Кларинда смотрела на подругу полными слез глазами.

– Спасибо, Гвендолин. Я так испугалась…

– Успокойся, Кларинда. – Гвендолин убрала прядь шелковистых волос со лба молодой женщины. – Все будет отлично. Боже, как здесь жарко… Камерон, будь добр, открой окно.

– На улице буря, – заметил Камерон. – А Элспет сказала, что в комнате должно быть очень тепло…

– Думаю, что Кларинде и ребенку вряд ли пойдет на пользу, если они будут дышать этим ужасным спертым воздухом, – сказала Гвендолин. – Он тебе неприятен, Кларинда?

Кларинда кивнула:

– От него я чувствую слабость.

– Вот видишь? Давай, Камерон, нам всем не помешает глоток свежего воздуха, – добавила она и бросила взгляд на ярко пылающий очаг. – Можно подумать, что мы здесь собираемся зажарить оленя!

Камерон послушно открыл окна, впустив в комнату влажную, пропитанную запахом трав струю. Ветер немного утих, и поэтому дождь не попадал внутрь, а лишь монотонно барабанил по каменным стенам замка.

– Вот так гораздо лучше, – заявила Гвендолин. – Как ты теперь себя чувствуешь, Кларинда?

– Лучше. Я хочу встать.

Гвендолин в смущении нахмурилась. Всего несколько секунд назад Кларинда извивалась от боли.

– Правда?

– Боль прошла и некоторое время не вернется, – довольно уверенно сказала Кларинда. – Я хотела бы немного пройтись до следующих схваток.

Она села.

– Нет, Кларинда, – возразил Камерон. – Элспет сказала, ты не должна двигаться. Ты должна лежать неподвижно и ждать, пока не появится младенец.

– Я не хочу лежать неподвижно. Хочу встать. Мне кажется, что я буду чувствовать себя лучше, если немного пройдусь, – ответила Кларинда и спустила ноги с кровати.

– Гвендолин, скажи, чтобы она легла, – сказал Камерон, ища союзника.

Гвендолин на мгновение задумалась.

– Ты ведь не собираешься бегать вприпрыжку по коридору, правда, Кларинда?

– Конечно, нет. Я просто хочу походить.

– Вот видишь, Камерон? Я не вижу, чем спокойная прогулка может повредить Кларинде и ребенку.

– Ей нужно отдыхать, – твердо заявил Камерон.

– Я не устала! – раздраженно запротестовала Кларинда.

– Еще устанешь, – заверил ее Камерон. – Ты должна отдохнуть, потому что тебя ждут долгие страдания…

– Спасибо, Камерон, что поделился с нами своими соображениями, – перебила его Гвендолин. – Но поскольку рожает ребенка все-таки Кларинда, то если ей лучше сидеть, ходить или стоять на голове, пусть так и делает.

Она помогла подруге встать с кровати, обхватила ее рукой за спину и принялась вместе с ней ходить по комнате.

– Ты не должна этого делать, Кларинда, – мрачно произнес Камерон.

– Когда ты сам будешь рожать, тогда я буду говорить, что и как ты должен делать, – парировала Кларинда. – Почему бы тебе не пойти в большой зал и не заняться тренировкой вместе с остальными мужчинами, а мы с Гвендолин позаботимся об остальном?

Рыжие брови Камерона удивленно поползли вверх:

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

– Гвендолин позовет тебя, когда нам понадобится твоя помощь. Правда, Гвендолин?

– Угу, – пообещала девушка, теряясь в догадках, что здесь будет делать Камерон. – Позову.

Похоже, ее слова не очень-то убедили Камерона.

– Ты уверена? – спросил он.

– Уверена, – заверила его Кларинда. – Теперь, когда Гвендолин здесь, все будет хорошо.

– Прекрасно. – Он подошел к жене и приподнял ее подбородок. – Но ты должна пообещать, что Гвендолин позовет меня, когда я буду тебе нужен, понятно? – Не ожидая ответа, он наклонился и подарил ей долгий, нежный поцелуй.

– В этот раз все будет прекрасно, любовь моя, – прошептала Кларинда. – Я чувствую это.

– Ага, – хрипло произнес Камерон, положил ладонь на выпуклый живот жены и поцеловал ее в макушку. – Я тоже это чувствую.

– О, смотрите – она встала. Что, ребенок уже родился? – спросила Изабелла, входя в комнату вместе с Марджори и Летти.

– Судя по ее размерам, малютка все еще спокойно сидит внутри, – сказала Летти, опуская на пол таз и