Делия взяла вещи Беллы, улыбаясь во весь рот, и пошла назад в дом, без умолку треща.
– Телефон звонил как бешеный, с тех пор как вы и мисс Белла уехали. Заходили разные милые люди. Вы только что разминулись с этим красавцем – мистером Раппапортом. Он принес вон те цветы. – И Делия кивнула на букет желтых роз.
При взгляде на них сердце Пич затрепетало. Откуда Ари узнал, что она больше всего любит желтые розы?
Пич взглянула на Делию. Она чувствовала себя виноватой, что оставила ее одну со всеми делами, которые возникли после смерти Блэкджека. У нее не было выбора. Никого другого просто больше не было.
– Надеюсь, тебя не очень замучили?
Делия энергично помотала головой:
– Все лучше, чем жить вместе с мистером Гербертом. А ваши посетители, мистер Ари и другие, были очень милы.
Пич пропустила мимо ушей замечание Делии. Та Герберта на дух не переносила.
– О, какие красивые розы! – воскликнула Белла, наклоняясь над цветами и вдыхая их тонкий аромат. – Ты приняла верное решение, взяв на работу Ари.
Пич только кивнула в ответ. Сама-то она никак не могла для себя решить – верное это решение или нет.
– А кто были другие посетители? – спросила она у Делии.
– Они сказали, что они друзья мисс Беллы. Оставили несколько вещей, которые приобрели на аукционе. Они сказали, вы об этом знаете.
Пич уже поднялась до середины лестницы со своим чемоданом. Она остановилась и поставила его на ступеньку.
– Что знаю?
– Про те вещи, которые они тут оставили.
– Какие вещи?
– Мебель, картины и все такое. Я велела садовнику отнести их в гараж, где мистер Герберт ставил свою машину. – Тон Делии ясно говорил о том, что она считает мебель гораздо более полезной заменой Герберту и его «порше».
– Нам лучше пойти туда и взглянуть, – сказала Пич Белле.
То, что они увидели в гараже, никак нельзя было назвать «некоторыми личными вещами». Старинная мебель Блэкджека – письменный стол, столовый гарнитур с настоящими стульями Шейкера, которые Белла с Блэкджеком раскопали в каком-то сарае в Мэриленде, спальный гарнитур (точно такой же, какой стоял в спальне Линкольна), большая картина маслом кисти Диего Риверы, раньше висевшая в гостиной, – все эти вещи заняли почти что весь гараж.
При виде их глаза Беллы засияли почти так же, как до смерти мужа. Она провела рукой по письменному столу Блэкджека, будто он был живым существом, верным, как собака.
– Друзья говорили, что собираются купить для нас несколько вещиц, но я не ожидала…
Пич сглотнула. Это не безделушки. Они стоят целое состояние.
– Ты записала, кто что принес? – спросила Белла у Делии.
Я пыталась, мисс Белла. Знала, что вы захотите их поблагодарить. Но они сказали, что не хотят, чтобы вы чувствовали себя обязанной.
Пич не плакала во время поминальной службы по отцу и на Арлингтонском кладбище во время похорон. Теперь слезы потекли по ее лицу. Она взглянула на Беллу и увидела, что у матери тоже блестят глаза. Даже Делия, закаленная невзгодами и никогда не раскисающая, начала шмыгать носом.
– Хвала Господу за то, что он сотворил добрых людей, – произнесла Делия с протестантской горячностью.
«Воистину хвала Господу», – молча повторила за ней Пич. Может быть, он все же о них не забыл.
Легкий ужин, приготовленный Делией, и вслед за ним пара часов, проведенных у телевизора за просмотром скучного телевизионного фильма, оказались более действенным снотворным, чем любая таблетка из аптечки Герберта. В девять часов, зевая во весь рот, Пич объявила, что идет спать.
Она поцеловала Беллу и пожелала ей спокойной ночи, поднялась в свою комнату, разделась и заползла под одеяло. Она уснула прежде, чем голова коснулась подушки.
В следующий миг Пич очутилась в Бель-Терр. Она снова бродила по пустым комнатам. Звук ее шагов отдавался гулким эхом, когда она вошла в оранжерею, где проводился аукцион.
Она выглядела точно так же, как в тот день, только золоченые стулья уже не стояли стройными рядами, а лежали поваленные, словно по ним прошелся смерч.
Внезапно красный ковер превратился в красную реку. В нос ударил едкий запах крови. Кровавая река неслась на нее, грозила захлестнуть. Пич попыталась крикнуть – и не могла выдавить из себя ни звука. Попыталась убежать – ноги отказались ей служить.
Туманный силуэт возник перед ее испуганным взором. Очертания его колебались и дрожали, принимали форму человека. Господи милостивый, это был ее отец!
Его потусторонний голос отразился от стеклянных стен, словно колокол Судного дня:
– Не дай этим ублюдкам уйти от ответа.
Тогда она закричала.
Пронзительный крик все еще стоял у нее в ушах, когда она открыла глаза. Несколько секунд она ничего не соображала, потом поняла, что это звонит телефон. Все еще дрожа от ужаса, она нащупала трубку.
– Алло, – дрожащим голосом произнесла Пич, в ее голове стоял такой туман, что ей показалось, будто на другом конце провода сейчас раздастся голос Блэкджека.
– Это резиденция Стрэндов? – спросил незнакомый мужской голос.
Пич похолодела от страха. Вежливый незнакомый голос испугал ее больше, чем ночной кошмар. Первая мысль была – не случилось ли что с близнецами. Перед глазами сразу же возникла ужасная картина их мертвые тела на обочине какой-то неизвестной дороги.
Пич заставила себя ответить:
– Да.
– Я звоню из отдела пожарной охраны Хьюстона, – сказал неизвестный. Он назвался, затем прибавил: – Я следователь по поджогам.
Пич целых две секунды вспоминала, что колледж близнецов находится в Оксфорде, в штате Миссисипи, и, стало быть, этот звонок не имеет к ним никакого отношения. Облегчение тут же сменилось растерянностью. Что от нее нужно пожарному инспектору, да еще в такой час?
– Я ищу вашу мать, миссис Стрэнд. Вы можете мне сказать, как с ней связаться?
– Она здесь, спит.
– Боюсь, у меня плохие новости. Вы не могли бы ее разбудить?
– Скажите, пожалуйста, сначала мне, в чем дело.
– Хорошо. В ее квартире был пожар. – Человек на другом конце провода колебался, словно ему было неприятно сообщать плохие новости.
– Мы сейчас же приедем, – тут же ответила Пич.
– Торопиться нет никакой необходимости. По правде говоря, там не многое уцелело. Мы еще несколько часов будем тут все разгребать. Когда приедете сюда, свяжитесь со мной.
Пич положила трубку на рычаг и взяла халат. Ей ужасно не хотелось сообщать Белле о новой беде.
Пич помогла матери выйти из «ягуара» и держала ее под руку, пока они пробирались между пожарными машинами, через толстые пожарные шланги, которые валялись на земле, будто дохлые удавы. Сероватый дым рисовал причудливые узоры над их головами.
Ей доводилось видеть по телевизору последствия пожаров – почерневшие здания, ошеломленные жители, стоящие на улице, зеваки, которых всегда полно на месте катастроф. В жизни все оказалось точно так же только с одним дополнением – к тому же еще ужасно пахло.
– Ты в порядке? – спросила она у Беллы.
– Не уверена, – ответила Белла, оглядываясь вокруг. – Все это будто во сне.
Их остановил пожарный. Пич сообщила ему, кто они такие, кого хотят видеть, и он указал на человека,
