неделю, с тех самых пор, как отказался отправиться с Траутмэном в Пакистан, он испытывал угрызения совести, с особой силой терзавшие его по ночам. Он думал об одном — о том, что отказал полковнику. Он больше не мог погружаться в медитации. Лук дзэн его отныне не слушался. Кузница не отвлекала его мысли. Он маялся тревогой. И никак не мог избавиться от сильного чувства вины.

Ты оттолкнул полковника. Ему была необходима твоя помощь, но ты повернулся к нему спиной. Он бы сделал для тебя все, что угодно, а ты отказался ему помочь.

Черт побери, я должен был пойти с ним!

Рэмбо осознавал, что причина тревоги не в раскаянии, не в чувстве вины и стыда. Вчера ночью его охватил страх, и это повторилось сегодня. Все нутро свело судорогой страшного предчувствия.

Что-то не так. Что-то должно случиться.

Я нужен полковнику. Он просил о помощи, но я его оттолкнул. А теперь, когда он попал в беду, меня с ним нет.

Когда? Или если.

Когда. Что-то непременно должно случиться. Он в этом не сомневается.

Подошла очередь Траутмэна ехать верхом. Полусонный, он согнулся в седле и раскачивался из стороны в сторону. Караван шел сквозь ночную тьму, все выше и выше забираясь в горы.

Лошадь остановилась, он выпрямился, стряхнув с себя сон.

Караван стоял. Погонщики смотрели на какую-то неподвижную точку над линией горизонта. Траутмэн сощурил глаза.

Что это? Валун? Хижина?

Увы, это невозможно, определить в призрачном свете луны.

Его попутчики сняли с плеча винтовки М-16 и стали красться вверх. Траутмэн соскочил с лошади, вынул револьвер и присоединился к ним. По мере приближения тень приобретала все более четкие очертания. Это был…

Человек на верблюде! Траутмэн нахмурился. Верблюд? На такой высоте? Нахмурился еще сильней, когда увидел, что у человека на коленях А К-47.

Группа Траутмэна остановилась на предусмотрительно приличном расстоянии от всадника. Люди подозрительно перешептывались. Один из погонщиков окликнул всадника, тот ему что-то ответил. Потом они обменялись несколькими фразами.

— Что они говорят? — спросил Траутмэн у переводчика.

— Тот на верблюде, говорит, что его люди погибли. Он хочет идти вместе с нами.

— А ему можно доверять? — спросил Траутмэн. Переводчик пожал плечами.

Погонщик что-то спросил у всадника. Тот ответил. Переводчик нервно переминался с ноги на ногу.

— Человек на верблюде сказал, что он из Джеджелега. Это наша деревня. Я всех там знаю. Его я не знаю.

Кто-то из погонщиков от страха открыл огонь. Из головы всадника фонтаном брызнула кровь, и ночь превратилась в хаос.

Траутмэн метнулся в сторону и припал к куче камней. Противник вел смертоносный перекрестный огонь из десятков винтовок. Ночь пронзили предсмертные вопли погонщиков.

Траутмэн расстрелял все патроны, заменил магазин и приготовился снова нажать на спуск, но вдруг понял, что воцарилась тишина. Были слышны лишь страдальческие стоны раненых погонщиков да дикое ржание лошадей с простреленными внутренностями. Еще звенело в ушах. В воздухе пахло кордитом, экскрементами и кровью.

Тишина огласилась злобными выкриками. Правительственные войска Афганистана покидали свои секретные позиции. Под подошвами тяжелых ботинок хрустели камни.

Вокруг него вырос лес винтовок. Какой-то солдат выбил у него револьвер. Траутмэн поднял обе руки, но получил удар в живот прикладом и упал на землю.

Другой солдат ударил его в бок. Траутмэн покатился по земле. Его настиг сильный удар в затылок. Ночь окрасилась в красный цвет.

— Сэр, это посольство Соединенных Штатов, а не бюро по розыску пропавших без вести. — Чиновник, уютно устроившийся в вестибюле, уставился на Рэмбо поверх своих очков. — Даже будь это бюро по розыску пропавших без вести, все равно сделать ничего нельзя. Мы с вами находимся в Таиланде, вы же утверждаете, что разыскиваемый вами человек отправился в Пакистан.

Рэмбо старался быть вежливым. Чиновнику определенно не понравилась его внешность. Вместо костюма, сорочки и галстука, которых Рэмбо попросту не имел, на нем были застиранные джинсы и рубашка из хлопка. Он закатал рукава и расстегнул две верхние пуговицы. Клерк скользнул взглядом по длинной густой шевелюре Рэмбо, мускулистым рукам и груди, медальону Коу на шее, шраму на левой скуле и всем своим видом выказал безразличие.

— Я не говорил, что прошу посольство разыскать моего друга, — сказал Рэмбо.

— В таком случае объяснитесь, что именно вам нужно? Чиновник нацелил кончик ручки на какой-то очень важный документ. У Рэмбо возникло желание запихнуть этот документ ему в глотку.

— Я хочу видеть Роберта Бриггса.

Чиновник почесал щеку.

— Бриггса? Что-то не припоминаю, чтобы среди здешних служащих значился человек по фамилии Бриггс.

— Он в штате Государственной разведывательной службы.

— Они держат в тайне фамилии своих служащих. Откуда вам известно, что он работает в разведывательной службе?

— Так вы узнаете, согласен он поговорить со мной или нет? — спросил Рэмбо.

— Здесь иной порядок работы. Нельзя просто так зайти с улицы и попросить встречи с офицером разведки. Откуда мы знаем, что у вас на уме? Может, вы террорист. Кстати, позвольте поинтересоваться, что вы делаете в Таиланде?

— В данный момент теряю терпение.

— Оставьте вашу фамилию, адрес и номер телефона, — высокомерно сказал чиновник. — Если он захочет поговорить с вами…

— Спросите это у него. Прямо сейчас, — сказал Рэмбо.

— Мне кажется, мы и без того потратили уйму времени. Похоже, вы принадлежите к той породе американцев, которые подрывают наш авторитет за границей. — Чиновник постучал ручкой по столу. — Итак, вы уйдете добровольно… или же?..

— Не нужно разговаривать со мной так.

— Это угроза?

Рэмбо очутился в коридоре.

— Эй, вы куда? Рэмбо ускорил шаги.

— Бриггс! Вы слышите меня. Бриггс? Мне нужно с вами поговорить.

Персонал посольства испуганно пялился на Рэмбо.

— Бриггс!