– А Инквизиция не получила?

– Ты становишься все проницательнее и проницательнее, – усмехнулся Гесер. – И они тоже. По почте. Из «Ассоли».

Гесер явно на что-то намекал. Я подумал и сделал еще один проницательный вывод:

– Значит, расследование ведут и оба Дозора, и Инквизиция?

Во взгляде Гесера скользнуло разочарование.

– Получается, что так. В частном порядке, в случае необходимости, раскрыться перед людьми возможно. Сам знаешь… – Он кивнул в сторону двери, куда вышли его посетители. – Но это в частном порядке. С наложением соответственных магических ограничений. Здесь ситуация куда хуже. Похоже, что кто-то из Иных собирается торговать инициациями.

Представив себе вампира, предлагающего свои услуги богатым новым русским, я улыбнулся. «А не хотите ли кровушки из народа попить по-настоящему, господин хороший?» Хотя… дело ведь не в крови. Даже самый слабый вампир или оборотень имеют Силу. Им не страшны болезни, они живут очень, очень долго. О физической силе тоже не стоит забывать – оборотень и Карелина поборет, и Тайсону морду набьет. Ну и тот самый «животный магнетизм», «зов», которым они обладают в полной мере. Любая женщина – твоя, только помани.

Конечно, в реальности и вампиры, и оборотни скованы множеством ограничений. Даже посильнее, чем маги, – их неуравновешенность того требует. Но разве новообращенный вампир это понимает?

– Чему улыбаешься? – спросил Гесер.

– Представил себе объявление в газете. «Превращу в вампира. Надежно, качественно, гарантия – сто лет. Цена договорная».

Гесер кивнул:

– Здравая мысль. Прикажу проверить газеты и сайты объявлений в Интернете.

Я посмотрел на Гесера, но так и не понял, шутит он или говорит всерьез.

– Мне кажется, что реальной опасности нет, – сказал я. – Скорее всего какой-то чокнутый вампир решил заработать. Показал богатому человеку несколько трюков и предложил… э… укус.

– Укуситься и забыться, – поддержал меня Гесер.

Ободренный, я продолжил:

– Кто-то… к примеру – жена этого человека узнала об ужасном предложении! Пока муж колеблется, она решилась написать нам. В надежде, что мы устраним вампира и муж останется человеком. Отсюда и сочетание: вырезанные из газеты буквы и почтовое отделение в «Ассоли». Крик о помощи! Она не может сказать нам прямо, но буквально умоляет – спасите моего мужа!

– Романтик, – неодобрительно сказал Гесер. – «Если вам дорога жизнь и рассудок, держитесь подальше от торфяных болот…» И – чик-чик буковки маникюрными ножничками из свежей «Правды»… Адреса она тоже из газет взяла?

– Адрес Инквизиции! – воскликнул я, прозревая.

– Вот теперь ты прав. Ты бы сумел отправить письмо в Инквизицию?

Я молчал. Я был поставлен на подобающее место. И ведь Гесер в лоб мне сказал про письмо в Инквизицию!

– В нашем Дозоре их почтовый адрес знаю только я. В Дневном Дозоре, полагаю, только Завулон. Что из этого получается, Городецкий?

– Письмо отправили вы. Или Завулон.

Гесер только фыркнул.

– А Инквизиция сильно напряглась? – спросил я.

– Напряглась – не то слово. Сама по себе попытка торговли инициациями их не волнует. Обычное дело Дозоров – выявить нарушителя, наказать, закрыть канал утечки. Тем более что и мы, и Темные одинаково возмущены произошедшим… Но письмо в Инквизицию – вопрос особый. Их же немного, сам понимаешь. Если какая-то сторона нарушает Договор, Инквизиция встает на другую сторону, тем и удерживая равновесие. Это всех нас… дисциплинирует. Но, допустим, в недрах одного из Дозоров зреет план по достижению окончательной победы. Группа боевых магов, объединившись, способна в одну ночь перебить всех Инквизиторов – в том случае, конечно, если они все про Инквизицию знают. Кто в ней служит, где живет, где хранят документы…

– Письмо пришло в их главный офис? – уточнил я.

– Да. И судя по тому, что через шесть часов офис был пуст, а в здании случился пожар, – именно там Инквизиция хранила все свои архивы. Этого даже я не знал точно. В общем, отправив письмо Инквизиции, человек… или Иной… бросил им в лицо перчатку. Теперь Инквизиция будет за ним гоняться. Официальная версия – из-за нарушения секретности и попытки инициации человека. На самом деле – в страхе за собственную шкуру.

– Никогда не думал, что им свойственно бояться за себя, – сказал я.

Гесер кивнул:

– Еще как свойственно, Антон. Вот тебе информация к размышлению… почему в Инквизиции не бывает предателей? К ним приходят и Темные, и Светлые. Проходят свое обучение. А потом – Темные жестоко карают Темных, Светлые – Светлых, стоит им лишь нарушить Договор.

– Особый склад характера, – предположил я. – Таких Иных отбирают.

– И никогда не ошибаются? – скептически спросил Гесер. – Не бывает такого. Но в истории нет ни одного случая нарушения Договора Инквизитором…

– Видимо, слишком хорошо понимают итог нарушения Договора. Один Инквизитор, в Праге, сказал: «Нас держит ужас».

Гесер поморщился:

– Витезслав… любит он красивости… Ладно, этим голову не забивай. Ситуация проста – существует Иной, либо нарушающий Договор, либо издевающийся над Дозорами и Инквизицией. Инквизиция поведет свое расследование, Темные – свое. От нас тоже требуется сотрудник.

– Можно спросить? Почему именно я?

Гесер развел руками:

– Ряд причин. Первое – скорее всего в ходе расследования придется столкнуться с вампирами. А ты у нас специалист по низшим Темным.

Нет, вроде он не смеялся…

– Второе, – продолжал Гесер, на немецкий манер отгибая загнутые в кулак пальцы. – От Инквизиции официальными дознавателями назначены твои знакомые. Витезслав и Эдгар.

– Эдгар в Москве? – удивился я. Нельзя сказать, что Темный маг, перешедший три года назад в Инквизицию, был мне симпатичен. Но… но можно сказать, что он не был неприятен.

– В Москве. Четыре месяца назад закончил курс обучения и прилетел к нам. Поскольку по работе тебе придется контактировать с Инквизиторами, всякий личный контакт полезен.

– Контакт с ними был не слишком-то приятным, – напомнил я.

– А я тебе что, тайский массаж в рабочее время обещаю? – сварливо спросил Гесер. – Третья причина, почему я хотел бы направить на это задание именно тебя… – Он замолчал.

Я ждал.

– Расследование от Темных тоже ведет твой старый знакомый.

Имени Гесер мог уже и не называть. Но он продолжил:

– Константин. Молодой вампир… твой бывший сосед. Помнится, у вас были хорошие отношения.

– Да, конечно, – с горечью сказал я. – Пока он был ребенком, пил только свиную кровь и мечтал избавиться от «проклятия»… Пока не понял, что его приятель, Светлый маг, таких, как он, сжигает дотла.

– Это жизнь, – констатировал Гесер.

– Он ведь уже пил человеческую кровь, – сказал я. – Наверняка! Раз выслужился в Дневном Дозоре.

– Он стал Высшим вампиром, – произнес Гесер. – Самый молодой Высший вампир в Европе. Если переводить на наши мерки, то это…

– Второй-третий уровень Силы, – прошептал я. – Пять-шесть загубленных жизней.