– Точно. Я думаю, она бежит от бывшего ухажера, но не уверен. Подай мне полотенце.

Разрази гром этого человека! Откуда он мог узнать? Очевидно, та же мысль пришла и в голову Денисона.

– Откуда ты знаешь? Не про ухажера, а про то, что она его боится? Не трудись отвечать. Это твой нюх газетчика. И полагаю, этот нюх не успокоится, пока не выяснит все до конца.

Ничто, за исключением угрозы неминуемого обнаружения, не могло бы сдвинуть ее с места. Навострив уши, она придвинулась поближе к окну.

– Если придется, я бы предпочел, чтобы она сама пришла ко мне и рассказала, что ее тревожит.

– С чего бы это вдруг?

В голосе Гамильтона слышалась улыбка.

– С того, что она начинает доверять мне.

Марион стиснула зубы. Если б она была мужчиной, то сию минуту схватила бы его за горло.

– В глазах света ты практически помолвлен с девушкой, – сказал Денисон. – Должен ли я напоминать тебе о сцене с Джулией Милфорд на балу у Фанни, не говоря уже о последовавшем поцелуе? Если ты и дальше будешь продолжать уделять леди Марион такое явное внимание, все начнут гадать, когда же свадьба.

– Пускай себе гадают, – последовал короткий ответ.

– А как же леди Марион? – раздраженно парировал Эш. – Разве она не заслуживает того, чтобы знать твои планы?

Вот он, момент истины, подумала Марион, и ее руки сжались в кулаки.

– Эш, – сказал Брэнд, – не мог бы ты курить эту чертову сигару снаружи? Я уже задыхаюсь от дыма.

Марион про себя чертыхнулась. Оставаться здесь дальше невозможно. Подхватив юбки, она ретировалась, держась в тени. Пульс колотился как бешеный, а негодование граничило с тревогой. Он газетчик и считает, что это дает ему право копаться в чужих тайнах. Или, может, он хочет убедиться, что леди, которую он берет в жены, не имеет в прошлом секретов, которые могут бросить на него тень, когда он станет премьер-министром? Премьер-министром? Ха! Она начинает рассуждать как Феба. Единственным утешением было то, что Дэвид ничего ему не расскажет, она хорошо заплатила за молчание.

Она столкнулась нос к носу с Мэнли в вестибюле гостиницы и не удивилась, когда он оскалился.

– Я везде вас ищу, – сказал он.

– А я везде ищу свою сумочку. Мэнли полез в карман.

– Вы оставили ее в карете, – проворчал он и протянул ей ридикюль.

Она чуть ли не выхватила сумочку из его рук, но все было в порядке. Никакой записки с угрозами. Марион ослепительно улыбнулась:

– Теперь можете отчитывать меня, сколько пожелаете, мистер Мэнли.

Она развернулась и побежала вверх по лестнице.

Брэнд тихо поднялся, чтобы не потревожить Эша, накинул пальто и вышел на балкон подышать свежим воздухом. Хотя в окнах гостиницы еще горел свет, на дворе было тихо. Кареты уже перестали подъезжать. Форейторы принесли новости, что не только Брайтон отрезан поднявшейся водой, но и дорогу на Лонгбери тоже смыло.

Он не мог уснуть. В голове было полно вопросов. Отчаянно хотелось действовать, а он торчал здесь, в этой глуши.

Он осмотрел колесо кареты Марион и убедился, что оно не было испорчено специально. Просто ударилось о подводный камень. Его теория, что Марион является мишенью, начинала казаться смехотворной. Или кто-то хочет, чтобы он так думал?

Дэвид Керр. Брэнд узнал это имя от Фанни. Почему Марион не хочет говорить с ним о Дэвиде?

По крайней мере сейчас он знает, что с ней все в порядке. Но он же не может бросить все и всякий раз бегать искать ее, как это было сегодня. А кто в этом виноват? Ни одна здравомыслящая женщина не отправится в дорогу в такую погоду. Ей еще повезло, что Эш оказался рядом.

Его рот скривился в улыбке, которая была ироничной и в то же время веселой. Брэнд Гамильтон, незаконнорожденный сын герцога, и леди Марион Дейн, высокородная дочь графа? Он прекрасно сознавал, что их взаимное влечение пугает ее не меньше, чем его самого. Она думает, он хочет жениться на ней, чтобы способствовать осуществлению своих политических амбиций, что женитьба на аристократке добавит ему влиятельности. Все совсем наоборот. Он не испытывал к аристократии ничего, кроме презрения.

Марион была исключением. О, она могла вести себя как великосветская дама, когда это было нужно, ее холодные серые глаза обращались в лед. Но это лишь способ защиты, чтобы держать его на расстоянии. Когда же она чувствовала себя в безопасности, например, в окружении своих сестер и кузенов, в ней не было ни капли высокомерия. Узнавать Марион – все равно что раскрывать розовый бутон: осторожно, по одному лепестку, стараясь не наткнуться на шипы.

Его улыбка сникла. Это не игра. Ему следует удовлетвориться тем, что Марион вне опасности. У него и без того полно дел. Он знает эту местность как свои пять пальцев.

Наводнение не помеха: к рассвету он может быть в Лонгбери.

Эш и Мэнли пока присмотрят за Марион.

С этой мыслью он вернулся в комнату и разбудил Эша.

Наблюдатель тихо выругался. У леди Марион телохранителей прямо как у принцессы. Сейчас ему до нее не добраться. Записка, которую он должен был сунуть в ее сумочку, прожигала дыру в кармане.