осмотрелась, затем приказала своей лодке остановиться и сделала знак другим сделать то же самое.
Они собрались вместе в сыром свете зари. Даже беспилотные лодки протиснулись поближе, стоя вместе с занятыми, смущенные, потому что не получили инструкций. Сталлан смотрела на уцелевших фарги с растущим гневом.
Их было так мало! Охваченная паникой горстка, вот все, что осталось от большой ударной силы, которую она привела на север. Что же было сделано плохо?
Ее гнев рос; она знала, что было сделано плохо, но, когда думала об этом, гнев становился таким страшным, что она гнала эти мысли прочь.
– Кто из вас ранен? – спросила она, встав так, чтобы все могли понять ее.– Поднимите руки.
Почти половина из них была ранена.
– У нас нет повязок, они остались на берегу вместе со всеми запасами. Если раны открытые, обмойте их морской водой и больше ничего не делайте. А сейчас посмотрите вокруг: видите ли вы незанятые лодки? Они скоро отделятся от нас, а мы не можем позволить себе потерять хотя бы одну из них. Я хочу, чтобы, по крайней мере, одна фарги была в каждой лодке. Сделайте перемещение сейчас, пока мы все вместе.
Некоторые фарги были слишком потрясены и испуганы, чтобы думать самостоятельно. Сталлан направила свою лодку сквозь всю флотилию, толкая их и громко командуя, пока они не начали повиноваться.
– Эта лодка не пустая, – сказала одна из фарги. – В ней лежит мертвая фарги.
– Выбрось ее в океан, и если найдешь еще, сделай то же самое.
– Эта лодка ранена, стрелы устозоу вонзились в нее.
– Оставь их на месте: ты причинишь больше вреда, вытаскивая стрелы.
Наконец Сталлан удалось разместить в каждой лодке по фарги. Несколько раненых лодок пришлось оставить, бросив их на произвол судьбы. Как только все перемещения были закончены, она приказала потрепанной флотилии двигаться на юг.
Они плыли, не останавливаясь, весь остаток дня. Сталлан не хотела приближаться к берегу, пока темнота не заставила их сделать это. Там могли быть другие устозоу, прячущиеся в засаде и готовые напасть. Лодки двигались, неся испуганных и упавших духом фарги, пока солнце было над горизонтом. Только тогда Сталлан приказала приблизиться к берегу, к месту, где в море впадала река. Истомленные жаждой фарги засуетились, но Сталлан приказала им оставаться в лодках, пока не обследует берег. Она стояла на страже и держала свой хесотсан наготове, пока они пили, поза ее выражала презрение к этим глупым существам. Единственное, что они имели – это оружие, и вот в панике большинство их них совершенно забыли о нем.
– Ближайшая к высочайшей, – сказала одна из фарги, после того как напилась, – где есть пища?
– Не здесь, малоговорящая и безмозглая. Может быть, завтра. Иди обратно к своей лодке. Мы не будем спать на берегу сегодня ночью.
Плащей, чтобы сохранить температуру их тел ночью, небыло, поэтому все фарги стали медлительны и лежали неподвижно, пока утром их не согрели лучи солнца. Отступление продолжалось.
На третий день, когда по-прежнему не было никаких признаков погони, Сталлан решила пристать к берегу, чтобы поохотиться. Они нуждались в пище, если хотели вернуться живыми.
Она внимательно изучила место, где дельта реки разбивалась на множество протоков, разделенных островками, и там выследила несколько разноцветных животных, пасшихся среди тростника.
Внешне они напоминали урукуба, только гораздо более маленького, с такими же длинными шеями и маленькими головами. Она ухитрилась подстрелить двух из них, прежде чем стадо убежало.
Животные были слишком велики для нее, поэтому она вернулась за фарги, и те притащили добычу на берег. Все хорошо поели, разрывая мясо зубами, поскольку не имели никаких режущих инструментов.
