Он знал, что Кэткарт поможет всем, чем возможно. Правда, неизвестно, сумеет ли он договориться о транспорте, который им нужен. Впрочем, он всегда был человеком предусмотрительным.

Улицы, по которым они шли, были узкими, пыльными и далеко не всегда замощенными. Они вились между оградами, за которыми скрывались дома. В этот ранний час город был пуст.

Минут через десять Гарет остановился у зеленой двери и постучал. Почти сразу же кто-то сдвинул деревянную дощечку, открыв окошечко, забранное железной решеткой. На Гарета уставились чьи-то черные глаза.

— Скажите, Роджер Кэткарт все еще живет здесь?

— Это резиденция мистера Кэткарта, — подтвердил араб средних лет.

— Превосходно. Пожалуйста, передайте мистеру Кэткарту, что пришел Гарет и хочет посоветоваться с ним по делу чрезвычайной важности.

Араб недоуменно моргнул и задвинул окошечко.

Почти сразу же послышались торопливые шаги. Гарет заулыбался, когда дверь открылась и на пороге возник Кэткарт, на лице которого боролись приятное удивление и откровенное любопытство.

— Гамильтон? Какого черта ты здесь делаешь?

Гарету пришлось представлять всех прибывших. Всем были отведены комнаты. Дом Кэткарта оказался достаточно просторным, чтобы вместить всех, а его небольшой штат слуг отличался скрытностью и осмотрительностью, что, как сразу понял Кэткарт, было отнюдь не лишним, судя по одежде гостей.

Прослужив первым секретарем в британском консульстве свыше восьми лет, Кэткарт знал все ходы и выходы в Суэце, все тонкости здешней жизни и, как надеялся Гарет, различные способы и средства путешествия по странам Средиземного моря.

Кэткарт был счастлив и заинтригован встречей с Эмили, особенно узнав о ее родстве с губернатором Бомбея, но он сдержал любопытство, пока вместе с Гаретом и Эмили не сел на мягкие подушки, раскиданные вокруг низкого стола, на котором стояли медные и латунные блюда с едой.

— Считайте это поздним завтраком или ранним ленчем, — объявил Кэткарт, показывая на блюда, и… Он взглянул на Эмили, оглядывавшую столик, и слегка покраснел. — Я должен извиниться. Все эти местные кушанья… я не подумал заказать английский завтрак.

— Нет-нет, — улыбнулась Эмили, положив на тарелку маленькие зерновые хлебцы. — Проведя полгода в Индии, я привыкла к острой еде.

— Прекрасно! Полгода? Долгий визит.

— Да, я просто не могла наговориться с тетушкой и дядей. А вы? Сколько лет здесь пробыли?

Накладывая на тарелку гору только что приготовленной еды, Гарет слушал, как Роджер со свойственным ему обаянием описывает свою жизнь за границей. Эмили с интересом слушала и казалась очень веселой и оживленной.

Наконец Роджер поймал взгляд Гарета.

— Итак, в чем заключается «дело крайней важности», приведшее вас к моему порогу?

Гарет машинально взглянул на дверь.

— Все вернулись на кухню, — успокоил Роджер. — Нас никто не подслушает.

Гарет кивнул и подробно рассказал всю историю, от приказа Гастингса до арабских одеяний.

Роджер был одним из нескольких друзей, которым Гарет мог довериться целиком и полностью. Он знал Роджера с тех пор, как они вместе учились в уинчестерской начальной школе. Ни разу в жизни они не подвели друг друга. Пока Гарет служил в армии, Роджер делал карьеру дипломата, но они постоянно переписывались. Именно поэтому Гарет остановился у него по пути в Индию.

Как и ожидал Гарет, Роджер сразу понял, кто скрывается под прозвищем Черная Кобра, и, нахмурившись, отодвинул пустую тарелку.

— Конечно, вы можете лечь на дно и постараться не выходить на улицу. И уж конечно, не приближаться к консульству. Кстати… — Он перевел взгляд с Гарета на Эмили. — Последнее время там постоянно вертятся какие-то люди в черных шелковых тюрбанах.

— Служители культа! — ахнула Эмили.

Гарет кивнул:

— Я опасался, что они окажутся в Суэце раньше, чем мы. Следят, когда мы появимся.

— Совершенно верно. Больше я их нигде не видел. Только на улицах, примыкающих к консульству.

— У нас нет причин появляться там, но… Роджер, тебе тоже нужно поостеречься. Кто-то в консульстве, должно быть, вспомнил, что мы знакомы, — вздохнул Гарет.

— Возможно, но маловероятно. Однако я проверю, есть ли за мной слежка, и после этого решу, как организовать ваш отъезд.

— Кстати, о маршруте. Не думаю, что нам стоит ехать через Каир.

— Я и не собирался это предлагать. Если служители культа добрались сюда, то, думаю, Каир просто ими кишит. Куда лучше обойти стороной это осиное гнездо и направиться прямиком в Александрию.

— А это возможно?

Роджер кивнул.

— Это не слишком далеко и, учитывая твое сопровождение, имеет дополнительное преимущество: вряд ли кто-то догадается о таком маршруте, — пояснил он, многозначительно глядя на Эмили.

Гарету почему-то не очень понравилось заявление друга.

— Почему нет? — улыбнулась Эмили.

Роджер помедлил, словно засомневался в выбранном маршруте, особенно когда встретился с ее широко раскрытыми глазами. Но поскольку она терпеливо ждала ответа, он бросил извиняющийся взгляд на Гарета и пояснил:

— Думаю, будет безопаснее всего, если вы присоединитесь к берберскому каравану, идущему через пустыню до Александрии.

— Но разве берберы — надежный народ? — нахмурился Гарет. — Воинственны, хитры и злобны. Я бы им не доверился.

Роджер понял все, что осталось невысказанным, и ободряюще улыбнулся:

— Некоторые — да, но я знаю нескольких шейхов, они люди чести. В их обществе вам ничего не грозит, но мне нужно узнать, есть ли сейчас в городе кто-то из тех, кому я доверяю, и когда они уходят в Александрию.

— Насколько часто они совершают такие путешествия? — спросил Гарет.

— Они кочевники. Этим все сказано. И на пути между Суэцем и Александрией останавливаются только в пустынных оазисах. — Говоря все это, он смотрел на Эмили. — Если решите, что сумеете терпеть лишения, это почти наверняка самый безопасный маршрут.