и скажу Бетте до свидания. Но вдруг за этот год успею превратиться в такую же унылую девицу? Я представила себя сидящей за пыльным столом, в очках и уродливом сером костюме. Тайфун отреагировал молниеносно: я вскочила с места и ринулась к выходу, невзирая на то, что дождь и не думал стихать.

Я вошла в водяной поток, с трудом удерживая в руках зонт — его прямо-таки пригибало к голове струями. Ноги ступали по холодным лужам, меня пробивала дрожь. Несколько встреченных мною прохожих были не в лучшем состоянии — они безуспешно пытались закрыться от холодной воды и представляли собой жалкое зрелище. Я упорно шла вперед, подгоняемая эмоциями. Неожиданно около «дурки», где размещался единственный в поселке кинотеатр, я увидела Семена. Он был без зонта, насквозь мокрый. Жемчужно-серая водолазка обтягивала спортивное тело, джинсы от влаги казались не голубыми, а темно-синими. Удивительно, но спасатель не только не дрожал от холода, казалось, он наслаждается, стоя под душем из ледяных струй. Семен читал мокрую афишу, вывешенную у дома культуры, и явно никуда не спешил. Я замешкалась. Мне очень хотелось подойти и прикинуться, что я тоже интересуюсь расписанием мероприятий. Но вот мой внешний вид…Волосы наверняка уже завились мелким бесом от этой влажности, с носа стекают капли, лицо бледное. Я ускорила шаг.

Дома я взялась за геометрию. За окном монотонно шумел дождь, в моей комнате было тепло и уютно. Синусы и косинусы немного успокоили меня. Я подумала, что при такой погоде точно вырвусь в отличники — что еще делать в Бетте по вечерам, как не зубрить.

Но на другой день — о чудо! — распогодилось. Солнце жарило, как летом, птицы пели на все голоса. Трава мгновенно просохла, и уже к обеду ничто не напоминало о вчерашнем потопе. Море тоже было ярко- синим и спокойным, будто и не было вчера огромных волн и мутной желтоватой взвеси на поверхности воды!

Сколько еще остается таких погожих дней? Может быть, этот последний? После школы я решила сходить к морю. Теперь действительно к морю. У Семена есть девушка, она прекрасна, в этом нет сомнений. А мне нужно как следует учиться, чтобы поступить в институт и забыть Бетту словно страшный сон. Поэтому я не стала звонить Надьке — с ней поход затянется надолго. Просто посижу часок у воды, помечтаю, а потом домой — заниматься.

На берегу я разом забыла все свои вчерашние сожаления о Москве. Оно сегодня было особенно ласковым, особенно загадочным Я села у самой кромки прибоя и задумалась. Не хотелось в «Охотный ряд», не хотелось в Третьяковскую галерею. Хотелось сидеть вот так бесконечно, слушать шепот волн, вдыхать влажный воздух и думать... У моря как-то странно думается. Подумаешь о чем-то плохом, а оно тебе нашептывает: «успокойся, все пройдет, все хорошо будет», — и вот уже обидное не кажется обидным, от грустного не щемит сердце, и словно какая-то мелодия рождается в душе...

Неожиданно рядом зашуршала галька, и я вздрогнула. Знакомые голубые джинсы... Семен! Внутри у меня все сжалось, и я попыталась выдавить из себя что-то наподобие улыбки. Он молча сел рядом и так близко к воде, что набегавшие маленькие ласковые волны тут же намочили ему джинсы почти по колено. Я набралась сил и взглянула ему в лицо: он смотрел вполне дружелюбно, даже улыбался чуть-чуть. Я с трудом выдерживала взгляд его лучистых глаз — очень трудно скрывать свое восхищение, мне казалось, оно так и написано на моем лице

— Мы с тобой в прошлый раз так и не познакомились. Меня зовут Семен. — Его голос поразил меня теплотой.

— Уже знаю. А я Полина. — Я очень старалась, чтобы голос не дрожал, и чувствовала от волнения каждый нерв своего тела. Однако на моем внешнем виде это, кажется, не отразилось.

— Это твой домик там наверху? — показал он рукой наверх.

— Да. А откуда ты знаешь?

— Ну, во-первых, обычно ты сюда скатываешься с горы, — он чуть усмехнулся, — это самый короткий путь оттуда. А во-вторых, это же Бетта, тут все про всех известно.

