– Нашел – около бегущей воды – длинное время лежало в песке, – показал на пальцах Джонни.

Отик внимательно осмотрел находку, даже понюхал ее, прижавшись длинным лицом к поверхности.

– Вещь тех, кто ушел, – сказал он.

– Я нашел ее – там – около воды, – стараясь подчеркнуть жестами свою мысль, повторил Джонни. Он не должен допустить, чтобы Отик подумал, будто он возвращался обратно в каменную пещеру. Каменные пещеры!.. Мысль, на которую не согласится, он был в этом уверен, ни один из членов клана, мелькнула и замерла в мозгу. Что могут сделать клан и весь Народ, несмотря на их силу и ловкость, против тех орудий, которые привезли те, на корабле? Но если бы у них были стержни, такие, как у Спящего в камнях, с которым так неумело обращался его братик там, в каменной пещере? Один только луч из этого стержня мог посадить на землю «жука». Этим лучом можно даже прорезать дверь для входа в корабль перед тем, как напасть на него.

Одна мысль сменялась теперь другой. Джонни дышал быстро, его руки тянулись к чему-то невидимому, что делало их страшно длинными. Он уже держал в руках это страшное оружие, этот стержень, который даст ему силу.

Отик зашевелился, и это движение вернуло юношу назад в суровую действительность из его мечты. Тут не было места его власти, да в ней и не нуждались. Он был лишним.

Отик отложил в сторону металлическое орудие. Потом его взгляд опять вернулся к лицу Джонни и, не спуская с него глаз, Отик сказал:

– Ты знаешь – как помочь, – это был не вопрос, скорее уверенность.

Удивление Джонни было почти беспредельным. Как мог Отик догадаться о его мыслях? Возможно, что хотя у него самого были трудности с контактом разумов, таких трудностей не существовало для клана. Такая мысль даже напугала его.

– Ты знаешь, – повторил Отик, – я чувствую, ты знаешь, как?

Чувствует… Он чувствовал до сих пор только носом. Запахи. Как можно было нюхать мысли?

– Вещи – в каменном месте. – Джонни намеренно упрощал беседу, чтобы Отик мог сказать только «да» или «нет». – Они лучше, чем оружие у клана, похожи на те, что на корабле.

Отик ничего не ответил. Вместо этого он, опять на четвереньках, ушел от Джонни. Это, вероятно, был последний раз, когда клан вообще с ним общался, подумал Джонни, дрожа от страха и горечи. Первое, что он сделал – поднял оружие тех людей. Второе – опять вернулся к своей мысли пойти в каменное место и найти там вещи, дающие силу рукам.

Но те каменные пещеры были далеко отсюда на севере. А вдруг Маба или Джорджи уже сказали там, на корабле, о своем походе туда и что они там видели? Если так, то им ничего не стоило прилететь, взять там новое оружие и вернуться к кораблю, прежде чем Народ или Джонни пройдут половину пути пешком.

Маба была так потрясена своими находками! Джонни мог представить себе, скажем, такую картину, как она рассказывает им про ткань и красный стержень. Или они пленники на корабле?

Джонни сжался в комок. Около него возникло движение. Это был уже не один Отик, клан почти в полном составе окружал его кольцом. В этом кольце был только один выход – вниз. Если он пойдет от них туда, то его увидят с корабля. Он должен подождать, когда Народ подберется к нему поближе…

Значит, его предложение вызвало эти действия клана. Джонни вспомнил клыки, которые показывал ему Боак в ошейнике, он предупреждал его тогда! И потом, ведь не мог же он использовать свое оружие против клана, если они все будут наступать на него!

У Джонни не было возможности сражаться, они все были сильнее его. Даже самые молодые в клане могли легко убить его. Они сидели теперь вокруг него, держа в руках свое оружие. У Отика в лапах был обрывок лозы.

– Говори! – кивнул Отик.

О том, чтобы привести их в каменные пещеры и взять там оружие, Джонни мог только мечтать. Он медленно стал говорить на языке жестов, подчеркнуто долго выбирая слова. Он рассказал о своем собственном приходе в пещеру, о том, как много незнакомых вещей лежит там до сих пор. Потом, наконец, о стержне, который нашел Джорджи. О том, как, стараясь вырвать у него эту штуку, нажал кнопку, и вылетело пламя.

