— 'Перье' с лаймом.

— Как прошел день? Не ощущаешь себя здесь в роли туристки?

— Это здорово. Я, оказывается, так давно не была в Музее современного искусства. Как будто повидала старого друга. А как прошел твой день?

Кавано рассказал ей о встрече с Дунканом и сопровождавших ее событиях.

— Ты берешься за новое задание? — удивленно спросила Джэми.

— Поскольку мы собирались лететь домой послезавтра, это не слишком нарушит наши планы, тем более что завтра ты хотела повидаться со своей матерью. Я не думаю, что тебя сильно огорчит, если ты отправишься домой чуть раньше меня. Я управлюсь в течение недели, и мы снова будем вместе.

— Но ты едва оправился от ран, полученных на предыдущем задании.

— Это обещает быть более легким.

— Последний раз ты говорил мне то же самое.

— За эту работу хорошо платят.

— Я зарабатываю столько, что нам хватит на двоих, и еще останется, — парировала Джэми.

Кавано оставалось только согласиться. Его заработок агента-защитника вполне позволял им жить в «Уорвике», без роскоши, но с комфортом. Но если бы они решили расходовать деньги Джэми, полученные от продажи многообещающей IT фирмы, которую она основала во времена Интернет-безумия 90-х, этого хватило бы на апартаменты в «Плаза» или, по крайней мере, в «Сент-Регис».

— Почему ты не позволяешь мне позаботиться о тебе? — спросила Джэми.

— Глупая мужская гордость.

— Заметь, не я это сказала.

— Людям нужно, чтобы их защищали, — ответил Кавано, пожимая плечами.

— И это твое призвание. Наверное, мне не следовало заводить разговор на эту тему. Так почему твое нынешнее задание должно оказаться легким? — спросила Джэми, беря его под руку.

— Клиент не хочет, чтобы кто-то постоянно прикрывал его.

— О-о? — опять удивилась Джэми. — Так чего же он хочет?

— Примерно того же, что и ты, в свое время. Исчезнуть.

Кавано вышел из машины. Этот двухлетний «Форд-Таурус» ему предоставила «Всемирная служба защиты». Конечно, под его капотом стоял мотор, достойный гоночного автомобиля, и подвеска также была доработана, чтобы выдержать самые тяжелые испытания, однако главным достоинством машины было то, что эта модель, к тому же окрашенная в пыльный серый цвет, имела столь обычный внешний вид, что ее было практически невозможно запомнить и выделить среди миллионов других, заполнявших улицы. Тем не менее в этот воскресный день «Форд Таурус» оказался единственным автомобилем в заброшенном промышленном районе Ньюарка. Кавано внимательно осмотрел стены склада, покрытые пестрым граффити. Это было длинное трехэтажное здание, в котором, наверное, уже не осталось ни одного целого окна, с открытыми нараспашку ржавыми воротами. Судя по всему, здесь была не просто свалка, а пристанище бездомных. Внутри виднелись мятые картонные коробки, в которых они укрывались на ночь. Рядом с коробками лежали черные пластиковые мешки, в которые обитатели здания складывали свое небогатое имущество.

Небо закрывали темные облака, и на улице было холодно. С реки, протекавшей позади склада, доносился рокот лодочных моторов. Послышался гудок буксира. Потом прогремел гром. Кавано прижал правый локоть к боку. В кобуре под курткой лежал девятимиллиметровый «зиг-зауэр 225». Восемь патронов в обойме, девятый — в патроннике. Не слишком внушительно, если сравнить с обоймой «беретты» на пятнадцать патронов плюс шестнадцатый в патроннике. Но большая обойма приводит к тому, что рукоятка не очень удобно лежит в руке, и ухудшается точность прицеливания. Лучше выпустить девять пуль точно, чем шестнадцать — куда попало. Кроме того, еще в восьмидесятых командиры воздушно-десантных подразделений пришли к выводу, что «зиг-зауэр 225» более удобен для скрытого ношения, поскольку он легче и тоньше большинства других пистолетов калибра 9 мм. На случай же, если одной обоймы не хватит, в специальном кармашке на поясе лежали еще две.

Холодный ветер усилился. Будет дождь. Из ворот склада выглянули несколько людей с давно не бритыми лицами.

Кавано вынул мобильный и набрал один из номеров, выданных ему Дунканом для работы на сегодняшний день. На другом конце линии раздался гудок. В воротах замаячили еще несколько бездомных. Одни глядели с опаской, другие — оценивающе.

Прозвучал второй гудок.

— Да? — услышал Кавано дрожащий мужской голос, как будто отдававшийся эхом.

— Я не знал, что склад уже не работает, — произнес он условленную часть фразы.

— Вот уже десять лет, — прозвучал отзыв. Голос продолжал звучать неуверенно. — Вас зовут...

— Дэниэл Прескотт. Дэниэл, а не Дэн.

Это также входило в обусловленный обмен фразами.

Множество людей с изможденными лицами разглядывали Кавано. Толпа оборванцев пыталась определить, кто он — враг, благодетель или добыча.

На грязный тротуар упали первые капли дождя.

— 'Всемирная служба защиты' претендует на роль лучшей в мире, — послышалось в трубке. — Я ожидал увидеть машину покруче.

— Мы действительно лучшие, в частности благодаря тому, что не привлекаем к себе, а тем более к нашим клиентам ненужного внимания.

Капли дождя стали крупнее.

— Очевидно, вы меня уже заметили, — сказал Кавано. — Как и было договорено, я прибыл один.

— Откройте двери машины.

Кавано подчинился.

— И багажник тоже.

Кавано выполнил и это требование. По всей вероятности, у клиента была выгодная позиция для наблюдения, позволявшая заглянуть внутрь машины.

Темные облака стали еще плотнее. Дождь потихоньку расходился.

Кавано услышал в трубке слабые звякающие звуки, отдававшиеся эхом.

— Алло? — спросил он.

Нет ответа.

— Алло? — переспросил Кавано.

Звуков стало больше, но ответа так и не последовало.

Гром прогремел совсем близко.

Несколько бомжей вышли из ворот склада. Они были такими же нечесаными и заросшими, как и остальные, но в их глазах светилось безумие, в отличие от пустых и покорных взглядов тех, что появились первыми. «Наркоманы, — подумал Кавано. — Настолько одержимые желанием новой дозы, чтобы безрассудно напасть на прохожего, по глупости рискнувшего посетить этот городской ад».

— Эй, я пришел, чтобы помочь вам, а не промокнуть до нитки, — сказал он в трубку.

Снова металлическое позвякивание.

— Я думаю, что мы оба ошиблись, — заявил Кавано, закрывая багажник и левую дверь. Уже собираясь сесть в машину, он услышал дрожащий голос:

— Прямо перед вами, слева. Видите дверь?

— Да.

Это была единственная целая дверь во всем здании. И она была закрыта.

— Входите, — произнес неуверенный голос.

Кавано сел за руль.

— Я же говорю, входите.

— Сначала я переставлю машину.

Кавано проехал мимо площадки, засыпанной битым асфальтом, когда-то служившей стоянкой.