сильным, решительным. И все же он уступал Майзу, чудовищная туша которого делала его почти неприступным. При мысли о том, что, возможно, еще придется схватиться один на один с Майзом, Джерсен скривился. Он, по всей вероятности, и победил бы, нанося противнику чувствительные удары и тут же отскакивая или попытавшись ослепить Майза, но за эту победу пришлось бы заплатить в лучшем случае растяжением мышц и синяками, а то и переломами или, что самое страшное, сломанной шеей.

Тронгаро без особого труда вывел из борьбы Рудо и теперь все свое внимание сосредоточил на Майзе. Сговорившись еще с двумя «синими», он смело пошел на Майза. Все трое кружились и дергались вокруг гиганта, как муравьи вокруг жука. В конце концов, благодаря скорее счастливой случайности, чем искусно проведенному приему, они все-таки вытолкнули споткнувшегося Майза в лимбо, и тот, распростершись ничком, принялся молотить кулаками землю. Тем временем Тронгаро не упустил возможности отправить в лимбо вслед за Майзом и одного из своих недавних союзников.

Джерсен обвел взглядом зрителей. Снова встретив насмешливый взгляд Бэла Рука, он отвернулся от него и. посмотрел на мезленцев. На какое-то мгновение его глаза встретились с глазами Шеридин, но выражения ее лица он прочесть не успел – тетушка Мейнисс окликнула девушку, и та повернулась к ней.

Тем временем ситуация на арене хадавла пришла в состояние статического равновесия. В синем робле находился Тронгаро, в зеленом – Чалкоун, в желтом – Джерсен. Если соперники отказываются от дальнейшей борьбы, то состязание объявляется завершенным, а призовой фонд распределяется в отношении 3:2:1.

– Я согласен взять акции «Котзиш», – сказал Джерсен, обращаясь к Тронгаро и Чалкоуну. – Вы делите между собой деньги. Такое предложение вас устраивает?

– Я согласен, – подсчитав в уме свою долю, объявил Чалкоун.

Тронгаро тоже чуть было не согласился, Но затем бросил взгляд в сторону Бэла Рука, который решительно мотал ему головой.

– Нет, – очень неохотно произнес Тронгаро. – Нужно разделить весь призовой фонд.

Джерсен подозвал Чалкоуна к линии, разделяющей желтый и зеленый роблы:

– Давайте заключим соглашение, которое я обязуюсь свято соблюдать, если вы обещаете поступить точно так же.

– Что вы имеете в виду?

– Давайте вместе войдем в синий робл и выкинем оттуда Тронгаро, после чего я вернусь в желтый, а вы – в зеленый. Я забираю акции «Котзиш», вы забираете деньги.

– Я согласен.

– Учтите, это честное соглашение, а не обычная уловка в хадавле. Если вы нарушите обещание, я не оставлю это без внимания. Вы можете всецело на меня положиться. Могу ли я доверять вам?

– Только в этом одном-единственном случае – можете!

– Прекрасно. Вы заходите слева, я – справа. Между нами расстояние вытянутой руки. Вместе набрасываемся и выталкиваем.

– Хорошо.

Джерсен решительно вошел в зеленый робл, здесь к нему присоединился Чалкоун, после чего они вместе вступили в синий, где их уже поджидал, низко пригнувшись для решающего броска, Тронгаро. Понимая, что надеяться на успех можно только в результате активных действий, Тронгаро рванулся к Чалкоуну, рассчитывая обхватить его за пояс и, развернув, отбросить в сторону лимбо. Джерсен вцепился в одну его руку, Чалкоун схватил другую, после чего Кирт нанес сильнейший удар ногой сзади под колено. Тронгаро повалился на спину, однако успел, падая, лягнуть Чалкоуна в пах. Чалкоун согнулся пополам и упал. Тогда Тронгаро попытался нанести точно такой удар, но уже другой ногой и по Джерсену, однако Джерсен поймал лодыжку Тронгаро и рывком развернул ее. Тронгаро взвыл от боли – Джерсен, по- видимому, порвал ему сухожилие – и попытался перекатом высвободиться из цепких рук искиша, но тот скрутил лодыжку еще раз. Тронгаро вынужден был снова перевернуться с боку на бок и теперь оказался уже у самого края лимбо. Напрягая последние силы, он сгруппировался и с размаху нанес Джерсену удар свободной ногой в бок, но Джерсен еще сильнее подналег на лодыжку, и Тронгаро, крича от безумной боли, выкатился в лимбо.

Джерсен отпустил ногу противника и теперь стоял, тяжело дыша. Чалкоун с огромным трудом все-таки поднялся на ноги, но разогнуться полностью все еще никак не мог, сжимая ладонями нижнюю часть живота. Теперь они оба оценивающе глядели друг на друга, причем Чалкоун – совсем остекленевшими глазами. Джерсен вернулся в желтый робл, Чалкоун проковылял в зеленый.

– Отдайте мне акции «Котзиш», – произнес Джерсен, обращаясь к главному судье, – а деньги Чалкоуну, и хадавл завершен.

– Вы согласны с таким дележом? – спросил главный судья у Чалкоуна.

– Да. Вполне удовлетворен.

– Значит, быть по сему. – И судья заговорил в микрофон: – Впервые на моей памяти, а скорее всего, и впервые за всю историю этой славной игры победителем в главной схватке вышел искиш, одолевший наилучших борцов Дар Сай. По сложившейся традиции любой из присутствующих имеет право бросить вызов победителю. Желает ли кто-нибудь поставить под сомнение победу этого заслуживающего всяческое уважение искиша?

Бэл Рук стоял перед сидевшим на скамейке Тронгаро, лодыжка которого сильно распухла, и осыпал его бешеной бранью. Тронгаро в ответ только качал головой. Убедившись в невозможности раззадорить Тронгаро на реванш, разъяренный Бэл Рук повернулся к главному судье.

– Я бросаю вызов! – хрипло вскричал он. – Я, Бэл Рук, и биться будем плетьми!

– Вам прекрасно известно, что выбор оружия за тем, кому вы бросаете вызов, – спокойно ответил Бэлу Руку главный судья. – Вы вызываете на поединок как Чалкоуна, так и Джерсена?

– Нет. Только Джерсена.

Главный судья передал Чалкоуну пухлую пачку купюр: