– Ты его загонял, ты его и грузи, – отрезал Сеня и повернулся к Брахме. – У тебя какого-нибудь паланкина, чтобы на слоне удобней было ездить, нет?

– Был где-то, хотя я и редко на слонах катаюсь, – ответил бог-творец.

Он отдал слугам приказ, и те приволокли откуда-то из сараев беседку, украшенную ничуть не хуже предыдущей, разломанной Горынычем. При помощи длинных кожаных ремней ее укрепили на спине покорного Дакши, и лишь после этого путешественники отправились в путь. Брахма еще раз попытался узнать, где их можно будет найти, но ему вновь отказали в информации. А для того, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимания, менты решили начать прыжок в другой мир подальше от глаз Брахмы и его слуг. Примерно полчаса они ехали на слоне, отвечая на бесконечные вопросы последнего, а когда за деревьями не стало видно даже признаков жилья, Рабинович велел Вирупакше начинать переход.

Радужный световой вихрь закружил путешественников в своем водовороте, а когда они вновь обрели способность видеть, то узрели развалины храма Кали, где еще совсем недавно похититель, пока известный только под именем туманного бога, прятал саму спящую богиню. Путешественники слезли со слона.

– Дакшу надо куда-то спрятать, – распорядился Сеня. – Слишком сильно этот танк в глаза бросается.

– Мне бы не хотелось вас оставлять одних, поскольку может понадобиться моя помощь, – прогудел слон. – Хотя, убейте меня, не пойму, зачем мне вообще нужно вам помогать.

– Спасибо, конечно, за заботу, но если нам и придется драться, ты тут не поможешь. Сомневаюсь, что даже слоновьей силы хватит на то, чтобы противостоять магии, – покачал головой Рабинович. – Так что ты лучше спрячься, собери своих зверушек и разошли их присматривать за окрестностями. Увидят что-нибудь интересное, пусть сразу докладывают тебе, а ты уж нас поставишь в известность.

Задумчиво, с каким-то сомнением покачав головой, Дакша развернулся к джунглям и скрылся в подлеске, каким-то чудом умудрившись сломать не слишком много кустов. Остальные осторожно приблизились к развалинам храма и заглянули внутрь. В разрушенном здании со времени их вчерашнего визита ничего не изменилось, если не считать того, что Кали на каменной скамье, естественно, теперь не спала. Жомов с Ушинасу обошли храм по периметру, а остальные забрались внутрь.

– И как определить, был ли тут кто-нибудь после нашего вчерашнего визита? – спросил у Лориэля Рабинович.

– Я бы, может быть, и смог, но Горыныча этому обучать слишком долго, – ответил эльф. – Так что ему остается только сосредоточиться и попытаться отыскать следы туманного бога. Тем более что он уже знает, как они выглядят. Если этот проходимец был здесь, Горыныч следы отыщет. В противном случае нам останется только сидеть и ждать.

Ахтармерз, кивнув по очереди всеми тремя головами, занялся обычными для себя приготовлениями к активации магических способностей. Остальные отошли подальше, стараясь не мешать трехглавому чародею искать призрачные следы, и лишь Вирупакша, до сих пор не видевший Ахтармерза в действии, задержался было около него, но получил от Рабиновича подзатыльник и отошел в сторону вместе со всеми.

В этот раз Горынычу понадобилось куда больше времени, чтобы дать друзьям какой-нибудь ответ. Жомов с Ушинасу уже вернулись после осмотра окрестностей, остальные устали ждать, а Горыныч все еще не шевелился, испуская из себя золотистое свечение. Наконец, когда у ментов стало иссякать терпение, Ахтармерз расплел головы, поднялся и перестал мерцать.

– Чье-то присутствие я чувствовал, но очень невнятно, – авторитетно проговорил он. – Должно быть, незнакомец был здесь несколько дней назад и с тех пор больше не возвращался.

– Отлично! Значит, подождем его здесь, – потер ладони Жомов.

– Ага. Если только он не из числа наших работодателей, – криво усмехнулся кинолог. – В таком случае мы можем его до второго пришествия ждать… Если тут что-нибудь наподобие первого уже было.

Вступать в очередной спор никому не хотелось, и ловцы туманного бога принялись распределять места. Как ни сопротивлялся Попов, ему досталась не самая приятная роль. Андрюша должен был лежать на каменной скамье, укутанный тряпкой, и изображать спящую Кали. Жомов с Рабиновичем расположились один – у входа в храм, другой – у пролома в стене, через который тоже можно было пробраться внутрь. Оба держали в руках заряженные пистолеты, снятые с предохранителя.

