поставить зеркало у дальней стены напротив входа в номер. Тот факт, что оно было установлено и напротив кроватей тоже, не ускользнул от ее внимания, но она старалась не заострять на этом внимание.

Когда он направился в ее сторону, ей на мгновение показалось, что он снова собирается ее поцеловать, но его пристальный взгляд заинтересованно устремился мимо нее к ванной.

— Господи, — воскликнул он, — Это современная уборная! Я не мог видеть, что находилось за дверью кабинета Луки, хотя я видел изображения….

Он затих, с любопытством рассматривая ее.

— Что это за место, где он держал тебя…, где висело зеркало? В своем кабинете? — Насколько странным, должно быть, было его существование в зеркале! Это не укладывалось у нее в голове.

— Да. И хотя в книгах и другой литературе, находящихся в его кабинете, я видел самые современные изобретения, фактически у меня не было возможности исследовать эти вещи.

Она собиралась быстренько продемонстрировать, что как работает, только бы быть подальше от тех кроватей. Но он полностью погрузился в изучение вещей, так же, как в автомобиле, беря инициативу на себя, крутя ручки и нажимая кнопки, открывая небольшие флаконы шампуня и кондиционера, пока комната не стала паровой сауной, пахнущей ароматами из туалетных принадлежностей.

— В этой гостинице есть кухня и прислуга, девушка? — спросил он после достаточно долгой паузы, во время которой он был занят исследованием.

Она кивнула.

— Так закажи нам еду, женщина. Я голоден. Мяса. Много мяса. И вина.

Когда он снял браслеты, она должна была понять намек.

Без дальнейшей суматохи он спустил свой килт, стоя без тени смущения, одетый только в кожаные ножны с массивным кинжалом, украшенным драгоценными камнями, закрепленные вокруг очень мускулистого бедра. Их он тоже снял, поместив в верхнем углу душевой кабины, и ступил под струи воды.

Пульс внезапно подскочил в ее горле, она резко отвернулась и сжала глаза.

Она все еще чувствовала его вкус на своих губах. Поцелуй, которым он одарил ее в вестибюле, ошеломил ее.

И опалил ее до кончиков пальцев ног. Он не стремился углубить поцелуй и не пробовал ласкать ее грудь, воспользовавшись моментом, он думал, что такой поцелуй ее расстроит. Нет, он поцеловал ее неторопливо, нигде больше не прикасаясь к ней, как будто у него было все время в мире, его твердые, полные, сексуальные губы терлись об ее, нежно посасывая ее нижнюю губу.

Она фактически прильнула к эгоцентричному Неандертальцу, почувствовав, что ее губы свободны.

Логика, разум и восприятие действительности так резко исчезли из ее головы, как будто кто-то выдул ей мозги через ухо.

Именно его мягкость завоевала ее, и поэтому она решила ретироваться к лифту. Все это очень удивило ее. Она не ожидала такой нежности от этого твердолобого агрессивного мужчины. Она не была готова к этому, как и к тому, чтобы видеть его голое совершенство перед собой.

И какое греховно голое совершенство…

Когда она открыла глаза и повернулась, она увидела его через стекло — все шесть с половиной футов его великолепного голого тела.

У него были крепкие, накаченные длинные ноги и массивные бедра, упругие ягодицы совершенной формы, и рельефные мышцы, на которые хотелось не только смотреть, но и прикасаться к ним. Ей нравилось, когда у мужчины была крепкая задница! Большинство парней, вообще не имело ее! Обе ноги и пах покрывали восхитительные, шелковистые темные волосы; он не был одним из культуристов, сердцеедов или моделей, которые брились — он был мужчиной во всех смыслах этого слова и гордился этим. Более темные волосы покрывали подмышки.

Он намылил себя и встал под струи воды. Она увидела, как напряглись изначально расслабленные мышцы под его гладкой золотистой кожей, когда сильные руки начали двигаться по телу вверх.

