— Значит, — шепнул я ей, — пока мы здесь, твоя магия не работает? То есть ты не можешь ставить на мне свои подлые эксперименты?

— Верно, — так же шепотом ответила она. — Пока мы здесь…

Что-то в ее голосе мне не понравилось — была в нем какая-то зловредная нотка. Рано или поздно, как я надеялся, все равно мы отсюда свалим.

— Хм, — поежился я. — Намек понял. Молчу.

Мы тихо шли мимо мертвых камер, стараясь не поскользнуться в лужах крови. С потолка изредка что-то капало, и почему-то именно на меня.

— Shut fuck up! — не выдержал я, в очередной раз растерев на челе густую кровь. — Почему на вас ничего не капает?! Я что, особенный?

Тишину нарушило лишь довольное фырканье сзади.

Наконец добрались до следующей винтовой лестницы. Помимо крови, ее покрывала еще и отвратительная зеленая слизь, особенно сильно — тонкие перила. Сверху стекали уже настоящие кровавые ручейки.

— Что там? — осведомился я, поднимаясь.

— Второй уровень. В основном насильники, поджигатели, содержатели притонов и сутенеры… Мелочовка! — скривился Перри.

Из-за прикрытых дверей вытекала в коридор кровь. Заглянув в первую же камеру, я был буквально сметен волной смрада. Все же успел заметить, что на крюку в потолке головою вниз висит освежеванный заключенный, а под ним аккуратно уложены внутренности…

— А сколько крови в человеке? — спросил я Перри, изучавшего соседнюю камеру.

— Даже тебе столько не выпить! — откликнулся он, прикрывая дверь.

Я изредка заглядывал и в другие камеры, но ничего нового в технологии казней не нашел. Какая-то больная педантичность!.. Больше не приходилось думать, как обогнуть жуткие лужи, не испачкавшись, поскольку кровь полностью покрывала пространство пола.

— Интересно, мы тут живых-то встретим? — пробормотал я, чувствуя себя несколько не в своей тарелке.

— Фенрир, ты дурак, да? — мелодично спросила Велия.

Ее вопрос я списал на взвинченные давящей атмосферой смертоубийства нервы.

— Те, кто это совершил, уйти отсюда не могли. Значит, мы их найдем, — буднично пояснила она.

— Акт массового самоубийства они конечно же совершить не могли! — усмехнулся я. — Перри, ты говорил, что заключенные могут пробраться во дворец через катакомбы?

Он выругался и резко увеличил скорость. Ничего не оставалось делать, кроме как бежать следом, поднимая фейерверки брызг.

Коридор неожиданно сменила широкая лестница, круто ведущая вниз. Затормозить я не успел и, скользнув по кровавому полу, кубарем полетел по ступеням, отбивая себе все, что только можно отбить.

Лестница, по счастью, была не очень длинная — сотня ступеней, не больше, — так что мой спуск длился всего несколько секунд. Подскочивший Перри, с трудом удерживая равновесие, помог подняться.

— Ну как ты? — спросил он.

— Да не сдох пока, — простонал я, потирая плечо.

— А жаль, — усмехнулся он. — Будь повнимательней.

Еще один мрачный, узкий, петляющий, залитый кровью коридор… Через пару минут я научился довольно сносно маневрировать и ловко избегал столкновений со стенами на крутых поворотах. Небольшой подъем, но кровь почему-то текла в одном с нами направлении, и это мне очень не нравилось. Однако я помалкивал.

Внезапно за очередным поворотом нарисовалась мощная дверь. Я даже не удивился, заметив, что кровь поднимается по порогу и исчезает из поля зрения.

— Здесь совет держит тех, кого считают слишком опасными, чтобы когда-либо покинуть это место. И казнить их тоже нельзя, — проинформировал меня Перри.

— Почему?

— Многие из них — отпрыски слишком богатых и влиятельных домов, чтобы отправить их на костер, — пояснила Велия. — Другие — или могут быть полезными, или смерть для них слишком легкое наказание.

Перри тем временем изучил запоры на двери.

— Не пойму, как их открыли, — признался он.

— И что, стоять здесь, пытаясь постичь смысл жизни? — съязвил я.

— В твоей его вообще нет! — Перри толкнул дверь. — И язык твой может сильно укоротиться, если…

— Не заткнусь? — перебил я. — Знаю, знаю. Ты не первый мне это говоришь… И все же, Перри, решайся на что-нибудь! — взмолился я. — Хреново тут до чертиков!

Меня и в самом деле трясло — то ли от холода, то ли от безумия обстановки, а может, от всего сразу. Темные, сырые стены давили; перетекающая через подъем река крови внушала ужас. А еще проклятая паутина повсюду!..

Я закусил губу, сдерживая наступающую панику. В Чистилище и то было намного комфортнее!

— Не расстраивайся, — безмятежно кивнул старшина, — так и должно быть: защитная магия — чтобы дальше никто не совался!

— Ты же утверждал, что магия здесь не действует?

— Чужая не действует, — поправил он. — Благодаря тем самым заклинаниям, которые ты чувствуешь.

— Бред какой-то! — поморщился я. — Зачем такие сложности? Разве нельзя нанять пару сотен надзирателей и обойтись без магии?

— Пару сотен? — прыснула Велия. — Здесь их было почти полторы тысячи!

Перри резко замер.

— Тихо! — приказал он. — Слышите?

Я прислушался. Сквозь журчание кровавого потока почудились тихие, неразборчивые голоса.

Мы бесшумно двинулись в их сторону. Вскоре я различил отдельные слова, заставившие меня в недоумении почесать затылок.

— Какие идиоты могут спокойно обсуждать цены на оптовые партии зерна, находясь в таком месте?! — шепотом возмутился я.

— Сейчас узнаем… — Перри кивнул на приоткрытую дверь.

Стремительно его обогнав, я припал глазом к щели. Изучив обстановку, сплюнул под ноги и повернулся к спутникам.

— Чего там? — одними губами спросил Перри.

— Да почти ничего, — пожал я плечами. — Стоят пять человек и разговаривают.

— Ну и?..

— Вопрос такой: какое может быть дело до торговли зерном человеку, у которого снесена на хрен половина черепа?

— Как снесена? — удивился Перри.

— Натурально, — развел я руками. — Там, где должен быть мозг, зияет пустота. А этот гад еще и спорит о чем-то. И другие его внимательно слушают. Странно, правда?

Перри вытащил меч.

— Пошли, там разберемся! — скомандовал он, бесцеремонно отодвигая меня в сторону.

— Всенепременно, — вздохнул я, вытаскивая свой эскалибур.

Вместо того чтобы просто открыть дверь, Перри высадил ее ногой и с криком ворвался внутрь. Мы с Велией переглянулись и скромно двинулись за ним, не издавая ошеломляющих противника воплей.

Обладатель половины черепа валялся на полу. Перри озадаченно стоял над ним. Прочие четыре типа продолжали переговариваться, не обращая на происходящее абсолютно никакого внимания. Я подошел к ним и на всякий случай пощелкал пальцами перед носом ближайшего.

— Что с ними делать-то? — поинтересовался я.