кемарить. Да, и конечности затекут сильнее. Едут на восток, солнце в морду. Тоже хорошо.

      Люди занимают позиции. Сообщили, что вертушки, что сопровождают колонну, снова заходят на очередной круг над городом. Зашли по точно той же траектории. Добрый знак. Выставляем зенитчиков с переносными зенитно-ракетными комплексами на пути полета 'вертушек' противника. Наши люди перемещаются по городу. Не исключено, что размещена вражеская агентура, которая может сорвать всю операцию.

      В течении получаса поступают доклады, что люди встали на исходные позиции. Как на подступах, так и в городе.

      Мы с Иваном пьем часто воду. Знаем, что нельзя. В самый неподходящий момент может возникнуть желание сбегать в туалет. Но во рту от волнения сухо. Понемногу начинает бить мандраж. Кажется, что все тело колет иголками, и от этого бьет мелкая дрожь. Вокруг меня около ста человек. Не хватало еще, чтобы люди увидели, что командир трусит. Выбрасываю окурок, прикуриваю новую сигарету, во рту уже горький привкус от никотина. Но лучше он, чем привкус страха - привкус крови и металла. Как будто монету в рот положил и надкусил язык. Сухо во рту, сухо. Слюны нет, пью воду, чтобы смыть страх. Стараюсь незаметно смахнуть холодную испарину со лба. Главное, чтобы на спине не потемнело от пота. Кажется, что струйка пота начинается катится с затылка, по позвоночнику и заканчивает свой бег в трусах.

      Понимаю, что нужно что-то сказать людям. Подбодрить их. Отрываюсь от карты.

      Вот они. Непосредственно со мной человек двадцать. Вот 'Чапаев', мужчина лет сорока, прозванный так, что усы у него как у артиста Бабочкина в фильме 'Чапаев'. До войны был начальником цеха. В цеху организовал ремонт оружия и переделку газового оружия под боевое. Кто-то 'стуканул' фашистам, когда пришли полицая - бежал.

      Рядом с ним Костя. Долговязый парень лет двадцати, студент. Сам организовал ячейку сопротивления из студентов. Когда пришли штатники в его институт, то студенты изготовили самодельную бомбы в лаборатории и взорвали ее. Убили двух американцев.

      У окна стоит Егор. Лет двадцать пять. Он подсыпал сахар и то, что потом взрывало вертолеты в воздухе во время первой атаки на колонну. Когда сообщили, что весь персонал будут, прогонят через детектор лжи, то пришлось его эвакуировать. Теперь он в розыске. Но он как сам рассказывал, что сильно томился каждый день, рассматривая поганые морды и ничего не мог сделать. Хотя он и так много сделал. Он хорошо контактировал со споттерами. Это люди, которые снимают взлет-посадку самолетов, вертолетов. Их постоянно гоняют в России. Никому не мешают, но, мол, не положено, и все тут. Штатники тоже их гоняли, даже арестовывали, но потом поняли, что они безобидные, и разрешили снимать, как взлетает и садится их боевая воздушная техника. Споттеры заимели контакты среди летчиков, техников, иногда даже пускали посидеть в боевом вертолете. Для чего все это? А то, что в случае, если поднимут в воздух вертолеты на помощь колонне, то споттеры вывели на исходную наших людей с ПЗРК, сами также готовы вступить в бой и из автоматов расстреливать как технику, так и живую силу противника. Вот такое безобидное с виду хобби сослужило добрую службу в борьбе с фашистами.

      Возле стола стоит 'Кач'. Спортсмен, у него питание по минутам расписано. Он сосредоточено жует бутерброд с колбасой. Прямо не жует, а делает какую-то работу. Здоровый парень, в его огромный кистях пистолет как игрушка. Закончил факультет физического воспитания. Удивительно, но работал по специальности - учителем физкультуры в школе. Попутно вел секцию спортивную. После прихода фашистов школу закрыли - там разместилась часть, одну из его учениц пытались изнасиловать, он услышал, когда паковал свои вещи в спортзале. Пришел на помощь. Итог - одного, что держал девчушку за руки убил, кулаком в висок, а того, что стоял со спущенными штанами убил не сразу. Сначала его хозяйство перед смертью размозжил прикладом винтовки. Тоже в розыске.

