орду замаскированных бойцов, но он не мог понять, как использование этой вещи предало их.
Когда она разъяснила для чего она и объяснила, как формируются отчеты при ее использовании, он фыркнул. Теперь он понял, как Лука нашел их так быстро. Проклятье, в ее мире не осталось такого понятия как секретность? Все было завязано на компьютерах. Все действия человека, могли быть общедоступным благодаря базам данных, это казалось ужасным для горца, который любил конфиденциальность в своих делах.
— Он сама власть, девушка. Ты не должна снова использовать такие вещи. У тебя нет никакой другой формы оплаты?
— Недостаточно, чтобы вывезти нас из страны, а это то, что, как мне кажется, мы должны сделать, — сказала она уныло.
Да, у нее имелись для этого основания.
Факт того, что он даже не догадывался, что она сделала что-то, что могло выдать их местоположение так же ясно как крест на карте, только потому, что не знал, чем является кредитная карточка и для чего она предназначена, не способствовал его способности оградить их от обнаружения.
По крайней мере, не здесь.
В двадцать первом столетии ее мир обладал слишком многими переменными, которые были вне его понимания, чтобы управлять ситуацией.
Что означало, что он должен был забрать ее в свое время.
Ох, нет, не буквально — через запретные друидские камни Белого Моста, которые охраняют Келтары; даже он верил в правдоподобность легенды о Драгарах, у него не было никакого желания быть захваченным тринадцатью злобными древними духами — но фигурально.
То, что он мог сделать.
Если он сможет доставить ее в глубинку Северного нагорья, то он сможет прожить с ней следующие девятнадцать дней, используя средства, которые применялись в девятом столетии. Средства, которые нельзя отследить современными методами. Он сможет защитить ее в пещерах, согревая теплом своего тела, охотясь для того, чтобы раздобыть еду, и кормить ее своими руками. Старые методы, проверенные веками, которые мужчина когда-то использовал, чтобы удовлетворить потребности его женщины.
Все, что они должны были сделать, это каким-то образом пересечь океан. Причем быстро и не оставляя следов.
Лука будет искать его там?
Конечно, как только поймет, что он больше не находится в Чикаго. Лука знал его, почти так же хорошо, как он знал Луку.
Но там, в дикой местности, у Кейона было больше преимуществ. Даже в девятом столетии Лука никогда не был любителем природы, предпочитая комфорт физическим нагрузкам. Ох, да, в его холмах у него будет преимущество.
— Расскажи мне все, что знаешь о современных способах путешествия, — скомандовал он. — Расскажи мне об этих самолетах, куда они перемещаются и как часто, где можно достать один и как. Расскажи мне все, что сможешь, во всех подробностях. Обрисуй мне общую картину, девушка. Мне необходимо знать об этом все, даже самые крохотные детали, которые тебе кажутся незначительными. Я — мужчина из девятого столетия, девушка. Учи меня основательно.
Ближе к полудню, Джесси потребовала сделать остановку, чтобы перекусить. Она была голодна. Ему, возможно, и не обязательно есть, будучи бессмертным или независимо от того, чем он был, но она, безусловно, должна была поесть. В первый раз, когда она заказала еду в номер, ее не принесли. Во второй раз, блюда были запачканы кровью. За тридцать шесть часов она не съела ничего, кроме батончика «PowerBar» и пакетика арахиса, которые нашла в своем рюкзаке.
Начиная с того момента, как они выехали за пределы Чикаго, Кейон интенсивно расспрашивал ее обо всех способах перемещения, способах отображения в компьютерах денежно-кредитных сделок.
После осмысления полученной информации, он сказал ей, что они не смогут покинуть страну из аэропортов O’Харе или Мидвэй; так как он, будучи на месте Луки, отправил бы людей наблюдать за местными воздушными воротами.
У Джесси все еще не укладывалось в голове, что они на самом деле собирались попробовать покинуть страну, и она не имела понятия, как он думал осуществить это.
