столик.
Мальчик тут же принялся сосредоточенно проделывать соломинкой дырку в картонной крышке стаканчика.
— Он такой независимый, — шепнул Дэвид Джинни. — Иногда можно подумать, что ему не три, а все тридцать три года.
— Да, он прекрасно справляется, — согласилась девушка, с улыбкой наблюдая за Колином.
Однако когда она снова посмотрела на Дэвида, ее улыбка погасла. Такая сложная гамма чувств отражалась в его глазах, что ей стало не по себе. Джинни заставила себя отвернуться и как можно более беззаботно спросила:
— Ты давно уехал из Чикаго?
Ей не хотелось задумываться, почему Дэвид так смотрит на нее и что это означает.
— Через пару месяцев после твоего отъезда, — сухо ответил он.
— В самом деле? — Джинни не удалось скрыть своего изумления. — Но ведь тебе там так нравилось... — Эти слова сорвались с ее губ помимо воли.
— Да, я был там очень счастлив. — Дэвид поднес чашку к губам. — С тех пор многое изменилось, не правда ли?
Он что, хочет сказать, что после моего отъезда не был больше счастлив? — подумала Джинни, и сердце ее забилось быстрее.
— После свадьбы мы с женой перебрались в Майами. Мне хотелось начать жизнь сначала... Слишком много воспоминаний связывало меня с Чикаго, — продолжал Дэвид.
Не надо было обладать математическими способностями, чтобы подсчитать, что ему понадобилось около месяца, чтобы влюбиться в другую и жениться на ней!
Джинни низко склонила голову, чтобы скрыть боль, отразившуюся на ее лице. Как 6н мог так быстро забыть меня! — с горечью подумала она.
Конечно, она желала Дэвиду счастья, но такое стремительное развитие событий глубоко обидело ее.
— Папа, можно я пойду посмотреть вон тот цветок? — обратился к Дэвиду Колин, сползая со стула. — Он очень красивый. — И мальчик кивнул в сторону окна, где стояла развесистая пальма с огромным оранжевым цветком.
— Иди, малыш, — разрешил отец. Колин побежал к окну, и он продолжил.
— У Лиззи в Майами было много друзей, и я думал, что там она будет чувствовать себя гораздо комфортнее, особенно после рождения ребенка. — Дэвид мелкими глотками потягивал горячий чай из чашки, задумчиво разглядывая узор на скатерти. Казалось, он хочет выговориться. — Я и понятия не имел, что это за друзья и чем все может кончиться.
Джинни с трудом сдерживала любопытство. Ей безумно хотелось узнать, где же сейчас жена Дэвида и что произошло между ними, но она старалась ничем не выдать своего интереса.
— Еще до свадьбы я заметил у своей жены склонность к крепким напиткам, но тогда не придал этому большого значения, — продолжал тем временем тот. — Мне так хотелось поскорее обрести семью, что меня не могли образумить даже намеки друзей. Однако после рождения Колина ситуация обострилась. Сначала у жены началась послеродовая депрессия. Ею страдают многие женщины, но, как правило, она вскоре проходит. Однако Лиззи начала отчаянно пить. Ей не хотелось сидеть дома одной с ребенком, и она приглашала каких-то совершенно не знакомых мне людей сомнительного вида. Дело дошло до того, что я стал бояться оставлять ее наедине с младенцем, к которому она к тому же явно не питала материнских чувств. С каждым днем наши отношения становились все хуже и хуже, и год назад я подал на развод. От воспитания ребенка Лиззи добровольно отказалась. Теперь мы с Колином живем вдвоем, и никто нам больше не нужен.
3
— Доброе утро всем!
Дэвид Кэмпбелл в белоснежном халате твердым шагом вошел в отделение.
Джинни приветливо кивнула ему в ответ, еще раз строго напомнив себе, что теперь они только коллеги и ничего больше.
Вчера, узнав его печальную семейную историю, она долго не могла прийти в себя. Ее терзало чувство вины.
Вероятно, если бы я не оттолкнула Дэвида тогда, пять лет назад, думала девушка, этот брак не состоялся бы, и малыш Колин не остался бы без матери. Да, но тогда Колина вообще бы не было, и Дэвид не смог бы осуществить свою заветную мечту — иметь ребенка, тут же резонно возразил ей внутренний голос.
Произнесенная жестким тоном фраза, которой Дэвид закончил свою исповедь, недвусмысленно давала понять, что он окончательно разочаровался в женщинах и решил посвятить свою жизнь сыну.
А значит, ты должна отойти в сторону и забыть о том, что было между вами в прошлом, с горечью сказала себе Джинни.
Неожиданно она перехватила горящий любопытством взгляд Пэтси.
Не хватало еще, чтобы по больнице распространились слухи о нашем давнем знакомстве! — раздраженно подумала девушка, и ее щеки загорелись румянцем. Она быстро отвернулась и обратилась к Дэвиду:
— Я только что осмотрела Майка Максвелла. Он выглядит гораздо лучше, а последний анализ крови показал значительное снижение билирубина. Дело явно идет на поправку.
Пока Дэвид внимательно изучал историю болезни и осматривал ребенка, Джинни наблюдала за ним с нескрываемым интересом. Похоже, за пять прошедших лет мало что изменилось — он всегда был очень вдумчивым врачом, предельно внимательным к своим маленьким пациентам.
— Да, несомненно, дела у этого малыша идут неплохо. Продолжайте выполнять все назначения, сестра, и не забудьте сообщить родителям о заметном улучшении состояния ребенка. Они наверняка очень волнуются за него. — Дэвид вернул ей историю болезни. — А теперь я хотел бы осмотреть Салли Моррисон. Где она, покажите, пожалуйста.
— Конечно.
Джинни пересекла палату и подошла к Рут Моррисон. Женщина сидела у специального инкубатора, где лежала ее дочь, и не сводила глаз с малышки. Девочка лежала на боку и в этом положении казалась совершенно нормальной. Только приглядевшись, можно было увидеть уродливую выпуклость в нижней части ее позвоночника. Салли родилась с тяжелым заболеванием опорно-двигательной системы, и даже в том случае, если бы выжила, вне всяких сомнений осталась бы инвалидом.
Мать девочки подняла на Джинни печальные глаза и хотела было встать, но та успокаивающе положила руку ей на плечо.
— Сидите, Рут. Вы не помешаете... доктору Кэмпбеллу осмотреть Салли. — Она с запинкой произнесла это имя, густо покраснела и украдкой посмотрела на Дэвида, но тот ничего не заметил, полностью поглощенный маленькой пациенткой.
— Вы хорошо держитесь, миссис Моррисон, — мягко сказал он. — Я понимаю, как вам сейчас тяжело.
— Спасибо, доктор, — выдохнула Рут и закрыла лицо дрожащими руками. — Я все-таки продолжаю надеяться, несмотря ни на что... Еще до рождения Салли я знала, что с ней что-то не так, но не хотела в это верить.
— Насколько я понимаю, вам предлагали прервать беременность, но вы с мужем приняли другое решение.
