Бледные лучи пасмурного утра пробивались через шторы и окутывали комнату романтической дымкой.

Они предавались любви медленно, не спеша, несмотря на то, что истосковались друг по другу, и наслаждались каждым прикосновением, каждым поцелуем. Столько времени прошло с того момента, когда Джинни в последний раз лежала в объятиях Дэвида, отдаваясь страсти, что теперь она вспоминала полузабытые ощущения, сгорая рая от нестерпимого желания.

Он же вел себя так, как будто они никогда и не расставались, безошибочно находя самые чувствительные точки ее с готовностью раскрывавшегося для него тела и лаская их нежно и трепетно. Джинни отдавалась ему так, словно это было в последний раз, со всей силой любви, проoшедшей шей через боль страданий и разлуки.

Когда их тела, наконец, содрогнулись в последнем любовном аккорде, она поняла, что будет помнить этот момент до конца своей жизни.

Наконец она обрела свое счастье и оказалась там, где ей и надлежало быть — в объятиях бесконечно любимого мужчины.

Должно быть, они задремали, потому что, когда Джинни открыла глаза, полуденное солнце заливало комнату.

Она села в постели и с удивлением обнаружила, что рядом никого нет. На мгновение ее охватил страх и ужасное ощущение потери, но тут счастливо улыбающийся Дэвид внес в комнату поднос с дымящимися чашками кофе. Он поставил его на столик рядом с постелью и, опустившись на колени, жадно поцеловал Джинни в губы.

Она ответила на поцелуй и нежно погладила его за ухом. Это было заветное местечко, известное только ей. Дэвид застонал.

— Ты рискуешь, радость моя, — шепнул он.

— Да что ты? — Она осыпала легкими поцелуями его шею. — И чем же?

Мутная дымка мгновенно заволокла его глаза.

— Тем, что мы не успеем обсудить некоторые важные для нас обоих детали.

— Какие детали?

Джинни не успела ничего понять, как в мгновение ока Дэвид нырнул в постель и прижал ее к себе.

Он поцеловал сначала ее губы, потом веки и кончик носа, усмехаясь при виде ее реакции на эти прикосновения. Она просто таяла в его руках.

— Нам надо решить несколько вопросов. Например, для начала, такой: где мы будем жить после того как поженимся? Мне кажется, моя квартира больше подходит, потому что в ней намного просторнее, но...

— Стоп! — с напускной суровостью прервала его Джинни. — Дэвид Кэмпбелл, ты пока еще не предлагал мне выйти за тебя замуж. Или может быть, я что-то прослушала?

— В самом деле? Неужели?

Он, слегка приподняв ее голову, впился в губы долгим страстным поцелуем, от которого Джинни вновь затрепетала, а потом удовлетворенно откинулся на спину.

— Прекрати! — пробормотала она.

Джинни сделала над собой усилие и попыталась отодвинуться, чтобы устоять от искушения и спокойно все обсудить. Но Дэвид, глядя на нее глубоким, все понимающим взглядом, не разомкнул объятий.

— Я и так сделал множество ошибок, так что теперь намерен посвятить их исправлению все свое свободное время, — сказал он. — Я люблю тебя, Джинни Фоурмен. Пять лет назад я позволил тебе уйти, но больше не отпущу.

— Дэвид, ты уверен? Все случилось так быстро...

Она глубоко вздохнула. Ей хотелось поверите его словам, но она все еще боялась, что когда-нибудь он пожалеет о своем решении.

— Может быть, тебе стоит еще немного подумать? — нерешительно предложила Джинни.

Он нахмурился.

— О чем? Я люблю тебя, Джинни, и не хочу провести остаток жизни в бесплодных сожалениях о том, что вовремя не признался в своих чувствах. Я считаю, что последние пять лет потратил зря, потому что тебя не было рядом. Если бы я тогда, в Чикаго, я сказал тебе о том, как люблю тебя, ты бы знала, что вместе мы сможем справиться любыми трудностями, и не оставила бы меня. — И Дэвид печально улыбнулся, не спуская с нее глаз.

Ей было непереносимо больно видеть, как тяжело он переживает их общую ошибку.

— Но это ничего не изменило бы. — возразила — Я прекрасно знала, как ты относишься ко мне, и именно поэтому предпочла уйти. Мне казалось, что я не имею права лишать тебя того, что ты хочешь получить от жизни.

— Ребенка? — тяжело вздохнул он.

— Да. Я очень хотела, чтобы ты был счастлив. И, надо сказать, с этой точки зрения мой поступок можно считать правильным — ведь в результате нашего разрыва ты встретил Лиззи, и у тебя появился Колин.

— Это единственное, что могло бы оправдать этот ужасный брак, — признал Дэвид.

— Но когда ты рассказал мне некоторые подробности вашей семейной жизни с Лиззи, мне стало страшно, потому что я почувствовала себя виноватой в том, что случилось с тобой.

— Нет! — хрипло простонал он. — Так вот почему ты так стремительно ушла в тот вечер, когда я рассказал тебе обо всем! А я-то решил, что ты испугалась, что я буду мучить тебя в поисках сочувствия и участия... Мне показалось, что ты больше не хочешь иметь со мной дела. Кто бы мог осудить тебя за это? Зачем молодой, красивой, независимой женщине связывать себя с вдовцом и его маленьким сыном, когда перед ней открываются безграничные возможности счастливо устроить свою жизнь...

— Ты имеешь в виду Фила? — Джинни косо посмотрела на него. — Я же сто раз тебе говорила, что нас с ним никогда не связывало ничего, Кроме дружеских отношений. Кстати, тебе что, не известно, что он влюблен в Дороти?

— В Дороти? Да?! Но я думал... — он медленно покачал головой. — Теперь ясно, почему у нас в отделении в последнее время царит такая напряженная атмосфера.

— Ага! Наконец-то до вас начинает ходить истинное положение дел, доктор Кэмпбелл. — Джинни театрально вздохнула. Должна сказать, что мне со стороны казалось, что ты, как страус, прячешь голову в песок, не желая ничего замечать. И это при том, что во всей больнице не найдется человека, который бы считал, что у меня роман с Филом Мэйсоном, тогда как о нас с тобой судачат все кому не лень.

— Неужели?! — Дэвид неожиданно быстрым движением подмял ее под себя. — Что ж, это даже неплохо! Ведь в таком случае никто не удивится, узнав о нашем решении пожениться, — по-мальчишески весело рассмеялся он.

— Ну, нет. Не так быстро, пожалуйста. Я не для того ждала долгих пять лет, чтобы сейчас торопиться.

В глазах Джинни появилось мечтательное выражение.

— Пять... долгих... лет... — Дэвид сопроводил каждое слово легким поцелуем. — Нам придется изо всех сил наверстывать упущенное, — лукаво взглянул на нее он, а потом посерьезнел. — Да, это были долгие пять лет, Джинни. Годы пустоты и одиночества. Вновь обрести тебя — это такое чудо, о котором я не смел даже мечтать.

— И я тоже, Дэвид. Я так люблю тебя, мой единственный, что не хватит никаких слов, чтобы описать мои чувства. Больше всего на свете я хочу быть рядом с тобой. Всю жизнь. Столько, сколько ты сам захочешь.

— Ты выйдешь за меня замуж? — Дэвид нежно поцеловал ее. — У меня нет ничего ценного, но все, чем я владею, принадлежит тебе. Включая Колина.

Слезы умиления брызнули из глаз Джинни при этих словах, ведь он делился с ней самым дорогим.

— Я полюбила твоего сына, — прошептала она.