Если бы служители культа, обосновавшиеся в шато, видели импровизированную армию Гарета, шагающую по тропинке, первое, что сделали бы — перерезали горло Эмили. Гарет абсолютно точно это знал. И непрерывно вдалбливал своим необученным новобранцам.

Он собрал всех, кто знал окрестности шато, и поставил впереди строя. Остановил их в начале подъездной аллеи шато и объяснил каждому необходимость абсолютного молчания.

Они бесшумно крались по аллее. Те, кто был знаком с местом, рассказали, насколько можно приблизиться к дому, чтобы их не увидели из окон.

Сидевший на плоском камне у обочины аллеи Маллинс. поднялся при их приближении и отсалютовал Гарету.

— Мы поймали двух негодяев, спешивших предупредить своих дружков.

Маллинс свистнул, подражая крику птицы. Откуда-то появился Бистер, а за ним и Мукту. Гарет улыбнулся им.

Начиналась самая сложная часть операции. Он оглядел пятерых «лейтенантов», стоявших во главе небольших отрядов.

— Вот что мы сделаем…

Он назначил каждому отряду свое место. Два должны были обойти шато кругом и атаковать с черного хода. Еще два стояли по бокам дома, а последний должен был заблокировать вход и отражать все нападения «кобр», которые могли вернуться из города и захватить их врасплох.

— Я и мои люди войдем в дом и найдем мисс Энсуорт, но пока вам нужно вести себя очень тихо.

— Тот ряд окон, что спереди, не закрыт ставнями, — доложил Бистер. — Но все собрались в глубине дома.

Гарет кивнул и вновь обратился к собравшимся:

— Мы трое пойдем освобождать мисс Энсуорт, — Зная обычаи культа, он был совершенно уверен, что она еще жива. И молился, чтобы ее не изувечили. — Как только мы ее выручим, Бистер даст сигнал Маллинсу, который останется здесь. А уж он, в свою очередь, даст сигнал к атаке. И только тогда вы должны ворваться в дом. Знайте, вы не должны, сдерживаться. Потому что они пойдут на все. Не ожидайте, что они станут сражаться по вашим правилам. У них есть свои собственные. И они обожествляют смерть.

Он в последний раз оглядел свою армию и, распознав решимость и готовность к битве, сказал:

— Удачи всем.

Многие прошептали в ответ те же самые слова. Мукту и Бистер встали рядом. Гарет кивнул и махнул рукой:

— Веди!

Бистер проскользнул сквозь тени под старыми деревьями и повел их на небольшую возвышенность, которая скрывала их армию от вражеских глаз.

Здание обычной прямоугольной архитектуры было сложено из камня. Большой сад зарос сорняками, деревья, за которыми никто не ухаживал, постепенно дичали. Бистер повел их к левому углу дома, по всей длине которого шла поднятая над землей, выложенная каменными плитами терраса. Поскольку с этой стороны окна были заколочены, можно подняться на террасу без риска, что их увидят.

Оказавшись на террасе, Гарет коснулся плеча Бистера:

— Часовых нет?

Бистер покачал головой:

— Похоже, они полагаются на пикеты. Мы видели шестерых, но только двое прибежали с докладом.

Гарет кивнул, оглядел открытую террасу, прислушался… до него донеслись слабые голоса. Кто-то находился в комнате с открытыми окнами. В ноздри ударил слабый запах дыма.

Гарет вынул из-за пояса заряженный пистолет, взвел курок и, держа оружие наготове, стал продвигаться к открытым окнам.

Остановившись в двух шагах от окна, вернее, высокой стеклянной двери, он поблагодарил Господа и снова прислушался. Войти в комнату легко. Но нужно точно знать, там ли Эмили и сколько с ней людей.

Он едва расслышал старческий голос. Акцент, безусловно, индийский.

— Итак, мы знали, что майора и его отряд застигнет шторм на побережье… так что наш план удался.

Последовала буквально пропитанная злобой пауза. Волосы на затылке Гарета поднялись дыбом. Кто в комнате со стариком? Эмили?

— Скоро, очень скоро прибудет майор. И тогда ты узнаешь, почему оказалась здесь, — почти нежно проворковал старик.

— Вы хотите использовать меня… пытать, чтобы заставить его отдать письмо?

Эмили. И голос у нее сильный и уверенный.

— Разумеется, дорогая леди. Не считаете, что это сработает?

Гарет посигналил Мукту и Бистеру и, подняв пистолет, пинком распахнул дверь и вошел.

Эмили, на первый взгляд невредимая, была привязана к стулу. Чернобородый старик, тот главарь, которого Гарет видел в Адене, потрясенно застыл у жаровни.

Гарет оглядел комнату, но больше никого не увидел. Остановившись между Эмили и стариком, он опустил пистолет. Бистер и Мукту уже разрезали веревки, опутавшие Эмили.

— Где мои люди? — прохрипел старик.

Эмили вскочила и принялась массировать запястья и притопывать ногами, чтобы восстановить кровообращение. Старик оглянулся на нее и Гарета и, кажется, что-то понял. И сделал то, чего никто из них не ожидал. Взвизгнул. Не вскрикнул, не завопил, не позвал на помощь. Гневный визг проник сквозь стены и понесся по коридорам.

Гарет поднял пистолет и выстрелил. Старик успел броситься к жаровне за своими орудиями. Но пуля ударила его в плечо. Он отшатнулся и осел возле очага.

Как раз в тот момент, когда двери распахнулись и в комнату ворвались шестеро вооруженных людей.

Гарет выругался и выхватил саблю. Мукту уже орудовал ятаганом. Бистер метнулся к окну и пронзительно свистнул, после чего встал рядом с Гаретом и тоже принялся орудовать саблей.

Эмили скрипнула зубами. Снова кровь, кинжалы и проклятые «кобры». Они находились почти в центре комнаты. Она вдруг поняла, что ее людям приходится отступать, чтобы не дать противникам зайти с тыла. Эмили схватила стул, к которому недавно была привязана, и бросила в одного из фанатиков, сбив его с ног.

Бистер сменил позицию, чтобы перекрыть этот угол. Гарет и Мукту снова попятились.

Эмили увидела, что положение еще ухудшилось — в дверь вбегали все новые «кобры».

Эмили дико огляделась в поисках оружия.

Ничего. Ничего…

Если не считать старой полусгнившей шторы.

Она подбежала к ней, схватилась обеими руками и дернула. Ткань упала, покрыв ее пылью и плесенью, шелк порвался, но полотняная подкладка осталась цела.

Эмили собрала ткань и, встав за спиной Гарета, крикнула:

— Гарет! В сторону!

Увидев, как он пригнулся, Эмили изо всех сил бросила ткань вперед.

Мукту едва успел уклониться, когда штора пролетела мимо. Грязная материя окутала троих нападавших, а заодно и их сабли. Но в дверь протиснулись еще четверо, правда, они тут же споткнулись о