И-15, И-16; 29 бомбардировщиков СБ). Но силы авиабригады несколько уступали противнику и численно, и по опытности летчиков.
Японская 2-я авиадивизия в начале конфликта располагалась на аэродромах в Хайларе и имела 25– 30 истребителей Тип 96/Тип 97 и 40 бомбардировщиков: тяжелых — I-100 (Fiat BR-20), Тип 97; средних — Тип 96; легких — Тип 94, Тип 97.
Первое боевое столкновение в небе над Монголией произошло 22 мая над горой Хамар-Даба, когда пятерка советских истребителей столкнулась с пятеркой японских самолетов. Стороны потеряли в воздушном бою по одному самолету.
С разрастанием конфликта советскому командованию становится ясно, что для воздушного прикрытия наземных войск сил 100-й авиационной бригады явно недостаточно. В тот же день, 22 мая, на полевые аэродромы в районе Баин-Тумена перебрасывается из Забайкальского военного округа 22-й истребительный полк в составе 63 истребителей И-15 и И-16. Через несколько дней в Монголию прибыл 38-й бомбардировочный полк в составе 59 бомбардировщиков СБ.
Начинается настоящая воздушная война, имевшая целью захватить полное господство в монгольском небе. 27 мая советские летчики опять встретились с противником. Над горой Хамар-Даба 6 советских истребителей вступили в бой с 9 японскими самолетами, потеряв при этом сбитыми 2 самолета.
В тот же день у командования 57-го особого корпуса состоялся нелицеприятный разговор по прямому проводу с наркомом обороны маршалом К. Е. Ворошиловым, который высказал большое неудовлетворение Москвы потерями советской авиации.
На следующий день, когда начались бои на земле и японцев активно поддерживала их авиация, на перехват самолетов противника было приказано поднять в воздух 20 советских истребителей. Но из-за неисправностей удалось взлететь только трем. Все они были сбиты японцами.
Через два часа после этого боя 9 советских истребителей взлетели с аэродрома Тамцак-Булака, чтобы прикрыть переправу через Халхин-Гол. Здесь их встретили 18 японских самолетов. В завязавшемся ожесточенном воздушном бою 7 советских истребителей были сбиты и 2 повреждены. 5 летчиков погибли, остальным удалось благополучно приземлиться с парашютами.
За два дня воздушных боев потери советской авиации, в составе которой не оказалось летчиков с боевым опытом, исчислялись в 15 истребителей и 11 пилотов. Японская авиация потеряла всего одну машину. Такие потери оказались неожиданными и для неприятельского, и для советского командования. В Москве всерьез озаботились положением в монгольском небе.
28 мая командир 57-го особого стрелкового корпуса комкор Н. Ф. Фекленко в боевом донесении о ходе боев в районе реки Халхин-Гол доносил начальнику Генерального штаба РККА Б. М. Шапошникову следующее:
«Прошу немедленно дать ответ, так как это связано с планированием боя 29 мая:
1. Авиация противника господствует в воздухе.
2. Западный берег р. Халхин-Гол совершенно открыт и не дает никакого маневра, за исключением района горы Дзук-Хан-Ула, где местность легко пересеченная.
3. Наша авиация не в состоянии прикрыть наземные войска до захвата переправы…
4. Удержать восточный берег реки Халхин-Гол можно, но с большими потерями от авиации противника.
5. Прошу с наступлением темноты отвести части на западный берег и оборонять его, проводя бомбежку противника… (с) задачей уничтожить живую силу противника»[44] .
Меры были приняты самые радикальные. 29 мая из Москвы спецрейсом в Монголию вылетели три пассажирских самолета типа «Дуглас». На их борту находилось 48 опытнейших советских летчиков, прошедших боевую школу в небе Испании и Китая. Среди них было 22 Героя Советского Союза. Возглавлял группу отечественных асов заместитель командующего Военно-Воздушными Силами РККА комкор Я. В. Смушкевич. Через несколько дней «Дугласы» приземлились на аэродроме Тамцак-Булака.
Одновременно увеличивалась численность советской авиации в Монголии. На полевых аэродромах в районе Тамцак-Булака и Халхин-Гола расположилось уже 150 истребителей и 116 бомбардировщиков. Противная сторона имела в районе конфликта 125 истребителей и 140 бомбардировщиков. Теперь воздушные силы сторон стали примерно равными, хотя их наращивание продолжалось.
По приказу наркома обороны общее руководство авиацией в районе реки Халхин-Гол (72, 22-й и 56-й истребительно-авиационные полки, 150, 38-й и 56-й смешанные бомбардировочные полки) стало осуществляться штабом авиационной группы во главе с комкором Я. В. Смушкевичем.
В двадцатых числах июня в небе над Халхин-Голом начались упорные бои, в которых с каждой стороны участвовали уже по несколько десятков самолетов. 22 июня 105 советских истребителей столкнулись со 120 японскими.
