Они приземлились в небольшой горной котловине. Заметив маленькое озеро, окружённое камнями, Скай усмехнулся.

– Обитель богов. – заметил он негромко.

– Миф для смертных.

– Красивый миф.

Паладайн помолчал.

– Ты вторгся в мир, где царит порядок установленный тысячи лет назад. Ты нарушил Равновесие Сил так, что даже уйди ты сейчас, история не вернётся на истинный путь.

– Я родился в этом мире. Родители моего тела были убиты твоими рабами. Родители моего разума были убиты рабами Такхизис. Это МОЙ мир. – сурово ответил Скай.

– Ты бог. Ты выше смертных слабостей и эмоций. Я скорблю о жертвах...

– Не смей! – рявкнул синий дракон, и Паладайн в удивлении замолк. – Не смей говорить о скорби и жалости!

Скай хлестнул себя хвостом.

– По твоему приказу были убиты сотни невинных детей. По твоей милости тысячи моих братьев и сестёр нашли мучительную смерть на Копьях. Только из-за тебя на Ринне не прекращается война! Только из-за тебя тысячи тысяч разумных, чувствующих рабов идут на смерть! Ты убийца!

Платиновый дракон в гневе распахнул крылья.

– Мальчишка! Что можешь ты знать о причинах вражды между Такхизис и мной!

Скай внезапно успокоился.

– Вот именно, бог. Между тобой и Такхизис, а не между расами Ринна. Я не говорю, что ты – Зло, а она – Добро. Я утверждаю: вы оба – Зло. И вас обоих давно заждалась смерть.

– И ты будешь тем, кто свершит великое деяние? – насмешливо поинтересовался бог. Мгновением позже в горло ему смотрел Меч.

– Не забывай, Паладайн: я вызвал тебя на бой, который ты не принял. Я имею полное право убить тебя сейчас, но не могу. Даже этот великий меч должен быть в руке смертного... – Скай зарычал.

– Я был смертным, пока испытания и страдания, посланные тобой, не пробудили спавшего во мне бога. Я был драконом. Рабом! Пушечным мясом! Боевым зверем! Орудием в грязных руках!

Паладайн рассвирипел.

– Не смей оскорблять меня, юнец, пока я не...

– Что? – насмешливо спросил Скай. – Убьёшь меня?

Платиновый дракон фыркнул.

– Если бы я убивал мальчишек за то, что те любят поиграть в войну, на Ринне скоро не осталось бы никого. Пойми, ребёнок: тебе дали вырасти и стать одним из нас. Потому что я тебя пощадил. Потому что Я так решил, а не ты и твой механизированный брат.

Скай стиснул зубы.

– И почему же ты пощадил столь опасного ребёнка?

Паладайн внезапно рявкнул:

– Вот потому и пощадил! Что ты ребёнок! Я детей не убиваю!

Синий дракон зарычал так, что со скал посыпались мелкие камешки.

– Ты не убиваешь детей?!... Ты!!! Ты, по чьему приказу...

– Я не приказывал убить тех малышей. Это раз. А во вторых, ты не имеешь к ним ни малейшего касания. Они были драконами. Смертными существами. Хищными, опасными ящерами, значительно уступавшими людям по интеллекту и моральным качествам. Ты – бог. Я не убиваю детей своего народа.

Скай долго молчал, глядя на Паладайна. Очень долго.

– Теперь я понял всё. – сказал он наконец. – Теперь я понял всё до конца.

– Поздравляю.

– Паладайн, кто сделал тебя таким? – спокойно спросил Скай. – Ведь смертные считают тебя образцом добродетели и чести, доблести и правды.

– Подразумеваешь, что я весьма далёк от идеала в каждой из этих областей? – усмехнулся бог.

– Ты игрок, Паладайн. Я не столь глуп и наивен чтобы не понять. Мир для тебя – шахматная доска.

– Ошибка. Шахматная доска – так видит мир Гилеан. Я воспринимаю его как поле битвы.

– О да, ты ведь бог рыцарей.

Паладайн рассмеялся.

– Скажем так: рыцари – один из моих самых удачных проектов. У Такхизис есть дракониды, хотя они и не совсем её работа. Равновесие, мальчик. Мы все его рабы. Спасибо твоему братику, он мне помог сформулировать это покороче.

– А кто же тогда драконы? – негромко спросил Скай.