околдовала меня.

В ответ прозвенел радостный смех Лидии.

— Хорошо. Тогда так и должно быть. — Она быстро поцеловала его. — Она появится с минуты на минуту. — Лидия разгладила его рубашку, которую не было нужды разглаживать, пригладила его безупречные волосы, которые не надо было приглаживать, и вообще кудахтала над ним, как всполошённая наседка.

— Мама, — прорычал он.

— Я просто хочу, чтобы ты выглядел как можно лучше… — Лидия замолчала. Она нервно посмеялась над собой. — Только посмотрите на меня, пугливая мамаша, волнующаяся на свадьбе своего сына.

— Она уже видела меня с худшей стороны и любит меня, несмотря на это. И почему ты суетишься вокруг меня? Я думал, мы не разговариваем. Какие планы ты вынашиваешь на этот раз? — потребовал он. Он знал её слишком хорошо, чтобы поверить, что она спокойно капитулирует перед их планом уехать этим вечером.

— Хок, — запротестовала Лидия, — ты ранишь меня!

Хок фыркнул.

— Я снова спрашиваю тебя, какой бесчестный заговор ты придумала, чтобы попытаться удержать нас здесь? Подмешала что-нибудь в вино? Наняла жестоких наёмников, чтобы те держали нас в плену в моём собственном замке? Нет, я догадался — ты отправила послание МакЛеодам и сообщила им, что сейчас самое удачное время для того, чтобы осадить Далкит, так? — Он не удивился бы, если бы она сделала что- нибудь из перечисленного. Лидия вызывала опасения, когда что-нибудь задумывала. Она могла сделать все, что угодно, если бы это могло привести к тому, что она удержит Эдриен рядом с собой. Какая мать, такой и сын, с сожалением признал он.

Лидия старательно смотрела вдаль.

— Я просто отказываюсь думать о том, что вы уезжаете, до того как придёт время, когда вы попытаетесь это сделать. До этого я намереваюсь наслаждаться каждой минутой свадьбы моего сына. Кроме того, видимо, Эдриен не имеет ни малейшего представления о том, что ты задумал. Я не совсем уверена, что она откажется поддержать меня, — дерзко добавила она.

— Вот она идёт, — Тэвис прервал их пререкания и привлек их внимание к каменным ступеням, которые спускались в нижний двор.

— О! Разве она не прекрасна? — выдохнула Лидия.

Общий вдох раздался в ночи и смешался с благоухающим бризом, овевающим холмы.

— Она могла бы быть принцессой!

— Нет, королевой!

— Она прекраснее королевы Эльфов! — Маленькая девочка с белокурыми локонами восторженно захлопала в ладошки.

— Леди Далкита-на-море. — Арендатор снял шапку и прижал её к сердцу в знак верности.

Улыбка Лидии исчезла, когда она увидела, что Эдриен направилась к конюшне.

Никто не произнёс ни слова, пока она не появилась снова несколько мгновений спустя, ведя лошадь к ближайшей стене.

— Но что? Что это…лошадь? Ах, мне кажется она собирается приехать вверх на лошади, — пробормотала сбитая с толку Лидия.

— Лошадь? Почему бы ей просто не пройтись? Тут идти-то всего ничего, скажу вам, — удивился Тэвис.

Под яркой луной они видели, как она встала на низкую каменную стену и села на лошадь — в свадебном платье и прочих украшениях.

Хок задумчиво прищурил глаза. Его тело напряглось и он подавил проклятие, когда увидел как Рушка, который молча стоял рядом с ними, начертил в воздухе какой-то жест.

— Что ты делаешь! — прорычал Хок, схватив цыгана за руку.

Рушка остановился и его карие глаза остановились на Хоке с глубокой любовью и еще большей печалью.

— Мы надеялись, что он не придёт, мой друг. Мы приняли все меры предосторожности…рябиновые кресты. Руны. Я сделал всё, что мог, чтобы предотвратить это.

— Кто не придёт? О чём ты говоришь? Предотвратить что? — проговорил Хок сквозь зубы. Каждый дюйм его тела вдруг ожил. Весь день что-то терзало его, требуя, чтобы он принял меры, и сейчас это взорвалось в его крови крайней степенью возбуждения. Ему ничего не хотелось больше, чем принять меры — но против чего? Что происходило? Грохот приближающихся лошадей сотряс землю позади него.

— Он идёт. — Рушка попытался вырвать руку из железного захвата Хока, но было бы гораздо проще сдвинуть валун со своей груди.

Стук подков лошадей, взбирающихся на холм, послышался ближе.

— Скажи мне, — произнес Хок сквозь зубы, сердито глядя на Рушку. — Сейчас.

— Хок? — взволнованно спросила Лидия.

— Хок, — предостерёг Тэвис.

— Хок. — Хриплый голос его жены прорезал тишину ночи позади него.

Хок замер, его взгляд застыл на пожилом цыгане, который был ему вместо отца в течение многих лет. Огонь, вспыхнувший в глазах этого человека предупредил его о том, чтобы он не оборачивался. Просто сделал вид, что ничего не произошло. «Не смотри на свою жену», — говорили глаза Рушки. Он видел её отражение глубоко в карих глазах цыгана. Не оборачиваться? Невозможно.

Хок оторвал разъярённый взгляд от Рушки. Медленно развернулся на одном каблуке.

Его жена. И рядом с ней, на чёрном боевом коне, принадлежащем Хоку, сидел Адам. Хок стоял молча, руки, прижатые к бокам, сжались в кулаки. Холм погрузился в зловещую тишину, не было слышно ни писка ребёнка, ни хотя бы шёпота или взволнованного вздоха какого-нибудь арендатора.

— Хранитель знаний. — Адам кивнул Рушке, подтверждая их давнее знакомство, и взгляд Хока заметался между странным кузнецом и своим цыганским другом. Рушка стал белым, как только что выпавший снег. Его карие глаза стали огромными и глубокими, его худощавое тело неподвижно замерло. Он не ответил на его приветствие, а устремил взгляд на землю, яростно вырисовывая рукой эти странные знаки.

Адам засмеялся.

— Можно подумать, что ты ещё не понял, что пока это не помогает, старик. Брось это. Даже твоя… жертва…не помогла. Хотя она немного смягчила меня.

Лидия задохнулась.

— Какая жертва?

Никто не ответил ей.

— Какая жертва? — кратко повторила она. — Он имеет в виду Эсмеральду? — Когда снова никто не ответил, она схватила Рушку за руку. — Это так? — Её глаза вернулись к Адаму. — Кто ты? — требовательно спросила она, её глаза сузились, как у медведицы, приготовившейся защищать своих детёнышей.

Рушка потянул её к себе за спину.

— Тихо, миледи, — произнес он сквозь зубы. — Не вмешивайтесь в то, чего не понимаете.

— Не говори мне, что я… — гневно начала Лидия, но замолчала под смертоносным взглядом Хока.

Хок повернулся обратно к Эдриен и спокойно протянул руки, чтобы помочь ей спешится, словно все было в порядке.

Адам снова рассмеялся, и от его смеха у Хока по коже побежали мурашки.

— Она едет со мной, Лорд Канюк.

— Она останется со мной. Она моя жена. И я Хок — Ястреб. Лорд Хок для тебя.

— Нет. Стервятник, жалкий мусорщик, который подбирает ненужные остатки, лорд Канюк. Она выбирает — такой был уговор, ты помнишь? Я спас твою жену за определённую цену. Теперь эту цену нужно заплатить. Ты проиграл.

— Нет. — Хок медленно покачал головой. — Она уже выбрала, и выбрала меня.