это будет похоже.

Сидя в захламленной приемной Смитсоновского института, Трой подумал, что хорошо бы, если бы ответы на вопросы обладали той ясностью, которую он пытался придать им в разговоре с адмиралом. Но ясность появится, обязана появиться. Ответ может быть невероятным, зато ясным.

— Мистер Драйер вас ждет, — позвала секретарша. Трой вошел. Вместо мундира на нем был черный костюм, а сверху плащ.

— Вы не полковник Мак-Каллох! — Драйер в негодовании отпрянул назад. Тощий и длинный, как жердь, и на нем болтался изрядно потрепанный пиджак. В сочетании с морщинистой шеей и редеющим ореолом седых волос картина являла собой развивающееся старческое слабоумие, если бы не черные глаза, ясные, молодые и проницательные.

— Нет, я не полковник Мак-Каллох. Моя фамилия Хармон. Я занимаюсь...

— Род ваших занятий меня ни в коей мере не интересует. Мне требуется обсудить с полковником некоторые конфиденциальные вопросы, так что будьте добры вернуться к нему и сказать, что он должен прийти лично. Он знает почему.

— Я бы тоже хотел знать почему, мистер Драйер. Вот мое удостоверение. Полковник в данный момент находится под следствием. Мы надеемся на вашу помощь, а если у вас есть сомнения, я могу попросить вас позвонить в Пентагон...

— У меня нет никаких сомнений, молодой человек. Я по долгу службы имею дело с военной документацией и легко могу отличить настоящее удостоверение от поддельного. По поводу чего следствие?

— К сожалению, эта информация засекречена. Однако могу вас заверить, что полковник Мак-Каллох в данный момент увидеться с вами не может. Вся его корреспонденция передается в полицию, и таким образом ваше письмо попало ко мне.

Драйер пригладил волосы (они тут же снова встали дыбом).

— Хорошо, я больше ни о чем не спрашиваю. Но все это гораздо более неприятно, чем то, что я собирался обсудить с полковником. Я хотел ему указать, что некоторые взятые им документы принадлежат библиотеке и, вообще говоря, не должны были бы выходить из этого здания. Разумеется, для военных такого ранга иногда делаются исключения, связанные с содержанием нашего фонда.

— Простите, а каково его содержание?

— Технологические архивы армии Соединенных Штатов. Нам предоставляют материалы как военные власти, так и частный бизнес. Наши фонды не являются открытыми, но любой квалифицированный исследователь может получить к ним доступ. Разумеется, и военный исследователь в ранге офицера.

— Простите, а что именно содержится в архивах?

— Книги, модели и документы, относящиеся к истории военной техники Америки — от зарождения нашей нации и до наших дней. У нас есть довольно редкие образцы первых нарезных орудий, и даже рабочие чертежи первых танков...

— Вынужден согласиться, что это впечатляет. Но мне больше хотелось бы узнать, в чем заключались интересы полковника Мак-Каллоха?

— История легкого стрелкового вооружения. Он — пехотный офицер, так что это понятно. Полковник в этой области действительно весьма эрудирован, и я со всей ответственностью могу сказать...

— Разумеется, мистер Драйер. — У Троя было ощущение, что если он немедленно не перебьет мистера Драйера, остаток жизни ему придется провести, внимая бесконечной лекции. — Но что именно взял и не вернул полковник Мак-Каллох?

— Некоторые синьки. Снятые с чертежей автомата «стэн». Точнее, автоматического карабина «стэн» модели два калибра девять миллиметров.

— Никогда о нем не слышал.

— Трудно предположить обратное. Он не выпускается уже около сорока лет. Однако в некоторых военных кругах он достаточно известен, а синьки представляют собой определенную историческую ценность. Я хочу, чтобы они были немедленно возвращены. В этом случае инцидент будет исчерпан. Однако вы понимаете, что пропажа исторических документов — дело весьма серьезное.

— Действительно, — согласился Трой. И убийства, подумал он, тоже. Но как они связаны с древним автоматом? — Вы не знаете, почему полковник интересовался конкретно этим видом оружия?

— Я уверен, что без какой-то особой причины. Я вам говорил, что он интересуется оружием такого типа. Он еще увлекается сравнением различных марок оружия и часто, когда ему в руки попадала настоящая вещь, указывал мне на тонкости, которых я сам не замечал. Я искренне надеюсь, что по окончании данного неприятного инцидента...

— Извините, что позволяю себе вас перебить, но вы сказали, «когда ему в руки попадала...»? Вы храните модели?

— Нет, сэр, не модели, а настоящие вещи. Много устаревшего оружия нам передает армия, и частные коллекционеры с нами делятся.

Может быть, стоит взглянуть на эту старую машинку? Это может что-то прояснить в интересе Мак- Каллоха, да и Драйер будет счастлив ее показать.

— Он вообще-то не для общего обозрения, — объяснял Драйер, отпирая дверь и ведя Троя в темный подвал здания. Там пахло пылью и ружейным маслом. — Мы готовим экспозиции для музеев и выставок, когда нам отпускают на это средства. Ну, конечно, только дубликаты. Некоторых видов оружия у нас несколько экземпляров, а лучшие образцы мы сохраняем. Сюда, пожалуйста.

В темноту уходили шеренги металлических коробок. На полках таблички, которые Драйер внимательно разглядывал. Около одной из них он остановился.

— Вот он. Сейчас я его разверну.

С этими словами он вынул из коробки брезентовый сверток и осторожно развернул. Оружие в свертке было покрыто толстым слоем смазки. Драйер повернул автомат в руках.

— Нет, не этот. — Он аккуратно завернул ткань обратно. — Это интересная модификация, с глушителем, применялась во время Корейской войны...

Драйер неожиданно замолчал, вынув из коробки кусок брезента, потом уронил его обратно. Пошарив в темноте коробки, он отступил на шаг.

— Что случилось? — спросил Трой.

— Не понимаю. Я сам его сюда положил. Даже помню как. Но его нет. Как это может быть?

В самом деле, как? Мак-Каллох, конечно. Только зачем? Тайны, тайны... Что могло значить последнее открытие?

Приятно, когда благословенная осень золотит и багрянит листья, выехать из города по шоссе, проходящему мимо мемориала Джорджа Вашингтона. Внизу, в крутых лесистых берегах вьется река, и пейзаж успокаивает и навевает мысли... если только миновал час пик и шоссе не забито намертво пресловутым столичным потоком машин. Сейчас, однако, в этот послеполуденный час поток несколько иссяк, и Трой мог не думать о дороге. Он ехал от Смитсоновского института, глубоко погрузившись в тревожные мысли. Зацепиться не за что. Неожиданно для себя он обнаружил, что едет к Пентагону. Там тоже нет ответов. На следующей развилке он свернул в противоположную сторону, к северу.

Интуиция подсказывала, что все кусочки мозаики уже собраны. Но картинка не складывалась. Как увязать в одно целое золото и убийства, да еще прицепить к ним синьки и оружие из музея? Они, конечно, связаны, но как? И, конечно, ключевой камешек — машина времени. Все странности Мак-Каллоха начались с его приходом в проект «Гномен». Его там что-то заинтересовало, и он начал думать, ходить в музей — а потом покупать золото. Явно так. Значит, ответ надо искать в лаборатории, а именно — проследить за всеми движениями Мак-Каллоха с момента его назначения. И начать надо сейчас.