От его прикосновения дрожь пробежала по ее телу.
– А что вы ждете от будущего? – Она прикусила язык. Она не навязывается ему. У нее своя жизнь – очень организованная и тщательно спланированная. Кэсси отняла свою руку.
Мэт сверлил ее взглядом.
– Вы не должны выходить за него замуж, – неожиданно сказал он.
Кэсси вздрогнула.
– Что?
– Откуда вы знаете, что Себастьян именно тот, кто вам нужен? – Его голос прозвучал глуше, а тон стал резче – в нем послышался вызов.
Кэсси сделала глоток вина. Она должна сосредоточиться. На Себастьяне. На Себастьяне – ее скале, Себастьяне – организованном и деятельном, Себастьяне – безупречном и исполнительном.
– Если бы вы знали его, вы бы поняли, что он идеально подходит мне. Он мягкий, умный, воспитанный... – Она подняла глаза на Мэта. – Он уважает мою работу, мои цели. У нас одинаковые вкусы. Нам нравятся одни и те же пригороды. И у нас вполне сходные политические взгляды.
– Какая скука! Вы уверены, что все это так уж важно?
– Наши отношения вовсе не скучные! И Себастьян не нудный. – Она раскраснелась. – И вообще, кто вы такой, чтобы критиковать его? Вы спали с пьяной женщиной, даже не зная, как ее зовут.
– Согласен. – Мэт вынул салат и мясные закуски из корзины и разложил их по тарелкам. – Но как друг, я должен признаться, что ваши слова звучат так, будто вы выбрали себе удобный, недорогой предмет меблировки или домашнего питомца.
– Вы ошибаетесь. Я очень... – Кэсси опустила глаза. Затем подняла их и встретилась с ним взглядом, – увлечена им.
– Вот оно что.
В его тоне она услышала насмешку. Возможно, она просто не может сказать «Я люблю его». После развода родителей она не в силах заставить себя произнести эти слова.
– Наверное, вы считаете себя очень умным, – она поставила бокал.
– У меня есть диплом в качестве доказательства. – Его темные глаза нагло поблескивали.
– И все? – фыркнула Кэсси.
– И степень, – поддразнил ее Мэт. На губах его играла улыбка.
– Но докторской степени нет? – Кэсси засмеялась, вдыхая свежий запах его одеколона, опьяняюще смешивающийся с великолепным, чисто мужским запахом его тела.
– Нет, – его губы дрогнули. – А что есть у вас? Ее колебание длилось не дольше секунды.
Она покажет, черт возьми,
Губы Кэсси прильнули к его губам. Как она и представляла, они оказались нежными. И мягкими. На какую-то долю секунды Мэт окаменел, затем его губы ожили, и тело Кэсси дрогнуло.
Поцелуй Мэта был ласковый, настойчивый и пьянящий. Все чувства Кэсси сосредоточились на восхитительном исследовании его рта. Каждый нерв в ее теле дрожал. Буря эмоций, пробужденных его поцелуем, захлестнула ее.
От сладостных ощущений все ее существо вибрировало, словно струна.
Ее руки жаждали познать все тайны его совершенного тела, почувствовать кончиками пальцев крепкие мускулы, провести рукой по сильной спине и, наконец, пробудить ту силу, которая, подобно пружине, таилась в нем, тщательно скрытая.
Кэсси чувствовала жар, исходящий от тела Мэта, мягкое прикосновение его руки, отводящей волосы с ее лица. Он нежно провел пальцем по ее щеке и подбородку.
Мэт отстранился. Губы Кэсси горели.
– Почему вы поцеловали меня? – пробормотал он, пристально взглянув в ее глаза. – Я, конечно, не возражаю, но мне просто хочется знать.
Кэсси пришла в себя. Внутри ее что-то перевернулось.
– Я не целовала. Это сделали вы.
Мэт отрицательно покачал головой, глядя на губы Кэсси с таким видом, будто он не прочь повторить поцелуй.
Кэсси провела языком по губам.
–
Действительно, она. И ничего ей так не хочется, как снова сделать то же самое. Никогда не было у нее таких приятных ощущений, никогда такие чувственные губы не сливались с ее губами, никогда в жизни не испытывала она ничего подобного, до встречи с Мэтом Киганом.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Сердце Кэсси лихорадочно колотилось, губы жгло. Ей с трудом удавалось сохранять видимость спокойствия. Она ковырнула вилкой салат, краснея от собственной глупости. Она поцеловала Мэта Кигана!
Кэсси хмуро рассматривала салат на вилке. Что теперь делать? Что, черт возьми, сказать, чтобы выпутаться из такого положения?
Она сосредоточилась на еде.
Напряженное молчание затянулось. Нужно нарушить его, сказать что-нибудь, чтобы разрядить атмосферу и заглушить пламя, опалявшее их.
Кэсси не могла объяснить свой поступок. Возможно, она все еще находится под впечатлением той первой ночи, проведенной с Мэтом.
Кэсси пребывала в растерянности, вот и все. Как она позволила себе поддаться влиянию Мэта?
Память вернула ее в детство, к мальчику с валентинкой. Она уже не помнит, как его зовут, а боль еще жива. Он не только сыграл с ней шутку – он рассказал о ней всему классу; это, как и поведение Тома, вызывало у нее боль.
Том. Забыть его оказалось нелегко. Он находился рядом с ней, когда она пережила неожиданный развод родителей.
Том был ее первой любовью. Ей было девятнадцать лет, и она чувствовала себя на седьмом небе: рядом с ней – молодой человек, которого она любила, и жизнь снова улыбалась ей после развода родителей.
Но однажды, когда вернулась из университета раньше обычного, она обнаружила его в объятиях другой женщины. Мир померк для нее.
Чтобы забыть Тома, ей потребовалось пять лет. Кэсси покачала головой. Как летит время! Но она больше не страдает из-за него.
Кэсси смотрела на воду. Ей не следовало целовать Мэта. Поднеся бокал с красным вином ко все еще горящим губам, она сделала глоток.
– В субботу я выхожу замуж, – выпалила она. – И вы не сможете разубедить меня.
Мэт посмотрел на нее и удивленно поднял брови.
– Тогда к чему ваш поцелуй?
Его голос, низкий, с хрипотцой, отозвался во всем ее теле, напоминая о том, как ее тянет к нему. Кэсси стиснула зубы.
– Он ничего не значит!
Мэт пристально посмотрел на нее темными глазами, в которых мерцали золотистые искорки.
– Мне так не показалось.
– А мне показалось.
Кэсси пожала плечами.