Горыныч расположился за скамьей, на которой лежал Попов. Его задачей было нанести мгновенный силовой удар по туманному богу, как только Рабинович с Жомовым покажутся из своих укрытий. Эльф расположился под потолком и прямых обязанностей не имел, собираясь действовать по обстоятельствам, а Вирупакшу и Ушинасу спрятали в глубине храма. Их задачей было изображать толпу, дабы по возможности сбить с толку неведомого злоумышленника. Впрочем, если таковой окажется одним из членов большой тройки, смысла в их действиях не будет никаких, поскольку и Вишну, и Шива, и Брахма прекрасно знают, какова истинная численность группы захвата.

Распределив таким образом обязанности, ловцы туманного бога приготовились ждать появления этого типа. Вирупакша, не привыкший к столь неудобным условиям ожидания, постоянно возился в своем укрытии и стонал. Так продолжалось до тех пор, пока Ваня не пообещал ему язык вокруг шеи повязать. И член клана Чатурмахараджи, не услышав со стороны Рабиновича ни слова в свою защиту, счел за благо заткнуться.

Время тянулось медленно, и понять, прошел час, минута или год, было совершенно невозможно. Даже солнце, почти полностью скрытое за плотной стеной древесных крон и полуразрушенной кровлей храма, не светило в полную силу, поддерживая внутри развалин постоянный полумрак. Отчего определить даже время суток возможности у друзей никакой не было.

Рабинович начал ловить себя на том, что засыпает, и принялся щипать запястье. Некоторое время он упорно боролся с дремотой, слыша вокруг себя лишь странную музыку диких джунглей, а затем вдруг начало светлеть. Сеня задрал голову к потолку, разыскивая источник света, и неожиданно понял, что горят его карманы. Точнее, не сами карманы, а один из пузырьков со слезой Рудры.

– Так вот, значит, каким огнем опалит его слеза? – удивился Сеня и чуть повысил голос: – Всем приготовиться. Он приближается.

– Ага. Уже приблизился, – послышался насмешливый голос за спиной, и невидимая, но сильная рука легко подняла кинолога за шиворот, как слепого щенка, и швырнула в центр храма. – Кого, дураки, обмануть хотели?

Дальше все мгновенно пришло в движение. Попов скатился с ложа и встал во весь рост, держа в руках, словно автомат Калашникова, Горыныча, вытянувшегося в струну. Вирупакша и Ушинасу с истошными воплями выскочили из своих укрытий и заметались по задней части храма, изображая толпу. Сеня поднял пистолет, а Мурзик выпрыгнул неизвестно откуда и вцепился в ногу врага, скрытую дымкой. Туманный бог заорал.

– Горыныч, огонь! – рявкнул Сеня и выстрелил из пистолета. Ахтармерз в ту же секунду выпустил какой-то светящийся розоватый шар.

Враг неожиданно легко отшвырнул от себя Мурзика и, описав полукруг руками, выставил вокруг себя сверкающую сталью энергетическую защиту. Пуля и шар ударились об него, не причинив никакого вреда неизвестному богу. Эльф нырнул вниз, устремляясь к голове противника, но незнакомец заметил этот маневр и легким движением левой руки сбил Лориэля на землю еще на расстоянии. Затем туманный бог поднял обе руки вверх и начал что-то говорить нараспев.

Вот тут из своего укрытия и выскочил Ваня Жомов. Осознав, что стрелять во врага бесполезно, омоновец решил застать его врасплох и вырубить одним коротким ударом дубинки. Это ему почти удалось, но в последний момент туманный бог успел слегка уклониться, и удар Жомова вместо головы попал врагу в плечо. Тот заорал от боли и, что-то выкрикнув, испустил вокруг себя разбегающиеся черные концентрические круги. Горыныч выпустил шар другого цвета одновременно с туманным богом, и когда он ударился о черные круги, полыхнула ослепительная вспышка. Сеня услышал чей-то крик, почувствовал, что кричит сам, и понял, что куда-то падает.

«Неужели это все?» – успел подумать он, прежде чем погрузился в абсолютную ледяную черноту.

Блохи! Блохи!! Блохи!!! Откуда столько