— Он проводит вас к самой стене возле торгового квартала. Там очень мелкий ров и низкие укрепления. Если повезет, переберетесь через стену.

— А если нет? — буркнул варвар.— Одна надежда, что мы сумеем поймать вашего министра и я вытрясу из него способ возвращения в Туран…

— Идите,— сказала Томэо.— Помощь ждать себя не заставит. Мы обязательно возьмем город.

Конан и Мораддин поклонились, взяли свои мешки и пошли вслед за проводником. От Томэо не укрылось, с каким недовольством Мораддин поглядывает на киммерийца, а особенно на его поклажу. Что— то странное было в очертаниях мешка, который уносил Конан…

— Расскажи про такую крепость любому аквилонцу или немедийцу — засмеют,— бурчал Конан, протягивая руку Мораддину.— Поднимайся же!

Паган был удивительной страной. Однако самым потрясающим из увиденного варваром в этом государстве оказалась стена главного города, столицы Сы-Цзин. Шагов на пятьсот справа от ворот, возле которых вовсю кипела подготовка к штурму, стена понижалась до высоты полтора человеческих роста, охраны наверху не было, так как все сбежались к воротам, а ров был глубиной по колено даже Мораддину! Захолустье…

Трех человек, подобравшихся к смехотворному укреплению, никто не заметил. Стражник, доведя Конана и его приятеля до рва, указал рукой на низкую стену, молча поклонился и ушел обратно к шатру владычицы. Даже не снимая сапог, Конан преодолел ров, подпрыгнул, уцепился за кирпичный зубец и забрался наверх. Втащив Мораддина, варвар осмотрелся по сторонам и отметил, что в этом месте к крепостной стене действительно примыкает некое подобие рынка, сейчас пустого и безлюдного. На площади теснились десятки тростниковых палаток, в торговые дни битком набитых товарами; высились кучи мусора и грызлись из-за отбросов тощие собаки.

— Если я правильно запомнил план,— сказал Конан,— дворец должен быть левее, через шесть кварталов. Пойдем?

— А что еще делать? — мрачно произнес Мораддин.— Не нравится мне здесь. В городе творится что —то непонятное и как пить дать нехорошее. Людей не видать…

— Вот и прекрасно.— Конан спрыгнул на утоптанную глину торговой площади.— Если все чересчур заняты своими делами, значит, до нас никому нет дела. Лучше подумай, как проникнуть во дворец. Наверняка у Сутари неплохие охранники…

— … Которые сейчас дерутся между собой.— Мораддин легко приземлился рядом.— А потому гораздо более осторожны, чем обычно. Интересно, кто победил? Стражники престарелого Готобы или гвардия первого министра?

— Неважно.— Варвар, постоянно оглядываясь, зашагал вперед, к ряду одноэтажных строений с плоскими крышами, меж которых виднелась узкая улица.— Чем быстрее сделаем дело, тем скорее отпразднуем победу!

Скорее всего, мирные жители Западной Столицы попрятались по домам. Едва ли часто штурм спокойного и счастливого Пагана совпадал с кровавыми конфликтами между его защитниками. Двое чужестранцев осторожно пробирались по улицам, время от времени затаивались, чтобы пропустить спешащий то к крепостным воротам, то к императорскому дворцу немногочисленный отряд стражи. Варвар несколько раз замечал, что из окрестных домов за ним и Мораддином наблюдают — отодвигались шторки, мелькали встревоженные лица горожан. А один житель большого и, видимо, богатого дома, выходившего фасадом на улицу, даже спросил у чужеземцев, что происходит вокруг.

— Да так, пустяки,— по-кхитайски ответил Мораддин.— В стране три императора, даже четыре, если учесть, что Сутари Барата поднял мятеж против Готобы.

— А остальные два? — ужаснулся горожанин.

— Стоят за воротами,— бросил через плечо Конан.— Ее величество Томэо Тайса и ее дядя Торинга. Хотя последний, наверное, уже умер… Скажи, дворец в той стороне?