Он сказал ей ехать в следующий самый близкий аэропорт. Она не знала, был ли в действительности Индианаполис следующим «самым близким», но это был единственный аэропорт, до которого она могла добраться, используя карту.
Они остановились, чтобы поесть, только к востоку от Лафайетта, штат Индиана, приблизительно в сорока пяти минутах езды от аэропорта по трассе I-65.
Запах жарившегося во фритюре цыпленка и картофеля в мгновенье наполнил слюной ее рот, они зашли внутрь одного из ресторанов сети «Chick-fil-A». Она всегда чувствовала, что делает коровам одолжение, когда ест там; ей нравились эти глупые рекламные щиты вдоль шоссе с их «Употребляйте в пищу кур». «От помешательства на новой диете спасет мычание коров», «Дружите с телятами, жуйте цыплят». Эти объявления с черно-белыми коровами, сжимающими плохо сочиненные плакаты, продвигающие потребление цыплят, вызывали у нее смех всякий раз, когда она проезжала мимо.
— Я возьму еду, и мы пообедаем в машине, — настоял он. — Мы должны продолжать двигаться.
Она могла только предположить, как он планировал «взять» еду. Он, скорей всего, оставит весь ресторан замороженным до того момента, как они отъедут далеко отсюда.
— Если я буду есть во время езды, — не согласилась она, — то я могу попасть в аварию. Если попаду в аварию, то зеркало скорей всего разобьется. — Ее ноги одеревенели, ей нужно было срочно справить нужду, и из-за этого она становилась сварливой. — Что тогда произойдет с тобой?
Он выглядел удивленным.
— Мы пообедаем здесь.
Она заказала шесть порций крылышек цыплят и жареного картофеля, и теперь, устроившись за ярким цветастым желто-белым столом, с удовольствием поглощала вторую порцию. Он уже на половину закончил третью.
— Они ничем не напоминают крылышки цыплят, которые попадались мне на глаза, девушка. А я видел очень много цыплят в свое время. В конюшнях была девушка с самыми замечательными… хорошо, неважно. У вас сейчас должно быть выращивают домашнюю птицу значительно укрупненных размеров. Меня пробирает дрожь при мысли об их клюве.
— Это на самом деле не крылышки цыплят, — поспешила объяснить она, не беспокоясь об образах вообще, поскольку в этот момент опускала одно из них в пиалу с острым соусом для барбекю и откусила кусочек. Она собиралась остановиться на этом и была решительно настроена, но у ее предательских губ были другие идеи. — «Самыми замечательными» чем?
— Это не имеет никакого значения, девушка. — Он съел следующее крылышко цыпленка за два укуса.
— Тогда почему ты озвучил это? — сказала она натянуто.
— Я желал бы оставить эти мысли при себе, девушка. — Он проглотил еще два крылышка.
— Нет, ты не хотел. Ты озвучил это. И теперь эта недосказанность висит в воздухе. Я ненавижу недосказанности. Закончи мысль. «Замечательными» чем?
Он обмакнул уголок картофеля в кетчуп и быстро съел его.
— Цыплятами, девушка, у нее замечательные цыплята. А ты о чем подумала?
Ноздри Джесси раздувались. Она мгновенье сверлила его таким взглядом, от которого обычно отводят глаза. Почему это так волновало ее? Возможно из-за того, что чувак из девятого столетия обладал замечательными глазами, ногами или чем-то еще. Ее груди были ничуть не хуже. С этой мыслью она скинула жакет с плеч и выпрямилась. Ну что, съел? Чувак фактически не жил в течение одиннадцати столетий. Единственная вещь, которая была особенно примечательна в ней, теперь запомнится всем.
— Вернемся к цыплятам, девушка, если это не крылышки, почему их так называют?
— Это — только слоган, — сказала она раздраженно, продолжая есть. — Нечто, придуманное
