Как известно, долгожданный новый курс был провозглашен М. С. Горбачевым на Пленуме Коммунистической партии в апреле 1985 года. Вскоре после этого среди затравленной и озлобленной московской рок-публики пронесся слух, что в столице наконец-то организуют рок-клуб. Занимались этим сугубо солидные официальные организации: комсомол, управление культуры, профсоюзы. Никто из рокеров не испытывал к этим товарищам доверия, не говоря о симпатии, однако жажда выступать и общаться была настолько сильна, что практически все московские группы, включая «диверсантов» из «Звуков Му», подали заявки на официальное прослушивание в надежде вступить в рок-клуб. Я не имел к этой акции никакого отношения и с легким сердцем уехал на Рижское взморье. Вернувшись в Москву, прямо с вокзала я поехал в Дом самодеятельного творчества, где началось прослушивание групп. У входа меня решительно остановил некий комсомольский босс: «А где ваше приглашение?» Я пожал плечами: «Моя фамилия Троицкий, меня здесь все знают...» Тот на всякий случай подозвал двух помощников и сказал: «Мы вас тоже хорошо знаем. Именно потому, что вы Троицкий, вы в этот зал не пройдете». Я не стал апеллировать и ушел. Так обескураживающе началось для меня «новое время».
В мае я не поехал в Тарту — впервые за много лет. «Турист» уже распался — Харди Волмер занялся мультфильмами, — и ничего нового и сенсационного организаторы не обещали*.
* «Гран-при» в этом году получил «Караван» — легковесное коммерческое перевоплощение «Контор». Пеетер Волконский представил комическую рок-оперу «Зеленое яйцо» с участием «всех звезд». Паап Кырал и трое коллег-ударников сыграли «индустриальную» программу в стиле «хэви-металлолом». Было довольно весело... Впрочем, все это я потом посмотрел в видеозаписи.
Вместо этого мы с Сашей Липницким предприняли замечательное путешествие по северным русским рекам и слегка приобщились к «корням». Впрочем, рок дошел и до этих краев: в центре старинного города Вологды на танцплощадке местная группа «Календарь», к радости молодежи, играла рок-шлягеры из репертуара «Машины времени» и «Альфы».
Прямо с севера, уже один, я направился в Вильнюс, столицу Литвы, куда был приглашен на первый рок-фестиваль «Литуаника-85». Вильнюс, на мой вкус, самая красивая и комфортабельная из прибалтийских столиц; этот город немного напоминает мне сладкий призрак детства и юности — Прагу. Холмы, костелы, кафе. Идеальное мес-то для художников и джазменов. И целина для рокеров. Единственной цветущей ветвью современной «электрической» музыки здесь были возвышенные синтезаторные группы, среди которых выделялись «Арго» симфониста-отступника Гердрюса Купрявичюса. Фестиваль не развеял этого благородного образа: лучшей из местных групп был квартет клавишных с характерным названием «Катарсис»...
Любопытны были делегаты других рок-провинций. «Постскриптум» из Тбилиси: рафинированные подростки, включая девушку-пианистку, в стиле «Битлз» и очень обаятельные. «Олис» оказались первой армянской группой, проявившейся вне пределов республики за пятнадцать лет; пели они по-русски, выглядели «новоромантично» и явно старательно слушали «Шпан-дау баллет». Неужели новый рок-бум на Кавказе? К сожалению, из разговоров выяснилось, что на «южном фронте» все по-прежнему слишком спокойно и рокеры чувствуют себя одиноко.
Новое поколение белорусского ро-ка было представлено группой «Метро» — техничной, но ужасно усредненной по стилю. Да и это название... Я уже давно заметил, что некоторые банальные слова привлекают музыкантов, не обремененных фантазией. «Чемпионы» в этом разряде — «Зеркало», «Пилигрим» и «Метро»; ансамбли с такими названиями есть, кажется, почти в каждом городе. Так же общеупотребительны «Рондо», «Наутилус», «Сталкер», «Орнамент». Навязчивое стремление групп именовать себя «международными» словами объясняется затаенной надеждой на мировую славу.
Между тем в Москве назрело крупное событие: XII Международный фестиваль молодежи и студентов. Несмотря на титанические усилия по организации и координации, в городе творился настоящий бедлам. Десятки концертов каждый день, противоречивая информация... «Культурного шока», как в 1957 году, конечно, не произошло — но все равно было много нового и интересного. То, что мы знали в лучшем случае из видеозаписей, здесь предстало «живьем». Многие концерты были закрытыми*
* То есть допускались только люди с пригласительными билетами или фестивальной аккредитацией.
и проходили в неполных залах, однако все главные рок-группы фестиваля дали по крайней мере по одному шоу под открытым небом для неограниченной аудитории. К удивлению и нежданной радости для испуганных комсомольцев, атмосфера повсюду была очень миролюбивой. Случился, кажется, единственный инцидент — когда во время выступления югославского хэви -метал «Бело дугме» толпа в Парке Горького снесла ограждения и концерт был остановлен. В целом же все проходило под знаком спокойного любопытства, некоторой официальности и обмена сувенирами.
«Мисти ин руте» оказались первым настоящим реггей-бендом в Советском Союзе. Всамделишные растаманы с «косичками» и в вязаных шапочках, они совершили ритуальное раскуривание кальяна на Красной площади и были очень горды этим. Все концерты «Мисти» заканчивались массовыми танцами, что совершенно не в традициях нашей заторможенной публики. Второй британский ансамбль, привезенный энергичным импресарио Ником Хоббсом, дуэт «Все, кроме девушки», был по-английски стильным и скромным, не имел шумного успеха, но был оценен музыкантами. Им не повезло на их «открытом» концерте — после нескольких песен пошел дождь, — зато группу пару раз показали по первой программе и «Мелодия» сразу же после фестиваля выпустила сингл... До сих пор непонятно — «пиратский» или нет? Самыми «горячими» точками фестиваля были кубинский и финский национальные клубы. У кубинцев ночи напролет шли танцы под аккомпанемент потрясающих оркестров «сальса». Финны не только скупали пиво в валютных магазинах по всей Москве**,
** К тому времени в стране уже были введены ограничения на продажу алкоголя» и на фестивале практически действовал «сухой закон».
но и привезли самую внушительную рок-делегацию из всех — порядка десяти групп всех направлений, включая даже женский феминистический квартет... Легендарным аттракционом, который здесь вспоминали еще долго, были «Сиелун Вельет» — смесь лунатизма, секса и брутальности под знаком «металлического» панка. Они носились по сцене как бешеные; не глядя, кидали инструменты (которые тут же ловили бдительные техники), раздевались и ныряли в публику, облизывали снизу доверху стойки микрофонов... Самым сюрреалистическим опытом фестиваля было их выступление на сцене чопорного Государственного театра эстрады, с его красными атласными шторами и позолоченными виньетками. Шокирующим фактором,
