вот, мы решили, что нужно сработать что-то вроде вот такой железнодорожной дрезины, только двигающейся не по рельсам, а по земле.
Рашпиль презрительно фыркнул: —Изобретатели! Она же у вас не поедет.
— За тем и пришли. — пояснил я. — Принесли совершенно безграмотный набросок, что-то вроде пожеланий, а уж тебе, как умельцу, все карты в руки.
Рашпиль отставил банку и задумался, покусывая конец карандаша.
— Во-первых, колёс должно быть не меньше шести. — решил он. — Лучше — восемь и на подвесках. Широких, прочных, но лёгких. Как у «Лунохода». Во-вторых, вот здесь и здесь надо укреплять раму. Только, в-третьих, всё это напрасно, потому что никакой силы не хватит, чтобы при помощи рычагов заставить эту штуку двигаться по рыхлой почве, да еще с грузом. Нужен двигатель. И не простой, а мощный.
— Предусмотрен. — успокоил Ушастый. — Смотри, тут — сидение для титана. Он-то и будет ворочать рычагами.
— Во как? — без особого удивления сказал Рашпиль. — Тогда ладно. Подумаем. К вечеру вычертим.
— А сделать такое сможешь? В одном экземпляре, но чтобы идеально.
— Отчего нет? Кстати, Боров грозился из-за Стены заказать новые станки: сверлильный, токарный и фрезеровочный. И сварочный аппарат бы ещё… И резцов. И…
— Раз обещал, значит, сделает, это же Боров.
— Ну тогда — вообще никаких проблем. — пожал плечами Рашпиль. — А ещё сталь нужна. Хорошо бы — рельсовая.
— Доставим.
Погонщик Лопотуй наблюдал за тем, как титан № 107, облачённый в ярко синюю робу (с утра было прохладно) завершает уборку в камере трансформации. Большая швабра так и мелькала в могучих лапищах. Титан согнал мыльную воду в сток, перевернул железную бочку с чистой водой и еще раз промыл ровный бетонный пол.
— Молодец, сто седьмой. — одобрил Лопотуй. — Вытаскивай бочку и иди на кормёжку.
Чудодейственное слово «кормежка» заставило старательного великана ускориться. Он поставил перевёрнутую бочку под навес и, потешно переваливаясь на коротеньких ногах, устремился в сторону стойл.
— Э, погоди, — окликнул погонщик, — а морковки разве не хочешь? Полагается премия!
Титан круто развернулся на полпути и подковылял к Лопотую. Тот протянул трёхметровой громадине коробку с мытой морковью. Титан издал утробное урчание и торопливо захрустел вожделенным лакомством.
— Вот теперь можешь идти на завтрак.
Проводив титана взглядом, Лопотуй вздохнул. Недавно в Лукьяновском вольере произошло чрезвычайное происшествие. Четыре оставленных без присмотра молодых титана случайно оказались на складе у ящиков с овсяной крупой. Будь трансформаты постарше, дисциплина и дрессировка взяли бы верх, они не поддались бы искушению и не заработали тягчайшего несварения желудка. Но, увы, невоздержанных обжор не удалось вовремя заметить и спасти. Их тела отправили на переработку в репликатор, так что теперь предстояло пополнить ряды «живых тракторов» Зоны.
— Лопотуй, что там у тебя? — спросил из кармана комбинезона КПК голосом старшего смены.
— Всё в норме, везите клиентов.
Из-за поворота показалась дрезина. Описала полукруг по заросшему двору, въехала в камеру и остановилась. Кучер соскочил с водительского места, жестом приказал слезть со скамьи титану и оба удалились. Лопотуй приблизился к дрезине и потянул на себя синее брезентовое полотнище с большими белыми буквами «Лукьяновский вольер». Под грубой тканью оказалась объёмистая клетка, в которой сидела четвёрка смуглокожих голых и бритоголовых молодых мужчин. Один из них вцепился в толстые нержавеющей стали прутья и принялся что-то угрожающе-гортанно выкрикивать. Остальные сидели, обхватив колени и с ненавистью оглядывались вокруг.
— Во бу минь бай. — безмятежно сказал Лопотуй. — Моя-твоя не понимай. Да не волнуйтесь, смертнички, это не больно. Во всяком случае, никто после трансформации ни разу не жаловался. Приступаем к процессу. Динь жи цоу.
Погонщик вышел из камеры, тщательно запер двери на засов, вытащил из кармана КПК, нажал кнопку и поднёс к уху.
— Старик, это Лопотуй. Готово. Клиенты с нетерпением ожидают сеанса, можно приступать. Ага, конечно, спасибо. Понял, сию минуту, только отойду подальше.
Он проворно отбежал к почти растерявшим желтую листву кустам сирени, повернулся и увидел, как перламутровое облако проявляется в воздухе над камерой трансформации (бывшей сто лет назад спортивным залом Лукьяновской восьмилетней школы), сгущается, теряет прозрачность и медленно оседает на здание.
Опричник с наслаждением прихлёбывал горячий чай из большой керамической кружки. «Интересно всё-таки складывается судьба. — с благодушной иронией философствовал он. — Для всех, кто был как-то связан с Зоной — как живущих в ней, так и отгораживающих мир от неё — сорок лет назад жизнь перевернулась с ног на голову. Для всех, кроме самого первого моего предшественника. Ему разве что ярлычок на двери пришлось поменять: вместо „Уполномоченный по КПП № 1 майор ФСБ А.И.Махдиев“ появилось „Инквизитор. Начальник службы безопасности Зоны. 2007–2013“. А сидеть Махдиев-Инквизитор остался в этом же кабинете, хотя, между прочим, мог бы выбрать любой другой. С тех пор на двери добавились еще четыре жёлтых прямоугольничка с аккуратными чёрными буквами: „Надзиратель. Начальник службы безопасности Зоны. 2013–2022“. „Жандарм. Начальник службы безопасности Зоны. 2022–2031“. „Волкодав. Начальник службы безопасности Зоны. 2031–2040“. „Опричник. Начальник службы безопасности Зоны. 2040“. Каждый занимающий должность и кабинет, не заменял таблички предтеч, а вывешивал рядом собственную, демонстрируя таким образом уважение и преемственность методов работы».
Послышались короткие ровные гудки. Опричник вздрогнул, на ощупь нажал кнопку ответа. Телефон поперхнулся на середине сигнала.
— Слушаю. — дежурно сказал шеф службы безопасности Зоны.
— Чай пьём? — прогремело в динамике громкоговорящей связи. Опричник вторично вздрогнул, сморщился, перебросил переключатель в режим «Личная связь» и снял трубку.
— Как видишь. — подтвердил он. — И как чувствуешь — очень крепкий и сладкий — три ложечки сахара. Привожу себя в норму: вчера допоздна сидел с материалами по шестьсот пятому делу. А я ведь — «жаворонок», бдения за полночь переношу плохо, так что сейчас плохо соображаю
— Завидую. — заметил Старик. — То есть не плохой сообразительности, само собой, а чаепитию. В принципе, мог бы тут у себя «прокрутить» ощущения хорошо заваренного юньнаньского чая, но… Виртуальный чай, да ещё через восприятие твоих слабо развитых вкусовых пупырышков — это как-то… Ладно, к делу. Только что мне из-за Стены сообщили, что прибыл вагон со стройматериалами. Можем принимать. Не забыл, мы заказывали?
— Помню. — сказал Опричник. — Образцы. Как всегда, по одному экземпляру пластиковых окон, дверей, плитки, древесины разных пород, краски с замазкой и всё такое. Заказ от двадцать третьего прошлого месяца. — Именно.
