что опубликованные тогда в одном из научных журналов.

— Барьер скорости света, — сказал собеседник, — не может отныне считаться преградой, заслоняющей путь человеку в самые дальние глубины вселенной. Это остается верным, даже если принять во внимание механику Эйнштейна и закон предельности скорости света.

Предположим, что ракета совершает путь между Землей и ближайшей звездой Проксимой в созвездии Центавра, отстоящей от нас на четыре с третью световых года. (Световой год — отрезок пути, проходимый светом за год.) Значит ли это, что пассажиры ракеты при всех условиях не смогут достигнуть этой звезды раньше, чем за четыре с третью года? Речь идет тут о годах человеческой жизни, пределы которой хорошо известны. На первый взгляд как будто приходится ответить «да». И если так, тогда из пределов досягаемости для человека заведомо оказалось бы исключенным все пространство космоса, простирающееся дальше, чем на какую-нибудь сотню световых лет!

Разберемся в этом. Пусть ракета, совершающая перелет между Землей и звездой Проксимой, движется так, что в первую половину пути скорость наращивается постепенно на 10 метров в секунду каждую секунду, а во вторую половину — убывает тем же темпом[77]. Необходимую энергетическую базу для ускоренного движения на столь чудовищно огромных расстояниях, заметим, смог бы дать в будущем процесс полного преобразования («аннигиляции») вещества. Речь идет о превращении и исчезновении атомных ядер нацело, с выделением наружу всей их массы и энергии! Формула E = mc², формула Эйнштейна, дает для этого теоретического процесса выход энергии, в 100 раз превосходящий то, что могут дать термоядерные реакции, и в 1000 раз — расщепление ядер урана. Струя реактивного выхлопа в ракете, работающей на таком источнике, состояла бы из частиц — фотонов и мезонов, — движущихся со скоростью, равной или почти равной скорости света. Расчет, проведенный на основе эйнштейновской механики, показывает, что в этих условиях весь маршрут «Земля — звезда Проксима» займет по часам ракеты 3,6 года, а перелет в оба конца (без остановок) — 7,2 года. Между тем свет потребовал бы для такого же путешествия около девяти лет. Означает ли это, что ракета полетит быстрее света? Вовсе нет. Дело лишь в том, что все отрезки пути (если судить о них с помощью «путемера», находящегося на ракете) сокращаются по сравнению с расстояниями по масштабам Земли. Двигаясь со скоростью, близкой к скорости света, ракета, следуя эйнштейновской механике, будет как бы стирать расстояния. (Другой стороной той же медали явится эффект «растяжения» времени…)

Это переворачивает все перспективы проникновения человека в глубь космоса.

Расстояние до центра Млечного Пути (Галактики) по масштабам Земли составляет, например, около 20 тысяч световых лет. В рамках доэйнштейновской картины мира отсюда следовало бы, что никакая сила не сможет доставить пассажиров земной ракеты к центру Галактики раньше чем через 20 тысяч лет. Тысячам поколений пришлось бы сменить друг друга внутри ракеты в ожидании того момента, когда звездный корабль окажется у цели.

Что меняет тут механика теории относительности? Остается неизменным только тот факт, что стрелки земных часов должны будут совершить более 20 тысяч годовых оборотов, прежде чем пущенный с Земли звездолет достигнет центра Галактики. Но стрелка часов, находящихся внутри самой ракеты, даст другие показания. Если поддерживать, как и прежде, постоянное ускорение на первой половине пути и соответственное замедление на второй, то все путешествие к центру Млечного Пути продлится по часам ракеты двенадцать лет! Могут возразить, что для пробега до звезды Проксимы, расположенной по соседству с Солнцем, фотонной ракете требуется 3,6 года. Теперь же, для преодоления в пять тысяч раз более длинного пути, ей понадобится — при тех же условиях ускорения — (всего только восемь с небольшим добавочных лет. Как понять столь разительное нарушение пропорции? Ответ ясен. Нарастание скорости на большем отрезке пути поднимет среднюю скорость еще ближе к потолку скорости света, а это, в свою очередь, повлечет новое гигантское сокращение расстояний (и замедление хода времени). Звездоплаватели, вернувшиеся домой из путешествия к центру Млечного Пути, вряд ли найдут, конечно, свои домашние очаги! За двадцать четыре года отлучки (по часам ракеты) на Земле минет более сорока тысяч лет. Путешественники не увидят своих родных и близких. Они не увидят той Земли, которую покинули. Они почувствуют, вероятно, то же самое, что почувствовали бы люди каменного века, попав в современную Европу…

Дальше — больше.

