удовольствия и преимущества. А также то, что мало кто добровольно расстается с ними.

— Вспомни, я тебя когда-нибудь подводила? — совсем как недавно Удод своих ребят, спросила его Соня.

Младший наморщил лоб и, на мгновение задумавшись, отрицательно помотал головой:

— Нет…

— Тогда дай-ка мне на пять медяков сластей. — Девочка кивнула на полку, уставленную горшочками.

— А деньги? — не преминул, как истинный торговец, спросить Эйдан.

— Ну, ты и скупердяй, братец… В счет золотого, — нахмурилась Соня.

Эйдан недовольно покрутил головой, но, поразмыслив, отвесил в небольшой полотняный мешочек всякой всячины: засахаренных орехов, сладкого шербета, ломтиков сушеной дыни. Он скрупулезно и тщательно отобрал товар, следя, чтобы не получилось больше, чем на выделенную сестрой сумму. Соня, усмехаясь, наблюдали за его аккуратными движениями.

— Добавь-ка орехов, нечего жадничать!

— Но ведь уговор был…

— Добавь, добавь, не обеднеешь.

Эйдан со вздохом добавил еще горсть сластей, ворча, что ему непременно влетит от отца за его доброту, но Соня выхватила у него мешочек и, не дослушав, вприпрыжку убежала, крикнув напоследок:

— Не забудь — иначе ничего не получишь.

До дома ее подруги Илинны было рукой подать, всего два городских квартала. Дом ее родителей выделялся среди остальных огромной аркой над воротами, которую то ли дед девочки, то ли прадед сложили из камней, взятых с развалин самого большого храма города.

Эта арка, скорее всего, украшала когда-то главный алтарь храма. Какие-то полустертые надписи на непонятном языке еще виднелись на портале, а по колоннам арки шли остатки резьбы. Соня обогнула дом и очутилась на лужайке в небольшом садике, излюбленном месте подруги.

Она заметила расположившихся в тени Илинну и еще одну девочку, с которой давно не виделась, Это была дочка одного из городских чиновников, отправленная своим отцом на учебу в столицу.

— О, Соня! Как здорово, что ты пришла! — хором закричали девочки, увидев гостью.

— Ты совсем нас забыла, — прибавила Илинна несколько обиженным тоном.

— Да знаешь, я очень занята последнее время, — оправдывалась Соня, присаживаясь на расстеленный на траве пушистый ковер. — Смотрите, что я принесла, угощайтесь.

— В Аренджуне такой вкуснятины нет, — заметила Джанель — так звали дочку чиновника, — у них принято все орешки мазать какой-то красной помадкой.

— Да-а? — удивилась Илинна и, помолчав гордо заявила: — Чем-чем, а уж сластями Майран всегда славился!

— А что еще интересного в столице? — завела приличествующий девам разговор Соня.

— Даже не знаю, с чего начать, — жеманно начала Джанель. Девочка явно чувствовала свое превосходство над подругами. Еще бы, она уже успела «повидать мир». — Столица, сама понимаешь. Это вам не наше захолустье!

— А правителя видела?

— Его — нет, а вот супругу его — целых три раза.

— Красивая? — затаив дыхание, спросила Илинна.

— А! — пренебрежительно махнула рукой Джанель. — Так себе… Единственное, что в ней привлекательного, — это прическа. — Девочка, показывая какая, высоко подняла над головой руки, — вот такой высоты, и так хитро уложена, что сразу не разберешь, как там все понаверчено. Одна моя подружка отправилась к цирюльнику, — вдруг захихикала она, — и велела причесать себя, как правительницу. Глупышка! А цирюльник ей и говорит:

«Когда будешь иметь такие волосы, как у нашей госпожи, тогда я и сделаю тебе подобную прическу».

Все рассмеялись, а Джанель, взглянув на Соню, добавила:

— Вот из твоих волос, Соня, наверняка бы получилась роскошная прическа. Только у супруги правителя они черные, как ночь. — Она вновь захихикала и добавила: — Впрочем, эта моя знакомая, Анора, всегда была совершенной глупышкой! Кстати ей почти четырнадцать лет, и у нее еще крови не было. А у вас?

— Была, — ответила за обеих Илинна. — Началось полгода назад. А у тебя?

— Две луны, — ответила Джанель.

— А для чего это все происходит? — спросила Соня.

— Моя подруга из Аренджуна говорит: это для того, чтобы иметь ребенка. — «Столичная штучка» взяла еще горсточку орехов и с некоторой снисходительностью продолжила. — Ребенок нуждается в крови, когда он внутри тебя. Ведь если ждешь ребенка, то крови нет.

— А как же он получит кровь? — продолжала любопытствовать Соня.

— Через пупок, — назидательно ответила Джанель, — из твоего пупка идет такая трубочка, и он получает кровь.

— Да? — удивилась в свою очередь Илинна. — А зачем пупок у мальчиков и у мужчин?

— Вот этого я не знаю… — задумалась девочка. — Но у мужчин есть другие вещи, совсем не лишние!

Она засмеялась несколько возбужденным смехом и чуть не поперхнулась сластями. Соня со всего размаху шлепнула ее рукой между лопаток.

— О Боги, зачем так сильно? — взвизгнула Джанель.

— Извини! — Соню уже утомила болтовня девиц. — Я пришла к тебе, Илинна, по делу.

— Ну, конечно, как я не догадалась сразу, — обиженно повела плечами ее подруга, — ты ведь такой важной стала, просто так и не зайдешь!

— Не сердись, — примирительно сказала Соня. — Илинна, помоги мне. Если случайно встретишь моих родителей, скажи им, что я ночевала у вас две ночи: завтрашнюю и еще одну.

Воцарилось молчание. Девчонки сразу же почувствовали, что здесь пахнет настоящим — правда, пока непонятно каким — приключением, и некоторое время жадно переваривали новость.

— А что, — осторожно спросила Илинна, — ты будешь ночевать, в каком-то другом месте?

Она, изнывая от любопытства, все-таки постаралась не упоминать слово «мужчина», вертевшееся на языке, и задала свой вопрос, как ей показалось, наиболее деликатным образом. Соня на мгновение замялась: не говорить же этим курицам, что она в шайке Удода! Девочка загадочно вздохнула и скромно потупила глаза:

— Ну, это неважно…

— Да ты что? Очень даже… — защебетали обе подружки, но, заметив, как на лицо Сони набежала тень, поняли, что сейчас не стоит продолжать расспросы.

— Хорошо, хорошо — это твоя тайна! Но потом-то ты нам все расскажешь?

— Обязательно, — пообещала Соня, понимая, что иначе не избавиться от надоедливых вопрос сов. — Непременно расскажу.

Она попрощалась с девочками и поспешила к выходу из сада, оставив Илинну и Джанель с широко раскрытыми от восхищения и зависти глазами.