Тональность баллад, подобных этой, как нельзя лучше объясняет причины популярности Генри Темпла, лорда Пальмерстона. Когда коалиционное правительство лорда Абердина (1852) сначала неосмотрительно ввязалось в Крымскую войну с Россией (1854-1856), а затем распалось, стало ясно, насколько неумело велась им эта военная кампания; вот тогда на руинах павшего правительства возник Пальмерстон в качестве премьер-министра. Возглавив либеральную коалицию, он занимал этот пост до самой смерти в октябре 1865 г. всего с одним небольшим перерывом. Пальмерстон был настоящим воплощением напыщенной самоуверенности Британии, единственной мировой державы того времени, умудряясь соединять в одном лице аристократа, реформатора, фритредера, интернационалиста и шовиниста.
Перепись 1851 г. дала более детальный статистический анализ общества, которое так наглядно выразило себя во время Всемирной выставки. Два главных факта привлекли внимание общественности. Впервые на основной территории Соединенного Королевства жителей городов, пусть зачастую совсем небольших, было больше, чем населения сельской местности. Это составило разительный контраст с ситуацией в прошлом и положением дел в любой другой стране. Движение за свободную торговлю не столько предшествовало, сколько сопровождало развитие британской экономики в области производства, транспорта и индустрии услуг, для которых необходима городская среда. Мечта либеральных тори 20-х годов XIX в. о равновесии в экономике между сельским хозяйством и промышленностью оказалась забытой вместе с наступлением фритреда (free trade). Сельское хозяйство оставалось самой большой отраслью экономики, причем в 50-60-х годах заметно выросли его уровень и производительность. Однако рост населения происходил в городах, и наемные работники переезжали туда, покидая деревню. Когда в 70-х годах XIX в. в связи с освоением североамериканских прерий разразился кризис в сельском хозяйстве, защитить его было уже практически некому. Так называемое «Восстание нивы» (Revolt of the Field) 70-x годов представляло собой разрозненные волнения среди батраков, пытавшихся протестовать против снижения оплаты их труда, в то время как фермеры и магистраты использовали солдат на уборке урожая. В 50-х годах XIX столетия Британия – особенно Северная и Центральная Англия, Южный Уэльс и Южная Шотландия, – управляемая, по выражению Адама Смита, «невидимой рукой» мирового рынка, а вовсе не разумными политическими решениями, была, таким образом, обречена нестись по крутым дорогам международного капитализма. На этом пути ездоки видели только подъемы и спуски, не ведая, что ждет их впереди как первопроходцев. Нация горожан не имела прецедентов в мировой истории; возможно, именно поэтому англичане так долго цеплялись за деревенский образ жизни и сельские традиции.
Второй факт, зарегистрированный переписью 1851 г. и привлекший всеобщее внимание, относился к религии. Впервые во время переписи была сделана попытка оценить религиозность британцев или ее отсутствие. Естественно, собрать такие данные было непросто, но основной акцент оказался очевидным и поразительным: отнюдь не все жители Англии и Уэльса ходили в церковь, причем англичане составляли лишь незначительное большинство среди верующих. Общее население Великобритании составляло тогда 17927609 человек, из них англичан было 5292551 человек, католиков – 383630, протестантов-диссентеров – 4536265 человек.
Из общего числа тех, кто мог бы посещать церковь, более 5,25 млн человек оставались дома. Результаты переписи стали настоящим триумфом для неангликан. Их требования о расширении прав на участие в политической жизни теперь получили поддержку со стороны самого мощного аргумента Викторианской эпохи, того самого, о котором говорил герой Чарлза Диккенса, ланкаширский фабрикант мистер Грэдгринд, – со стороны факта.
Англия середины XIX в. становилась, таким образом, все более городской, возможно, все более неверующей и наверняка все менее англиканской. Политика средневикторианского периода отражала эти тенденции, каждая из которых была ориентирована на либерализм.
Между 1847 и 1868 гг. тори (вернее, сторонники протекционизма, оставшиеся в партии после раскола 1846 г.) потерпели поражение в шести избирательных кампаниях подряд (в 1847, 1852, 1857, 1859, 1865 и 1868 гг.). Тори проиграли выборы, это понятно, однако труднее определить победителя. Правительства большинства опирались на поддержку четырех основных групп: вигов, радикалов, либералов и пилитов (последователей сэра Роберта Пиля, объединившихся в 1846 г.). Такая коалиция постоянно сталкивалась с угрозой распада. Классическая модель политических событий средневикторианского периода была следующей: сначала формировалось коалиционное правительство при участии представителей всех четырех или большинства упомянутых выше групп; после торга и компромиссов наступал момент, когда дальнейшая совместная работа становилась невозможной, и правительство уходило в отставку, не распуская Парламент. Затем тори формировали правительство меньшинства. Тем временем другие неторийские партии и группы разрешали свои разногласия, наносили поражение тори, инициировали роспуск Парламента, побеждали на всеобщих выборах и возвращались к власти. Представленная общая модель иллюстрирует приход правительств меньшинства (Дерби – Дизраэли) в 1852, 1858-1859 и 1866-1868 гг.
Политическая система, существовавшая с 1846 по 1868 г., отодвигала, таким образом, тори от вершин власти, хотя позволяла им время от времени формировать кабинеты меньшинства. В тот же период коалиция большинства, впервые созданная лордом Абердином в 1852 г., постепенно превращалась в либеральную партию. Ее начали так называть еще в 60-х годах, хотя даже тогда партия оставалась все еще фракционной и подверженной распаду. Руководящие посты в правительстве, как правило, занимали виги, пилиты и лорд Пальмерстон. В значительной степени они держались у власти благодаря общему молчаливому согласию. В 40-х годах XIX в. «Лига борьбы против хлебных законов» продемонстрировала бурный рост политических амбиций буржуазии, и стало ясно, что для сохранения прежней политической системы нужно, чтобы она соответствовала интересам среднего класса. Серия государственных бюджетов, внесенных канцлером казначейства пилитом Уильямом Юартом Гладстоном в 1853-1855 и 1859-1865 гг., серьезно учитывала эти интересы в фискальной области. Промышленный класс требовал свободной торговли, и Гладстон ее обеспечил.
Конечно, свободная торговля означает нечто гораздо большее, чем просто отмену протекционистских тарифов. «Фритредерство», или
