постылую Пенсильванию, как вдруг позвонил Олег. Поинтересовался, продвигается ли в бюрократических недрах иммиграционных служб мое заявление о гражданстве.
— В пятницу говорил с адвокатом, — доложил я. — Пока ничего, молчат.
— Вот мастурбаторы…
— Так что поехал я к дедушке Курту, постигать порочные науки.
— Не угадал, — сказал Олег. — Ты поедешь в Бруклин, на Кони— Айленд-авеню. Дом 2678. В нем на первом этаже туристическое бюро. Там для тебя конвертик. В конвертике билетик и пять килобаксов наличными. Сегодня же вылетаешь в Детройт. Из Кеннеди. Компания «TWA». Терминал местных авиалиний. Все понял?
— Да, но зачем?
— Для практических занятий, дружок. И приобретения необходимых навыков.
— Что с собой брать?
— Спортивный костюм, кроссовки. Шапочку.
В турбюро мне вручили пухлый пакет, где были деньги, билет с открытой датой обратного вылета в Нью-Йорк и карточка с адресом находящегося в Детройте почтенного отеля «Hyatt», где мне был забронирован номер.
Через несколько часов такси везло меня по жутковатой столице американского автомобилестроения, расположенной в штате великих озер Мичиган, — городу без тротуаров, воплощающему собой огромную парковочную стоянку с миллионами машин, с многоярусной сетью эстакад, с черными стеклянными зубьями теснящихся небоскребов даунтауна и с безлюдными, заброшенными кварталами многоэтажных домов и особняков, частью выгоревших, с проросшим деревцами кирпичом…
Что-то апокалиптическое витало в воздухе этого странного города, что-то грозно античеловеческое, и шофер-ирландец, перехватив мой взгляд на покинутые людьми, разоренные жилые районы с редкими согбенными фигурами каких-то бродяг в лохмотьях, жавшихся в проемах подъездов и на углах, заметил мне, подмигнув:
— Кажется, ад где-то рядом, да?
— И как вы тут живете?.. — проронил я, разглядывая интересный знак на столбе: «Не покидайте автомобиль. Опасная зона.»
— Так и живем, приятель…
Отель «Hyatt» представлял из собой островок безопасности и уюта в этом чертовом котле индустриального американского созидания расползающихся по стране четырехколесных механизмов с эмблемами «Форд», «Крайслер» и «Дженерал Моторс».
Я едва успел принять душ, как раздался стук в дверь: на пороге стоял Олег, державший в руке объемистую сумку.
Мы присели за журнальный столик.
Вытащив из гостиничной папки лист бумаги, он произнес:
— Времени у меня мало, слушай инструктаж… Здесь, — ткнул мыском ботинка сумку, — все необходимое. Задача же такова…
Щелкнула кнопка авторучки, и чернильный шарик прочертил на листе первую линию…
Одетый в тяжелый бронежилет с металлическими пластинами, покрытыми пористым пластиком, я сидел с прибором ночного видения в «линкольне», наблюдая через его затемненное стекло за складским ангаром, обнесенным высоким сетчатым забором, чей козырек обвивали рулоны блестящей металлической ленты с выступающими из нее плоскими бритвенными гарпунами шипов.
Рядом на сиденье лежал «Wildey» с самым длинным, десятидюймовым стволом, оснащенным набалдашником глушителя и лазерным прицелом, — какой-то крокодил, а не пистолет. Тяжелая артиллерия.
Возле ангара, в небольшом пустынном дворике, стояли две машины: «форд-мустанг» и «крайслер нью- йоркер».
Над ангаром тянулась эстакада, нависая своим черно-желтым закопченным бетоном над мертвым безлюдьем улицы, серо рябившей уходящими во тьму жалюзи гаражей и лавчонок, торгующих дешевыми покрышками и подержанными автозапчастями. Кричащие пестротой вывески над лавчонками были нелепо- зловещи безмолвной своей клоунадой в запустении этого мрачного железобетонного закоулка, окутанного дымным пространством промозглой ночи.
Иногда я приглядывался к окулярам прибора, словно срывая оболочку с окружавшего меня мира и открывая его суть, нутро — черно— зеленую кашу размытых линий…
Я не видел ни единого человека, однако знал, что на этом пустынном пятачке собралось очень много неизвестных мне людей, целенаправленно свое присутствие не обнаруживающих.
Где-то в темных проемах бетона засели снайперы из нашей группы, две машины поддержки стояли чуть поодаль от моего «линкольна», и наушник, укрепленный на обруче, охватывающем голову, вкрадчиво шуршал эфирными помехами…
Ворота ангара раскрылись. Белым сиянием полыхнули фары выезжающего из них грузовика с серебристым съемным контейнером.
Двор заполнили темные фигуры людей. Вооруженных — я отчетливо различил стволы в их руках.
— Приготовились, — донеслось из наушника.
Я поправил черную вязаную шапочку, плотнее уместив ее, и слегка приоткрыл дверь машины.
«Мустанг» выехал за ворота и встал бок о бок с «линкольном». В салоне мной явственно различались два мужских силуэта.
Следом отправился грузовик — притормозил, пыхтя мощной пневматикой, у заднего бампера «мустанга». Подтянулся и «крайслер».
Некоторое время кавалькада стояла недвижимо: запирался ангар и въездные ворота — незнакомцы покидали территорию склада, рассаживаясь в автомобили сопровождения.
В наушнике заметались голоса:
— Я — «первый», «мустанг» мой, можете не отвлекаться…
— Я — «второй», грузовик освоен, готов…
— Я — «третий», нужна поддержка по «крайслеру», их четверо…
— … беру левую сторону «крайслера»…
— Я — «главный», — раздался голос Олега. — Приказ «пятому»: все внимание на «мустанг» и на правую сторону «крайслера».
«Пятым» был я, судорожно сжимающий широкую рукоять пистолета.
— «Пятый» готов, — шепнул я в шершаво коснувшийся губ защитный поролон микрофона, прикрепленного к обручу тонкой сталистой проволочкой.
Послышались сухие щелчки, и на лобовом стекле «мустанга» практически одновременно возникли два матовых кружка. Черные профили водителя и пассажира как бы легонько вздрогнули, качнувшись назад…
Я выскользнул из «линкольна» , боковым зрением отметив грузно обвисшего в оконном проеме водителя грузовика и падающего, неуклюже взмахнув руками, как зазевавшийся вратарь, поздно увидевший мяч, человека в длинном плаще, стоявшего у распахнутой задней дверцы «крайслера». Обогнул, низко присев, капот своей машины и, качая корпус в ожидании выстрела, рванул на себя дверцу «мустанга», просунулся в салон, увидев перед собой две черно— кровавые, безучастные маски…
Снайперы знали свое жестокое дело.
— Я — «пятый», с «мустангом» кончено…
Я потянул на себя тело водителя, прикрываясь им от возможных выстрелов со стороны «крайслера», свалил его на асфальт, тут же проверив, торчат ли ключи в зажигании… порядок… ручка пассажирской двери… толчок в плечо обмякшего мертвого толстяка, неохотно вывалившегося в темень… дверь закрыть…
— Я — «пятый», «мустанг» чист…
Олег:
— «Пятый», к обочине…
Я пустил двигатель, не глядя перевел рукоять переключения передач книзу и, газанув, резко вывернул