Они понимают, что он собирался им предложить? Кто знает… Они слушали, но понимали ли они Джонни?

Когда он кончил, ни один из них не ответил на языке жестов. Вместо этого они начали совещаться между собой, оставляя Джонни, как и всегда, в недоумении. До его ушей долетали лишь ничего не значащие звуки, которые могли решить его судьбу. Каждый по очереди высказывал свое мнение. Потом, хотя он и не понял, к какому они пришли решению, он почувствовал, что оно направлено против него самого.

Он потянулся за своим оружием, правда не был уверен, что когда-либо сможет повернуть его силу против Народа. Но Отик опять положил руку на оружие Джонни и взял его! Он поднялся на ноги, но тут лапы Труша легли ему на плечи, удерживая его на месте. Отик развернул свою лозу, из которой они обычно сплетали сетки для еды, и привязал один конец к ошейнику Джонни.

Он дернул несколько раз, отчего ошейник прикоснулся к самому горлу мальчика, словно хотел этим предупредить его о чем-то. Потом он зашагал вперед, и Джонни пошел следом. Значит, вместо того, чтобы улучшить свое положение, он этим рассказом настроил клан на еще более неприязненное отношение к себе? Он был так глуп, предложив им такое, что могло еще больше разгневать их. Ведь он происходит из тех, кто повелевал Народом много лет тому назад! Теперь и его стали считать врагом клана.

Четверо в лагере дожидались возвращения Отика – три самки и старый самец Горни, который раньше был вожаком, но передал клан Боаку после того, как состарился.

К нему подошел Отик и протянул ему конец лозы, к которой был привязан ошейник Джонни. Один глаз Горни был затянут белой пленкой, поэтому ему было нужно всегда поворачивать голову, чтобы видеть прямо перед собой. Так он поступил и на этот раз.

Он тоже не стал ничего говорить, вместо этого он снова, как и Отик, дернул за конец лозы – ошейник опять больно впился в кожу. Это грубый приказ – понял Джонни и сел на землю. Отик также положил перед старшим железную палку, точно подтверждая все сказанное ранее.

Свободной рукой, не выпуская конец лозы, старик начал очень медленно делать знаки:

– Ты теперь будешь ходить на четырех. Будешь делать то, что скажут тебе. Ты – вещь Народа, – он притронулся к сетке с плодами у себя на плече. – Это – вещь Народа. Ты – как эта вещь – не Народ – просто вещь!

Джонни хотелось схватиться двумя руками за лозу, и вырвать ее из рук старика. Но он был умен и не стал делать этого. Теперь он стал вещью. Возможно, он теперь будет полезным для клана, но у него не было больше свободы – он перестал быть Джонни.

Ярость, которую он успел, несмотря на свою молодость, узнать, сидя в клетке у Больших, опять вспыхнула перед его глазами. Только теперь он понял Народ. Они ему не доверяли. Те, что взяли на корабль их товарищей, были похожи на Джонни, похожи на рисунки в каменной пещере, похожи на каменную женщину! Возможно, все это время, пока были с ним вместе, они боялись, что Джонни превратится в одного из старых врагов, станет таким же, как те. Только пока он был маленьким, они обращались с ним так же, как и с близнецами.

Они не боялись его, пока он был маленьким беспомощным существом. Когда же он так неожиданно вернулся в каменные пещеры, они испугались, что могут вернуться дни боли и страха. После этого прилетел космический корабль, что испугало их еще больше. Потом клан подвергся нападению с воздуха. Народ делал все, что мог, чтобы только защитить себя от новой опасности, но что, однако, было хуже всего – он сам, своим поведением заставил их насторожиться еще больше и подумать, что он, видимо, собирался все же стать их хозяином. Они решили, что предложение пойти в пещеры и взять там оружие – просто повод для того, чтобы увлечь их всех в ловушку!

Глядя на ничего не выражающее лицо Горни, на лица самцов вокруг, Джонни тяжело дышал от недоумения и страха. Он не мог ничего объяснить им так, чтобы Народ понял его собственную невиновность, не мог объяснить, что у него нет желания нанести вред. Он должен, должен все им объяснить!