      'Борисыч'. Лет сорока. Своя фирма. С началом войны начал скупать оружие, собрал свой отряд, официально - служба безопасности, сейчас с ним человек десять. Все имеют уже боевой опыт. Участвовали в первой атаке на колонну. Этот спокойный как слон. Железной воли мужик. Кажется, что только атомный взрыв может вывести его из себя. Не говорит, а, кажется, что цедит слова, но слова его имеют магическую силу на окружающих, ему люди подчиняются. Я грешным делом думал, что он не будет сильно подчинятся, мол. Сам сильный, ан нет. Сразу сказал, что подчиняется. Парни его тоже видно, что тертые жизнью. Не сильно разговорчивые, двое прошли службу в спецназе ГРУ, имеют боевые операции, какие именно, предпочли отмолчаться. Но отчего-то им поверили, что они воевали уже. Уж больно сноровисто, без болтовни, суеты приняли обсуждение в плане атаки. Также видно, что имеют опыт диверсионно- разведывательной работы. На месте, в городе показали где и как лучше устроить засады, где лучше расположить мины и заряды в том числе и для устройства завалов. С 'Борисовичем' у них полный контакт.

      'Дядя Коля'. Это врач в нашей группе. Лет сорок пять. Хирург из больницы. Руки. Вернее ручища. Мнет эспандер. Видно, что сильно нервничает. Рядом стоит большая сумка с медикаментами, шовным материалом. С ним же и ассистент Гоша. Врач-ординатор, недавно отучился в медицинском институте. Его задача помогать Дяде Коле и прикрывать его. В помощники также придан опытный боец 'Колено'. Прозвище такое получил, что научился стрелять точно в коленную чашечку противнику, когда тот падал, то бил в глаз. Охотник. Его задача - защищать врачей.

      Было видно, что народ напряжен. Каждый по-своему скрывал волнение. Даже невозмутимый и спокойный как сарай Борисович смахивал поминутно у себя с плеча пылинку. Его спецназовцы крутили в руках ножи, вроде как тренируются как ловчее с ним управится, а видно, что глаза бешенные.

      - Ну, что товарищи... -- чуть не сказал по привычке 'офицеры', а потом подумал добавил - защитники Родины. Первый серьезный бой. Противник готов к схватке. Едут по-боевому, 'вертушки' вражеские карусель крутят. Если у кого сомнения, то может выйти. Потом будет поздно.

      Я сделал паузу, чтобы люди могли сделать выбор. Никто не вышел, не покинул наших рядов.

      - Ну, если все остались, то давайте повторим. Прошу подойти к карте.

      Все обступили стол с картой. Еще раз начали проговаривать, кто и где должен стоять и что делать.

      Вроде все проговорили. Все предусмотрели, ан, нет, все равно, что-то неясно. Множество неясностей, много.

      Начали поступать доклады, что передовая колонна на подходе к городу.

      Все переглянулись. Или начинать бой, или просто все забыть? Судя по блеску в глазах, никто не хотел отступать.

      - Начали по плану! - кивнул я.

      Команду передали дальше.

      Колонну запускали в город. Через полчаса слышно было, как тяжелая бронированная техника втягивается в город. Гул мощных двигателей проникал через окна, стены, казалось, вибрировали. Это авангард. Передовые силы разведки. У нас все скромнее. У американцев - масштабнее. Разведка состояла из пяти бронетранспортеров, и семи 'Хаммеров', оснащенных тяжелыми пулеметами. Они ехали в центр. Колонна прошла мимо нашего дома.

      Все рассредоточились, готовые вступить в бой. Из-за неплотно задернутых занавесок мы рассматривали ненавистные лица оккупантов, скрытых наполовину за темными стеклами штурмовых очков - полумасок. Открытые участки кожи у них были разрисованы защитными маскировочными красками. Сами сосредоточены, позы напряженные, готовы в любую секунду начать сокрушительный огонь по всему, что им покажется подозрительным. Ну, что, же, пиндосы, мы вам дадим такую возможность. Пострелять!

      Как и предполагалось, на узловых перекрестках оставили пару автомобилей.

      Часть осталась в центре, на площади, а остатки двинулись в сторону моста. По радиостанции передали, что тут же инженерная разведка начала обследовать мост на наличие взрывчатки. Ну-ну, давайте, хлопцы, трудитесь! Все, пока идет точно так, как мы и предполагали. Мне нравится предсказуемый противник! А американские военные - предсказуемые. Для них нарушить пункт приказа - смерти подобно. Если даже ты и нарушил и при этом выиграл, то за это у них по голове не гладят! У них есть 'Военный кодекс'. Точно также как у нас - 'Гражданский кодекс', 'Лесной кодекс' и другие толстенные книги со сводами законов, то у них и жизнь военных расписана не только Уставами, но еще и военным кодексом.

      Если в русской армии есть Устав и Приказ. Но еще есть и два секретных оружия - смекалка и