— Зачем тебе во дворец? — несказанно удивился высунувшийся из окна толстяк.— Там же опасно!

— Я тоже хочу стать императором,— вполне серьезно ответил киммериец.— Так мы правильно идем?

— Конечно,— пискнул горожанин и скрылся за зеленой шелковой занавеской.

— Если нас поймают,— заявил Мораддин,— я скажу, что во всем виноват ты! На суде нас обвинят еще и в самозванстве!

— Скорее всего, нас просто прикончат на месте,— обнадежил приятеля Конан.— Надо пройти еще два квартала, будь внимательнее.

Лишь один раз по пути к дворцу Готобы пришлось разбираться с патрулем стражи, но все закончилось благополучно. Мораддин походя уложил троих гвардейцев Сутари, но не убил, просто лишил сознания. Варвар снова заворчал, дескать, нельзя оставлять в тылу живого противника, но сын гнома уверил, что стражники очнутся не раньше заката, а к тому времени город наверняка будет взят армией Томэо.

Дворец, а точнее, несколько десятков построек, служивших обиталищем владыке Пагана, был обнесен невысокой стеной, вдоль нее ходило множество патрулей. Высунув голову из переулка, Конан окинул стену оценивающим взглядом и повернулся к Мораддину.

— Либо пробиваемся, либо ждем, — расстроенно произнес варвар.— Там прогуливается не меньше полусотни болванов в зеленом, вроде тех, которых мы перерезали в первый же день.

— Стража Сутари,— кивнул Мораддин.— Вряд ли они уйдут. Томэо тебе ничего не говорила о тайных путях во дворец? О подземном ходе?

Конан покопался в памяти, но ничего такого не припомнил. Хотя где—нибудь наверняка есть подземный ход или тайная дверь. Варвар принял решение, как обычно, недолго раздумывая.

— Сделаем просто,— сказал он.— Подойдем к страже и попросим отвести нас к министру Сутари. А там поглядим, что получится.

— Ты перебрал рисового вина,— убежденно проговорил Мораддин.— Во-первых, нас ищут, император не случайно объявил шейрам. Во-вторых, даже если охрана состоит из непроходимых тупиц, у нее наверняка хватает ума не пускать во дворец иноземцев. А мы с тобой кто?

— Попытка не пытка, — упорствовал Конан. Киммериец, а за ним и Мораддин прогулочным шагом вышли из переулка и направились к воротам дворца. Охранники, патрулировавшие улицу, несколько опешили от такой дерзости, затем десятник в украшенной пышными перьями шапочке решительно двинулся навстречу двоим подозрительным типам.

— Вы кто такие? — недоуменно спросил он.— Разве не слышали о приказе нэйу—буджана Сутари не покидать домов?

— У нас дело к нэйу-буджану,— высокомерно заявил Конан.— Оно касается украденных из дворца яшмы, зеркала и меча.

— Украденных? — Глаза начальника полезли на лоб.— Сокровища короны у императора, в главной кладовой! Кто вы такие, спрашиваю?

«Значит, Сутари не рассказал своим людям, что волшебные вещи исчезли,— подумал киммериец, озабоченно косясь на окруживших его и Мораддина стражников.— Кажется, мы все-таки дали маху…»

— Меня зовут Конан,— сказал он.— Я приехал из далекой северной страны. А это мой друг Мораддин. Я очень прошу отвести нас к повелителю Сутари.

— Отдайте оружие,— ледяным голосом проговорил начальник караула.— И следуйте за мной.

Конан бросил на Мораддина торжествующий взгляд — получилось! Потомок гномов промолчал, лишь тяжело вздохнул. Тотчас их мечи перекочевали в руки охранников, и начальник повел иноземцев к воротам. Позади следовало не меньше десятка солдат министра.

— Сначала вы будете говорить с цжан—кио, дворецким,— не оборачиваясь, сказал начальник караула.— А там видно будет, примет вас Сутари или нет.