– Сюжет о прибытии крейсера прошел в утренних новостях. А какой у вас вопрос?
– Такой, что Аврора готовится произвести выстрел по городу!
– Успокойтесь, пожалуйста. По какому городу?
Ольховский зашипел и плюнул кипятком, как чайник.
– Я – командир крейсера Аврора капитан первого ранга Ольховский!
– Так бы сразу и говорили, – разочарованно сказал голос. – Вероятно, вам нужна передача Армейский магазин?
В брюхо тебе магазин, – бросил в сторону Ольховский.
– Я передал в вашу редакцию сведения о выстреле Авроры, – как можно вразумительнее объяснил он.
– Так. И что вы теперь хотите? Узнать их судьбу? А какие сведения?
– О выстреле!
В трубке заиграла музыка, и женский голос крикнул на нерве: Саша, еще раз будет такая подлянка со строкой – вылетишь на хуй с работы!
– Если вы не смените тон – я брошу трубку, – отреагировал голос. – Во-первых: откуда у вас такие сведения?
– Ну и хрен с вами!! – Ольховский шарахнул телефон и высунул голову в иллюминатор – охладиться. – Только пусть потом интервью не просят… во репортеры, понимаешь!…
Он неприятно задумался о переоценке роли своей личности в истории и прибег к знакомству – набрал записанные телефоны княжны Сорбье, энтэвэшницы. Все-таки этот канал считается наиболее оперативным и интеллигентным.
Рабочий телефон, понятно, не отвечал, а домашний интимно прокурлыкал: Здравствуйте! Я сейчас в гостях, или в ванной, или гуляю с собакой. Оставьте сообщение после сигнала, целую.
– Поцелуй себя в жопу, – грубо сказал Ольховский.
Ну суки. В этом городе не захочешь – да выстрелишь.
– 7 —
Ближе к полуночи на набережных стало наблюдаться какое-то не совсем обычное для города движение. Прохожие и легковые автомобили исчезли совершенно, проносились редкие дребезжащие грузовики, набитые плохо различимыми в свете фонарей людьми, иногда где-то что-то хлопало. Явно в городе что-то готовилось и назревало. Со стороны Полянки донесся звук, похожий на дробный строевой шаг. Кажется, Аврора явилась как нельзя кстати. Впрочем, уже много лет Москва жила с непрекращающимся ощущением того, что завтра что-то будет.
– 8 —
Без четверти двенадцать Ольховский дал команду:
– Баковое орудие к бою!
Пронесся расчет, протащили бегом тяжелые снарядные ящики.
И тут оказалось, что не все в Москве равнодушны к имеющему произойти событию. Потому что по правому борту приблизился исправно несущий ходовые огни катер, и из него окликнули с самоуверенным акцентом, в который как составляющая вплеталась некая доза снисходительной приветливости:
– Господа моряки! Прошу немного вашего внимания. Это телевидение Си-Эн-Эн.
– О?! – рявкнул темный мостик. – Н-ну?!
– Не могли бы вы произвести ваш исторический выстрел утром?
– Это еще почему?
– Сейчас темно. Утром будет светло.
– И что?!
– Будет хорошо видно. Будет общественный резонанс. Наши новости видит весь мир. Сейчас плохо видно.
– Спустить им гранату для их же пользы, что ли?… – раздумчиво сказал мостик другим голосом. – Вот бляди. Резонанс…
– Мы готовы заплатить за эксклюзивное право трансляции, – предложили с катера. – Валютой.
– Кормовой зенитке – утопить этого коммерсанта!!!
– Мы журналисты! – поспешно объявил катер. – Мы имеем аккредитацию. Есть международная конвенция.
– Заряжай! – отозвался мостик, и катер сорвался с места, не будучи осведомлен, что все это чистой воды детский розыгрыш – малых калибров вообще и зениток в частности на Авроре не было с сорок седьмого года.
Непосредственно вслед за чем здесь же пристопорил и стал тихо подрабатывать, держась на месте, нарядно освещенный прогулочный теплоход, полный мужчин в вечерних костюмах и дам в мехах. Стюарды разносили коктейли. В окна салонов были видны зеленые карточные столы и стойки баров. Все лица были обращены к Авроре. То здесь, то там вспыхивали спонтанные овации. Теплоход назывался Метелица.
– Метелице – мети вон отсюда немедленно!
