(9а) Да, и каким скульптором и живописцем она должна быть, как она справедливо указала.
(9б) Этот человек богохульствует! К. Х. никогда не будет актером ради удовольствия кого-либо. Пусть он сомневается в этом, долго он не будет сомневаться и скоро обнаружит свою ошибку.
(9в) Если у него есть малейшее сомнение, и все же он делает это, то он не является честным человеком.
(10) Обращаю ваше внимание на одно предложение в моем письме к Скотту, в котором я упоминаю об определенных предполагаемых угрозах.
Дата письма м-ра Хьюма – 4-ое января. Я появился перед Скоттом 5-го числа и написал, чтобы сказать, что я был рад, что смог это сделать без того, чтобы это выглядело уступкой предполагаемым угрозам. Кто бы еще ни увидел нас, это никогда не будет м-р Хьюм. Он может уйти, но м-ру Синнету не нужно порывать с ним.
Наконец, мы не одобряем в его настоящем виде памфлет м-ра Хьюма.
Сравнительно мало членов Общества занимаются Оккультным изучением или же верят в наше существование. Его памфлет подвергает все Общество и тому и другому. Там он совершает ошибку столь же очевидно, как и Уайлд из Лондона, выдвигая свои личные взгляды, а его предисловие, внушающее мысль, что мы являемся его авторами, лишь скомпрометирует Общество еще больше.
Ваше предложение составить руководство для обучения новых членов одобрено К. Х. Посоветуйтесь с Мурадом Али и Олькоттом. К. Х. желает, чтобы я сказал, что у него нет возражений против того, что вы выпускаете второе издание, если только вы включите приложение и различные доказательства, которые за это время накопились. Он желает, чтобы вы оставались здесь столь долго, сколько вы только можете. Он напишет через Лишенного Наследства.
Письмо 29
Мой нетерпеливый друг, разрешите мне, как человеку, обладающему некоторым авторитетом в ваших теософических медовых явствах, уполномочить вас 'не считаться с правилами' на короткое время. Заставляйте их заполнить анкеты и посвящайте кандидатов сразу. Только что бы вы ни делали, делайте без отлагательства. Помните, вы теперь единственный.
Мистер Хьюм в настоящее время погружен в свой указатель и ожидает, что я ему напишу первый и проделаю сперва пуджу. Я, пожалуй, слишком высокого роста, чтобы он мог легко дотянуться до моей головы, если у него имеются какое-либо намерение покрыть ее пеплом раскаяния. Также я не намерен одеться в мешковину, чтобы изобразить сокрушение в том, что я сделал. Если он будет писать и задавать вопросы, все хорошо, и я отвечу на них, если нет, то я приберегу свои лекции для кого-нибудь другого. Время не является для меня препятствием.
Получил ваше письмо. Я знаю ваши затруднения. Позабочусь о них.
Велико будет разочарование К. Х., если по возвращении он увидит, что успеха так мало. Вы искренни, другие ставят свою гордость выше всего.
Затем эти праяжские теософы – пандиты и бабу! Они ничего не делают и ожидают, что мы будем с ними переписываться. Глупцы и высокомерные люди.
Письмо 30
Заметка Редактора. – Отзвук сомнения в предложении 'Если 'Теософ' был бы также эволюционистом' заставляет нас мучительно осознать тот факт, что м-р Дж. Мэсси не является читателем 'Теософа', если только он вообще когда-либо видел его. Иначе он не мог бы не знать того, что две трети членов Теософического Общества являются 'эволюционистами' и что их журнал в первую очередь является таким. (Это написано почерком Хьюма – Ред.)
Вы вообще не схватываете смысл. Попросите м-ра Синнета сделать это за вас, он поймет, что этот человек хочет сказать, и ответит ему.
Он сам вчера вечером вызывался на 'что-нибудь более трудное', не дважды два, как он буквально сказал. Пусть тогда он, кто так четко вел себя в одном деле, поступает подобным образом и тем окажет услугу своему 'прославленному' другу.
Письмо 31
Несомненно, К. Х. и я очень хотели, чтобы вы – так как Скотт не мог присутствовать на годовщине – не то, чтобы принимали какое-либо участие в этом заседании, но просто присутствовали. Эта незадачливая организация еще раз будет репрезентироваться без единого европейца с положением и влиянием. Но, конечно, никто из нас не хотел бы навязать вам способ действия – против вашей воли. Поэтому то, что я говорю, не должно быть истолковано как приказ или настойчивая просьба. Мы считаем, что это было бы хорошо, но вы должны подчиниться вашему собственному хладнокровному суждению, тем более, что может быть сегодняшний день отмечает кризис. Одна из причин, почему я пригласил вас, это было желание К. Х., чтобы вы были поставлены под известные магнетические и другие оккультные воздействия, которые благоприятно повлияли бы на вас в будущем.
Завтра я напишу больше, потому что я все же надеюсь, что вы дадите нам день или два, чтобы у нас было время решать, что К. Х. может для вас сделать.
Письмо 32