Ее внимание было полностью поглощено его купанием, и даже, когда он выдавил кондиционер себе на руку и взял в кулак свой член, она оцепенело продолжала наблюдать. Только когда его рука начали ритмично скользить сверху вниз и обратно, до нее дошло, что он делает это специально, зная, что она наблюдает за ним.

Оторвавшись от созерцания его тела, она сфокусировалась на его лице. Его цепкий взгляд был прикован к ее лицу, а прищуренные глаза горели темным огнем. Проведя кончиком языка по зубам, он выдал ей сексуально-агрессивную улыбку, которая была и приглашением, и вызовом одновременно.

Она торопливо отступила и захлопнула дверь.

Этот мужчина всерьез заявлял на нее свои права.

Безумие, но часть ее хотела плюнуть на последствия, вернуться туда, раздеться, войти к нему в душевую кабину, отодвинуть его руку и заменить ее своей.

— Возьми себя в руки, Джесси, — решительно упрекнула она себя. — И нечего думать о половом члене мужчины из зеркала.

После того как закрыла его в ванной и сделала несколько успокаивающих вдохов, она подошла к телефону и заказала еду в номер, оплатив счет по кредитной карте.

— Почему нет? — тихо вопрошала она у своего отражения в зеркале, глядя на него поверх своего ноутбука. — Я же могу безнаказанно оплатить свои расходы.

Учитывая, как развивались события, вероятней всего, она не проживет достаточно долго, чтобы каким-то образом расплатиться с долгами. Она состроила себе гримаску в зеркало. Это был длинный день, и у нее проявлялись признаки усталости. Ее макияж потерял свой безупречный вид, упрямые кудри растрепались, а одежда была в беспорядке.

Вытащив из косметички на столе влажную салфетку, она стерла остатки черной туши с ресниц и поправила рукой свои короткие блестящие локоны.

Люди часто говорили ей, что она похожа на девушку, которая играла Вирджинию, героиню из «10-ого Королевства», и она представляла себя на ее месте — особенно эта схожесть проявилась, когда волосы Вирджинии пострадали в эпизоде с оборотнем. После того, как цыгане прокляли ее за то, что она освободила бедных птиц. Джесси поступила бы также. Не то, чтобы ее волосы были похожи, но для нее они были бичом или чем-то вроде этого. Она обрезала их каждые шесть недель в Академии Красоты, и для шести долларов они довольно хорошо выполняли свою работу.

Она прищурила глаза, вглядываясь в отражение. Груди. Они были, несомненно, ее лучшей особенностью. У некоторых людей были шикарные ногти и волосы, у других красивые улыбки или привлекательные глаза, некоторым досталась стройные прекрасные бедра, отвратительно идеальные, которые безупречно смотрелись в бикини. Ей достались хорошие груди. Не сказать, что они были чересчур большими. Если говорить со всей откровенностью, они такими не были. Но они были действительно хорошей округлой формы и действительно высокими, и на самом деле дерзкими, однако с ее короткой шеей (вот почему она носила короткую стрижку — девочки из Академии Красоты сказали, что это визуально сделает ее шею длиннее) даже ей иногда казалось, что ее груди выглядели отлично сделанной фальшивкой, но это было не так. Они были настоящими. Возможно, немного излишне вызывающими, но она считала, что нужно наслаждаться этим, пока могла, потому что на своем опыте изучила такие переменные, как опасность и время.

Она внезапно обратила внимание на отражение светящегося красным цветом циферблата часов на прикроватном столике, которое мигало, отмерив очередной час.

4:00 утра.

Она ошеломленно уставилась на изображение в зеркале, понимая, что через три часа и двадцать минут начнутся занятия. По четвергам она преподавала четырем курсам столетнюю историю развития антропологии.

Так было раньше. Сегодня она естественно никому не будет преподавать.

Она могла позвонить и сказать, что больна, но решила, что будет мудрее не делать этого. Когда все закончится, она придумает какую-нибудь историю. Она могла бы избежать неприятностей, рассказав, что была насильственно похищена, и тем самым полностью реабилитировать себя. Это означает, что если