слово, произнес бы ее имя, она бы обернулась и бросилась ему на шею.
Три дня Сара Сусанне лежала в постели, у нее болело горло. Родным пришлось послать человека в Бё с сообщением, что она не может вернуться к обещанному сроку. Хозяйка вообще была недовольна ее отъездом, можно было представить себе, что она скажет, узнав, что возвращение Сары Сусанне откладывается.
Мать пришла проведать больную и остановилась в дверях комнаты. Ей непонятно, как в это время года у человека может болеть горло. Нет-нет, она не осуждает Сару Сусанне за ее болезнь, она только сказала то, что думает. И закончила словами: 'Бедная моя девочка!' Сара Сусанне знала, что, если она преодолеет жжение в горле и расплачется, мать непременно войдет в комнату и сядет к ней на край кровати. Но она лишь отрицательно качала головой или согласно кивала. Это длилось недолго. Наконец Сара Сусанне смогла закрыть глаза и позволить времени идти своим чередом. Так или иначе, с этой жизнью было покончено.
Странно, что после сведения счетов с жизнью ее охватило небывалое спокойствие. Оказалось, что горячий черносмородиновый тодди с изюмом подействовал на нее точно так же, как в детстве. Выпив тодди, она вынула из чашки изюмину, положила ее в рот, и ей сразу стало легче. Сестры, одна за другой, заходили к ней в комнату. Им явно запретили донимать ее разговорами о письме. Они лишь останавливались вдали от больной, уверенные, что свою болезнь она привезла с собой из Бё. Пусть радуется, что лежит в постели, — на улице туман и идет дождь, на это можно смотреть и через окно. А вот им нужно идти в сад, чтобы нарвать ревеня, или помогать в доме по хозяйству.
Арнольдус не показывался.
На третий день Сара Сусанне проснулась очень рано и припомнила приснившийся ей сон. Она стояла у причалов возле лавки и ждала лодку, которая покачивалась во фьорде, но подходить к берегу как будто не собиралась. Неожиданно время года изменилось. Над фьордом закружился снег, однако лодки при сильном ветре шли без парусов. Она не чувствовала ни ветра, ни холода. Когда она повернулась к усадьбе, она увидела, как распускаются листья на залитых солнцем деревьях. Они были так близко от ее лица, что был виден даже пушок на маленьких листочках ивы. Цветной горошек карабкался по сетчатой изгороди, похожий на зверьков пастельных тонов, и распространял дивный аромат. Через мгновение цветки съежились и опали. Тяжелое дыхание пустоты окутало Сару Сусанне. Ей нужно было освободиться от этого. И она решила вымыть волосы, потому что вспотела и была вся липкая. Из цинковой бадейки шел пар, Сара Сусанне наклонилась, и ее распущенные волосы поплыли в горячей воде. Они закрыли собой все причалы и поплыли дальше в море, и она никак не могла их остановить. К тому же они цеплялись за подставки для сушки сетей и за прибрежные скалы, на которых сушили рыбу. Неожиданно она увидела Юханнеса Крога, он висел, зацепившись за самый высокий столб, и протягивал ей белоснежное льняное полотенце. Если бы это не выглядело так опасно, она бы даже засмеялась. Лица у него не было, но, проснувшись, она не сомневалась, что это был он.
Сара Сусанне встала с кровати, оделась, причесалась и села писать письмо.
Многоуважаемый шкипер Юханнес Иргенс Крог!
Большое спасибо за Вашу красивую шаль и приятное предложение.
Я отвечаю 'да'. Вы сами решите, когда у нас будет оглашение.
Для порядка, должна обратить Ваше внимание на то, что моя матушка не располагает средствами, чтобы оплатить расходы на свадьбу. Что же касается меня, то меня устроит и самая скромная свадьба.
Я получу весьма небольшое приданое. Только мои платья и немного постельного белья. Но долгов у меня нет. Моя матушка низко Вам кланяется!
Разделяю Ваше желание сохранить все в тайне.
Сара Сусанне Бинг Линд.
Она попросила старого работника лавки, жившего у них на хлебах, взять лодку и доставить письмо лично Юханнесу.
После этого уехала в Бё и продолжала работать, как обычно. Хозяйка была рада ее возвращению и позаботилась навалить на нее столько работы, чтобы ей некогда было вздохнуть. Сара Сусанне решила не отказываться от места, пока не придет ответ от Юханеса и не будет сделано первое оглашение. Работа помогала Саре Сусанне заполнить грызущую ее пустоту. Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь чувствовала себя такой безнадежно одинокой.
Но она просчиталась. Уже через несколько дней Юханнес приплыл в Бё и представился хозяевам Сары Сусанне как ее жених. Слово 'жених' он повторил несколько раз не заикаясь. Он преподнес Саре Сусанне золотое кольцо с красным камнем и сразил наповал хозяйку, вручив ей письмо, в котором просил освободить Сару Сусанне от ее обязанностей как можно скорее, ибо он нуждается в присутствии своей невесты во время приготовлений к свадьбе.
Хозяйка мужественно, хотя и не без сожаления, отнеслась к предстоящему отъезду Сары Сусанне. Она от всего сердца пожелала молодым счастья, но очень просила, чтобы невеста осталась у нее до конца ноября. Юханнес возразил — это слишком долгий срок. Он рассчитывает, что свадьба состоится между Рождеством и Новым годом.
Тогда Сара Сусанне словно проснулась и заявила, что будет работать до середины ноября. Ей показалось, что таким образом она угодит и жениху и хозяйке. Ей было не по душе, чтобы кто-то, кроме нее самой, решал, сколько времени она останется на службе. Но она понимала, что на такие пустяки не следует обращать внимания, когда вручаешь свою судьбу в чужие руки.
Она еще не плакала. Поплакать она всегда успеет.
— Почему ты не носишь свое обручальное кольцо? — спросила у нее однажды хозяйка, когда они готовили желе из красной смородины. Кроваво-красный сок капал через край сосуда.
— Оно слишком дорогое, я не хочу его носить, пока у меня столько грязной работы, — решительно ответила Сара Сусанне.
— Он сам приедет за тобой пятнадцатого ноября?
— Да, он так сказал.
— Хочешь взять несколько свободных дней и съездить домой в Кьопсвик?
— Нет, спасибо. Это уже не мой дом.
Хозяйка с удивлением взглянула на нее. И наморщила лоб так, что он стал похож на бараний бок. Желто-красно-белый. Оставалось только свернуть его рулетом и поставить в духовку
Остров Офферсёй
О скромной свадьбе речь больше не шла. Это было бы неприлично. О скромной свадьбе может идти речь, если люди бедны или, как говорится,
Арнольдус отправился к Саре Сусанне в Бё, чтобы поговорить с нею о свадьбе. У нее не было никаких пожеланий. Решайте все сами, сказала она. Когда он спросил, не хочет ли она видеть в подружках невесты кого-нибудь более именитого, чем ее сестры, Сара Сусанне ему даже не ответила. Но на его нижайшую просьбу до свадьбы приехать домой решительно ответила отказом.
— Мама боится, что ты на нас сердишься.
— Все знают, что теперь мой дом будет в другом месте, — твердо сказала она.
— А как быть со всеми этими женскими вещами?.. С платьями и всем остальным?.. Мама хочет, чтобы
