стреляющие ампулами с краской. Так полдвора забрызгало красным, словно действительно шел бой. А они даже не могли сообразить, откуда по ним стреляют… Правила у нас были строгие: те, в кого попала хоть капля краски, садились и ждали конца боя. Зеленая трава, дорожки из белого кварцевого песка, десяток неподвижных пацанов, ждущих конца игры… И все в красных пятнах. Это было так похоже на настоящую войну, которую мы только в кино и видели, что мне стало страшно. Я даже радоваться своей победе не мог. – Демченко перевел дыхание и закончил: – С этого все и началось, с детской игры… И теперь должно кончиться…
Он вдруг дернулся и судорожным рывком повернул голову вбок. Его тошнило. Виктор потянулся было к нему, но из стены уже выскользнули гибкие щупальца манипуляторов, подхватили тело наводчика. Через минуту Демченко снова лежал неподвижно.
– Капитан, вас кто-нибудь ждет дома?
Виктор кивнул:
– Ждут. – Он вспомнил низкое серое небо, и шум набегающих на берег волн, и мелкую привычную морось, беззвучно ложащуюся на скалы. – У нас нет семей в земном понимании, но…
– А меня ждет только Земля.
Демченко улыбнулся и закрыл глаза. А в стене отчаянно заверещал зуммер, снова выметнулись манипуляторы. Коснулись тела наводчика – и медленно поползли обратно.
В рубке было тихо. Почти половина кресел пустовала – командиры расходились. На экранах внешнего обзора плыли розовые, нежно мерцающие облачка пыли. Секунду Виктор постоял, глядя на экраны, потом спросил:
– Вы дали им сигнал о спуске шлюпок?
– Дали, – с готовностью произнес кто-то.
– Ну и?..
– Лотанцы гордый народ. Они умеют воевать до конца.
Розовые облачка на экране медленно угасали. Виктор сел в свое кресло, включил общую трансляцию. Произнес, наклоняясь над микрофоном:
– Экипаж крейсера «Рубеж», за мужество и героизм, проявленные в бою с превосходящими силами противника, я благодарю вас от имени Центрального Штаба… и от себя лично. Весь личный состав будет представлен к наградам. Именем Земли!
– Во имя Земли… – разноголосо отозвались наушники, лежащие на краю пульта.
Центральный Штаб Сообщества – капитану крейсера «Рубеж».
Срочно. Секретно. Синий шифр.
Файл распечатки 8-Н:
Получением настоящего приказа немедленно вывести крейсер к 156-й населенной планете седьмой галактической зоны. На планете поднят мятеж против Центрального Штаба.
Ваша задача – захватить и удерживать до подхода главных сил станцию грависвязи, не допуская связи планеты с неблагонадежными цивилизациями в составе Сообщества.
Именем Земли.
Крейсера редко садятся на планеты. Им тесно даже на самых больших космодромах, их двигатели выжигают леса и отравляют атмосферу даже на самом тихом режиме. Но иного пути для высадки десанта крейсер не имеет…
Они опустились в лесу на маленькое озерцо. Вода закипела, колонной белого пара поднялась в небо, навстречу серой металлической громаде. Когда опоры коснулись дна озера, лишь черные, обугленные рыбы напоминали о том, что еще недавно в маленькой котловине были вода и жизнь.
С высоты главной рубки Виктор видел место приземления во всех деталях. Серовато-белесое, в черных кляксах, дно озера. Опоясывающее озеро, выжженное до белизны, кольцо пепла. Черные, как бы съежившиеся, скелеты деревьев. А за ними, до самого горизонта, до недалекого городка, вначале робко, а затем все более торжествующе зеленели уцелевшие деревья.
– Мы неудачно сели, – ни к кому не обращаясь, сказал Виктор. Он посмотрел туда, где на стыке зеленого леса и голубого неба вставали кажущиеся отсюда игрушечными дома. – Город лежит между нами и станцией связи, придется идти через него…
– С других сторон станцию окружают болота, – отпарировал навигатор. – Ничего. Я не думаю, что с городом будет много возни.