Между туманностью Андромеды и Землей свет странствует миллион лет. Пассажиры фотонной ракеты затратят на этот путь 14 лет.

Самые крайние из просматриваемых современными телескопами миров удалены от Земли на три миллиарда световых лет. Ракетоплавателям, воспользующимся фотонной ракетой, понадобилось бы для достижения этих миров 42 года. Итак, вся обозримая ныне вселенная сжимается для звездоплавателя, движущегося у потолка скоростей, до «площадки» не большей (по обычным меркам), чем окрестности Солнца. Вернувшись из такого рейса к дальним космическим рубежам, звездоплаватель мог бы и не увидеть больше ни Солнца, ни Земли: ведь за это время «по часам Земли» прошло бы не меньше шести миллиардов лет!

Фотонный путешественник вместе с тем никогда не смог бы, очевидно, пройти до конца все бесконечное пространство вселенной. Расстояния, правда, беспредельно сжимались бы для ракеты при стремлении ее скорости к быстроте света. Впереди, однако, все равно оставалась бы беспредельность! Но в этом состязании бесконечностей, так или иначе, люди получили бы возможность неограниченной экспансии в глубь космоса. Время и пространство перестают служить помехой для гордого ума человека! Поистине человек может сказать, что для него доступно и возможно все. Все, что не противоречит законам природы, разумеется… Вот неиссякаемый источник оптимизма, столь необходимого в нашу трудную и опасную эпоху. Помнится, этих вопросов касался когда-то русский школьный учитель по имени Константин Циолковский. Он решительно отвергал идею о том, что чрезмерное охлаждение (или, наоборот, разогревание) Солнца повлечет за собой неизбежную гибель человеческого рода. Он настаивал на идее переселения человечества к другим солнцам. Он считал возможным даже перемещение самой Земли с ее нынешней орбиты. В случае надобности люди отбуксируют свой шар через просторы звездного океана и «бросят якорь» в иных планетных системах! Циолковский мечтал также о расселении людского рода в искусственных «эфирных городах», раскинутых в околозвездном пространстве… Все это грезилось русскому мудрецу еще тогда, когда не были ясны подлинные энергетические ресурсы материи, когда не был раскрыт смысл формулы Е = тс², когда не существовала механика относительности. Какова же была мощь воображения у этого человека, какая подлинно русская ширь и размах научного предвидения! Сегодня теория относительности и картина мира Альберта Эйнштейна дают для этого полета фантазии новый разбег и воздух фактов…

Выслушав внимательно все, что было ему рассказано, Эйнштейн наморщил лоб. Слабая улыбка мелькнула на его губах. Он сказал:

— Ваш рассказ был поистине вдохновляющим. От него кружится голова. Но я хотел бы внести в эту цепочку смелых гипотез и проектов одно существенное дополнение. Было бы замечательно, если бы удалось посадить в вашу сверхдальнюю ракету комитет по расследованию антиамериканской деятельности in corpora и отправить его на туманность Андромеды. Однако при непременном условии, что билет будет взят только «туда», но ни в коем случае не «обратно»!

Газеты принесли известие о трагических событиях, разыгравшихся на Тихом океане: американские военные власти устроили очередное испытание своих бомб в районе островов Эниветок и Бикини. По- гангстерски, в нарушение всех правовых норм, обосновавшись в международных водах открытого океана, не утруждая себя точным научным расчетом последствий взрыва, они сделали свое черное дело. Слоем радиоактивного пепла, разнесенного ветрами, были отравлены воды океана, морские водоросли и рыбы, был превращен в опасную для жизни человека зону обширный район, прилегающий к берегам Австралии, Японии, Индонезии, Новой Гвинеи. Более трехсот человек, и в том числе двадцать восемь американских военнослужащих, заболели от радиоактивных излучений. Тяжело пострадало население небольших островов Маршалльской группы — Ронгелап и Утирик. Это произошло первого марта 1954 года. Минуло две недели, и к этим сообщениям добавилось новое — в японский порт вернулось рыбачье судно «Фукюрю- мару» («Счастливый дракон»). Сразу после того как бросили якорь, с борта были сняты двадцать три изнемогающих от страданий человека. (Один из них, радист Айкици Кубояма, умер через несколько