«Все, да не все, про тебя, например, никто ничего не знает», — хотелось возразить мне, но я конечно же смолчала.

— Сегодня ты выглядишь лучше, чем в тот раз, когда я вытащил тебя из воды, — чуть усмехнувшись, заметил Семен, словно провоцируя меня.

— Ну конечно! — уверенно ответила я. — Сегодня же я не тону. По крайней мере, не собираюсь, — тихо засмеялась я. Семен глянул на меня и снова повернулся к морю.

— Что обычно делаешь по вечерам? — неожиданно спросил он.

— Учу уроки, смотрю телевизор, иногда валяюсь в гамаке, гляжу на звезды, — честно ответила я, хотя мне очень хотелось заявить, что я тут живу бурной светской жизнью и совсем не скучаю. Но Бетта — это не Москва, здесь обман вскроется через полчаса, если не раньше.

— Может быть, сходим в кино? Со вчерашнего дня там идет «Морская мгла»…

— Ну, можно, — выговорила я, совершенно ошеломленная.

Но Семен, кажется, не расслышал мой ответ — он всматривался во что-то за моей спиной. Я невольно обернулась, однако ничего особенно интересного не обнаружила. Две женщины лет сорока одевались, собираясь уходить. Сухощавый дедок хлопотал вокруг внучки, уговаривая ее надеть панамку, неизменная супружеская пара пенсионного возраста разгадывала кроссворд. Была еще молодая женщина с мальчиком — они медленно двигались в нашу сторону вдоль кромки моря. Мальчик вез за собой по воде огромный игрушечный парусник. Мне показалось, что именно на них так пристально смотрит Семен. Его лицо словно закаменело, он не отрывал взгляда от этой пары.

— Пойду домой, — не выдержала я, поднимаясь.

— Ага, — равнодушно кивнул он. Я ждала, что он добавит: «Я зайду за тобой сегодня», но Семен молчал.

Я неторопливо пошла к выходу с пляжа, надеясь, что он окликнет меня. Но, обернувшись, увидела, что он так и сидит неподвижно, будто статуя. В результате я не поняла, договорились мы на вечер о походе в кино или нет. Чем ближе стрелка часов подбиралась к семи, тем яснее мне становилось: конечно же нет! У него есть девушка — это первое. Я не могу понравиться такому парню — это второе. Наверняка он просто решил пошутить над глупой москвичкой, а я повелась! Я попыталась представить, как он рассказывает своим друзьям об этом розыгрыше, и все дружно хохочут, но видение быстро рассеялось — невозможно даже вообразить Семена в компании с местными парнями — такими грубыми, неотесанными, глупыми казались они по сравнению с ним. В глубине души я все-таки верила, что Семен зайдет за мной вечером.

И я не могла заставить себя не смотреть на калитку. Все валилось из рук, я села было за уроки, но буквы плыли перед глазами. Живот все время сводило, словно от голода, я знала это состояние — со мной так всегда, когда я сильно волнуюсь и пытаюсь подавить напряжение.

Может, все же навести марафет? Так, на всякий случай… Я открыла шкаф и стала перебирать одежду, но тут зашла мама и спросила:

— Ты куда-то собралась?

— Нет, — отрезала я и захлопнула дверцу.

Я вышла в сад и улеглась в гамаке, прикрывшись пледом, потому что солнце скрылось, и мне было холодновато в открытом ситцевом сарафане.

Неожиданно послышался мягкий шорох автомобильных шин. Темно-синий «Форд» тихо притормозил у нашего забора. Я приподнялась со своего ложа и увидела, что из машины вышел Семен. Он был в темно- синей водолазке и черных джинсах, прекрасный как всегда.

— Я уже взял билеты, — сообщил он.

Я молча встала с гамака и, зачарованная, направилась к калитке, все еще не веря, что это не сон.

— Полина, ты куда? — раздался вдруг за спиной голос мамы. Она стояла на крыльце и растерянно переводила взгляд с Семена на его «Форд», потомна меня и снова на Семена.

— Мам, это Семен, он работает спасателем. Мы сходим в кино на «Морскую мглу»?

— Обещаю вам доставить Полину домой не позже одиннадцати, — вежливо добавил Семен.

— Идите, — разрешила после небольшой паузы мама. Похоже, вечером меня ждет допрос с пристрастием.

У кинотеатра, казалось, собрался весь поселок. Народ в ожидании сеанса стоял на улице — слишком