Двое раненых фарги умерли за время путешествия, кроме того, было потеряно несколько беспилотных и раненых лодок, которые одна за другой исчезали во мраке ночи. Только сила и воля Сталлаи и резкость приказов удерживали выживших вместе до тех пор, пока они не добрались до знакомых вод. Был полдень, когда они прошли мимо рыбацких лодок, а затем обогнули мыс, за которым открывался вход в гавань Альпесака. Их появление, конечно, было замечено, как и то, что вернулось гораздо меньше, чем отплывало, поэтому в гавани не было приветственного комитета, когда они вошли туда. На берегу ждал только один ийлан – Этдирг, исполнявшая сейчас обязанность Эйстаи.
Когда Сталлан вышла из лодки, она шагнула вперед, но ничего не сказала. Первой заговорила Сталлан и заговорила самым формальным образом.
– Когда однажды мы остановились на берегу, ночью нас атаковали устозоу. Они хорошо двигаются в темноте. Мы ничего не смогли сделать, чтобы защитить себя.
Этдирг холодно взглянула на фарги, которые подгоняли лодки к причалу.
– Это несчастье, – сказала она. – Это произошло до или после вашей атаки на устозоу?
– До. Мы ничего не добились, совсем ничего. Я не ожидала нападения и не выставила часовых. Это моя ошибка, и я умру сейчас, если ты прикажешь.
Ожидая ответа, Сталлан затаила дыхание и не шевелилась.
Смерть ее зависела от одного только короткого слова. Она флегматично смотрела на море, но один глаз следил за Эщирг.
– Ты будешь жить, – сказала наконец Этдирг. – Хоть ты и совершила ошибку, но Альпесаку нужны твои услуги. Твоя смерть не нужна нам.
Сталлан выразила свое согласие и благодарность.
– Как стало возможно такое несчастье? – спросила Этдирг. – Это выше моего понимания.
– А для меня все ясно, – сказала Сталлан, каждое движение ее тела выражало гнев и ненависть. – Я знаю, как это произошло.
Краем глаза она уловила какое-то движение, замолчала и повернулась лицом к городу, откуда из- под деревьев выносили паланкин. Четыре сильные фарги шли, сгибаясь под тяжестью его, а следом, переваливаясь, двигалась толстая Акотолп.
Фарги осторожно поставили паланкин на землю и отошли назад. Акотолп заторопилась к нему, широко открыв рот, затем наклонилась над фаргой, лежавшей в паланкине.
– Вам нельзя резко двигаться и много говорить, – сказала она. – Это еще опасно.
Вайнти согласно кивнула, затем повернулась к Сталлан.
Она сильно потеряла в весе, так сильно, что кости ясно виднелись под ее кожей. Рана от копья зажила, но внутренние повреждения были велики. Когда ее принесли к Акотолп, она много дней оставалась вялой и все ее потребности составляли малую часть нормальных функций. Акотолп залечила все повреждения, сделала переливание крови и делала все возможное, чтобы сохранить жизнь Эйстаи. Это было трудной задачей, и только огромные научные знания Акотолп, объединенные с силой воли Вайнти, позволили ей выжить. Этдирг занимала ее место в течение долгой болезни, но вскоре Вайнти должна была занять сама это место. Вот и сейчас ова заговорила как Эйстаи.
– Расскажи мне, что случилось, – приказала она. – Сталлан сделала это, ничего не опуская, и, как могла, осторожно рассказала о всех деталях путешестввя, высадки и бойки, закончив своим возвращевием. Окончив свое повествование, ока произнесла те же слова, что говорила Этдирг:
– Это моя ошибка, я я умру сейчас, если ты прикажешь.
Вайнти отбросила это вредложение таким резким жестом, что Акотолп наклонилась вперед и третожно зашипела.
– Ошибка или-нет, но ты нужна нам, Сталлан. Ты нужна нам, чтобы отомстить. Ты будешь моей рукой и убьешь того, кто сделал это. Это мог быть только он один.
– Эйстаи права. На снимках рептора, которые мы изучали, не было второй группы устозоу. Все выглядело так, как должно выглядеть. Однако кто-то знавший о репторе, приказал устозоу пойти ночью в
