гирляндами слов.

Да, утром он придумал прекрасный лживый ход. Провокацию. Отпустить второстепенного противника, чтобы заманить более важного.

– И все-таки давайте обсудим возможности совместной работы. Хотя бы временной.

Визитеру, наверное, казалось, что он сейчас взрослый и серьезный. Достойный партнер для взрослых Посланников.

– Я честно говорю. – В голосе Визитера дрогнула жалобная нотка. – Давайте обсудим…

Он снова сунул руки в карманы, торопливо вынул их, заложил за спину. Ему очень хотелось произвести хорошее впечатление.

В комнату вошел Кирилл. Молча обогнул Визитера, остановился перед Заровым.

– Ты веришь, что я заманивал вас в ловушку? – спросил Ярослав.

Кирилл покачал головой. Уточнил:

– Почти не верю.

– Спасибо.

– Это Слава… наверное, об этом думал. Он… здесь?

– Да. В ванной. – Это было такой же ложью, как и сказать «нет», но почему-то Ярославу больше понравился утвердительный ответ.

Мальчик спросил требовательно, даже обвиняюще:

– Если он захочет нас убить, вы ему помешаете?

Заров покачал головой. В груди закололо холодной тупой иглой. Вот уж на что не жаловался никогда – так это на сердце.

– Он уже не захочет, мальчики.

– Откуда вы знаете? – резко спросил Визитер. – Он вчера вечером врал!

– А сегодня вечером – убил себя.

Заров не отрывал взгляда от Визитера, пока тот не опустил глаза, поверив. Прижал ладони к лицу. Пальцы – как лед, но сквозь кожу – частящий разнобой пульса.

Неизмеримо талантливее и цинично честнее, но Слава был им. Со всеми своими придуманно- настоящими жизнями… наскальными рисунками и средневековыми фресками, которые рисовал он, с песнями под лютню и органными фугами, которые он сочинил, мрачными соборами и пышными дворцами, которые он построил, с ветхими манускриптами и толстенными книгами, которые он написал.

Все зло и все добро, что было в Визитере… да плевать на них! Он был им. Он знал о нем все.

Никто и никогда не сможет пройти по тайникам его души так, как мог он. Да Ярослав и не пустил бы туда никого. Лишь Славу – который был им.

Но в каком-то темном чулане, среди поломанных стульев и разбитых копий его Визитер увидел пыльное зеркало, ждавшее его руки. Он стер пыль, и зажег свечу, и долго смотрел в отражение.

А потом убил то, что мог принести в мир. Единственным способом, который был доступен ему.

– Не плачьте. Пожалуйста. – Кирилл сел рядом, заглядывая ему в лицо. – Вы же взрослый.

– Ты хочешь сказать, что видишь слезы? – спросил Ярослав.

– Разве это обязательно?

Хорошо работала Посланница Добра. Профессионально.

Она вытащила их из сада – Илья с Анной ждали в сторонке, пока Мария тормозила машину. Секунду поулыбалась водителю старого «жигуленка», сказала что-то – и вот уже махнула им рукой, веселая и уверенная.

– Ам! – сказал Карамазов Анне. Та слишком уж испуганно смотрела на него… и как у такой замечательной Посланницы может быть такой бесцветный Прототип? Анна вздрогнула, словно и впрямь ожидала, что Илья ее укусит.

Водитель машины, пожилой, лысоватый, был явно сломлен. За несколько секунд. Он окинул окровавленных пассажиров и перепуганную Анну таким счастливым, благостным взглядом, что Илье захотелось врезать ему по морде.

– Тебе выпала великая честь – спасти невинных, – сказала Мария. – Будь ее достоин. К «Будапешту».

Хорошо живут девочки… Илья подмигнул Анне, та вновь вздрогнула.

– Анечка, дай мне свой плащ, – сказала Мария с переднего сиденья. – Надо прикрыть рану.

– А мне что делать? – Илья потрогал рваную дыру в рукаве.

Кожу уже затянул звездообразный шрам.

– Сам придумай. Не маленький.

Карамазов повернул руку, прижимая ее к груди странным, но все же не слишком подозрительным жестом. Теперь дыру в плаще не было видно.

– Придумал, – без энтузиазма сказал он. – Сволочи… такой хороший плащ, и брал недорого…

Мария тихо засмеялась, и Илья вздрогнул.

Все они издеваются…

– Что нам эти тряпки? – Мария повернулась к водителю, похлопала его по плечу. – Что нам тряпки?

Водитель с готовностью оторвал взгляд от дороги, бессмысленно улыбнулся.

– Рули… – брезгливо бросила Мария.

Они доехали до гостиницы без приключений. Водитель лихо припарковался среди «мерсов» и «бээмвэшек», повернулся к Марии, ожидая приказаний.

– Нельзя его отпускать, – хмуро сказал Илья.

– Не волнуйтесь. Идите.

Она догнала их очень скоро, коротко поговорив с водителем. «Жигуленок» с визгом рванул прочь. Так он далеко не уедет…

Илья почувствовал легкую зависть. Чисто работает Посланница Добра.

На Карамазова поглядывали, пока Мария предъявляла пропуск, но без особой подозрительности. Илья в общем-то не сомневался в этом.

Тьма хранила… несмотря ни на что. Если бы и на выставке она не спасовала…

Номер, где жили девушки, производил впечатление. Илья быстро прошелся по комнатам, оценивая обстановку, как всегда в незнакомом помещении. Вернулся в гостиную, где Анна стояла перед Марией, бормоча, как провинившаяся школьница:

– Маша… я не хотела тебя обидеть…

– Глупая девчонка, – досадливо обронила Мария. Посмотрела на Илью. – Ну как?

Карамазов пожал плечами.

– Красиво живете.

– Нормально живем.

Мария подошла к нему, взялась руками за отвороты пиджака, потупилась.

– Илья… не волнуйся.

– Я не волнуюсь.

– Все теперь хорошо. Ты со мной. И ты прощен.

Карамазов поморщился. Не нужно ему никакое прощение.

– Как твоя рука?

– Болит. А как твоя нога?

Мария заулыбалась.

– Тоже. Это все мелочь – теперь.

Анна смотрела на них молча и безумно. Илья отвернулся. Какого дьявола Мария возится с Прототипом?

– Мне надо уходить. Я далеко живу, еще на электричке добираться.

– Илья! – Мария чуть отстранилась. – Тебе не надо никуда уходить!

– Я же не могу остаться ночевать с вами, – тупо сказал Илья.

Мария покачала головой.

– Почему? Илья, Илья…