Он ошибся.
Машину начальника командира десанта сбили еще на окраине. Сейчас она горела – дымно, неохотно, она вообще не должна была гореть…
Самого командира Виктор увидел на пороге занятого под временный штаб особняка. Грузный, широкоплечий Вольф Шнайдер что-то говорил в зажатый в ладони передатчик. Передатчик был совсем крошечный, и казалось, что Вольф вполголоса ругается, яростно размахивая перед лицом кулаком. Увидев Виктора, он нахмурился:
– Вам следует руководить боем с крейсера, капитан. Здесь опасно.
Словно подтверждая его слова, невдалеке грохнул короткий, но сильный взрыв.
– На корабле остался Карлос. Почему вы остановились?
– Это сумасшедшая планета, капитан. В нас палят из каждого окна… – Вольф поднес к губам микрофон, бросил туда: – Третий и пятый, сближайтесь… – И снова повернулся к капитану: – Не представляю, где они раскопали столько старого оружия. Один из бронеходов подбили из пороховой пушки. Защита не отреагировала на снаряд – тот летел слишком медленно. Но броню разнес не хуже, чем боевой лазер… Да, лазеры у них есть тоже…
Виктор медленно посмотрел по сторонам и почувствовал, как наплывает смутная тревога. Притихшие дома с попрятавшимися жителями, стилизованные под старину, сложенные из камня особняки, даже яростное сопротивление десантникам – все это было знакомо и привычно. Но что-то настораживало…
– Если бы дать по городу из главного калибра, – негромко произнес Вольф.
– Нет.
– Или по станции… Разнести антенну…
Серая колонна гравиантенны была видна даже отсюда. Она вставала из-за домов, и на вершине ее, вознесенной на двухкилометровую высоту, подрагивали голубые молнии – станция работала.
– Нельзя, – с искренним сожалением ответил Виктор. – Станцию приказано захватить, а не уничтожить…
Вдоль улицы с визгом пронесся огненный клубок – выстрелили из плазмомета. Следом прогрохотал бронеход. За ним устало и безмолвно пробежали несколько десантников. Виктор взглянул на Вольфа, снова уткнувшегося в передатчик, на свой вездеход с замершей возле него охраной… И бросился вслед десантникам.
Он не заметил, как остался один. Еще недавно вместе со смутно знакомыми ребятами из пилотажной группы Виктор палил по высокому зданию из бетона и черного зеркального стекла. Из здания огрызались – разрывы самонаводящихся ракет ложились все ближе и ближе. Потом лучи их бластеров подрубили здание, разнесли в пыль первые этажи, и вся бетонная коробка обрушилась вниз, погребая стрелявших… Они бежали дальше, и никому из десантников не было дела до того, что рядом с ними – капитан крейсера, самый бесполезный человек в бою… А потом он остался один.
Улочка была узкой, извилистой, зажатая между глухими стенами домов.
Редкие окна, еще более редкие двери, выходящие в эту бетонную расселину в теле города… Виктор шел, держа бластер на изготовку, время от времени щелкая переключателем рации. Связи не было. Наверное, мешали дома…
Улица кончилась неожиданно. Дома словно расступились, и Виктор оказался на маленькой площади, а может быть, большом дворе. Скорее дворе: здесь было слишком много газонов, дорожек из белого песка, беседок, скамеечек… С одной стороны на площадку выходил торец странного, явно заброшенного здания – шесть или семь этажей из красно-коричневого кирпича, маленькие декоративные башенки на крыше…
Виктор сделал несколько шагов, выходя на середину двора, и остановился. Где же он видел этот двор? Где? Видел… или слышал о нем?
На одной из башенок вдруг полыхнула яркая, ослепительная точка.
