пробежку со мной по полям. Она теряет вес, а я набираю его.

– Скоро мы пойдем на север, и ты с нами.

– Как прикажешь, Эйстаи, так я и сделаю. – Он выразил это самым обычным образом, не проявляя никаких эмоций, но мысли его под спокойной внешностью были совершенно другие.

Ему хотелось пойти, и в то же время он боялся этого.

Большинство его воспоминаний о последней экспедиции были упрятаны под болью болезни. Проще всего было, когда он лежал без сознания, потому что это не оставляло воспоминаний о прошедшем. Но затем пришли бессонные дни, боль в груди, язвы, покрывавшие его тело. Он знал, что должен есть, и смутно осознавал приближение смерти, был слишком слаб, чтобы что-нибудь сделать. Только когда началось постепенное и болезненное выздоровление, он снова смог думать о еде.

Но это было в прошлом – и должно было остаться там.

Хотя он еще чувствовал усталость к концу дня, каждый день делал его более сильным. Все будет хорошо. Он снова пойдет с ними и там, где будут другие устозоу, будет говорить с ними.

Долгое время он даже не позволял себе думать об этом, но сейчас странное возбуждение охватило его, и он нетерпеливо ждал экспедиции. Он снова будет говорить с тану и на этот раз запомнит больше их слов.

Они отправились на север спустя несколько дней, раньше, чем планировали, потому что должны были двигаться медленно: Вайнти хотелось посмотреть, смогут ли они запасать мясо по пути. В первый день они плыли лишь до обеда, а затем высадились на каменистый берег. Сталлан взяла своих лучших охотников и ушла, а следом за ней двинулись возбужденные фарги.

Они вернулись назад перед сумерками, фарги тащили туши оленей. Керрик с каким-то странным возбуждением смотрел, как они подходят и кладут оленей у ног Эйстаи.

– Это хорошо, это очень хорошо, – довольно сказала она. – Ты носишь правильное имя, Сталлан – как охотнику тебе нет равных.

ОХОТНИК. Керрик никогда не задумывался над смыслом ее имени. Охотник. Входить в лес, осторожно двигаться по равнине и убивать, убивать...

– Я тоже люблю охотиться, Сталлан, – сказал он, наклонившись, чтобы взять хесотсан, лежавший рядом, но Сталлан грубо оттолкнула его ногой.

Отказ был жестоким и резким.

– Устозоу убивают из хесотсана, а не дают его им в руки!

Керрик отпрянул. Он вообще не думал об оружии, а только об охоте и погоне. Пока он составлял ответ, Вайнти заговорила первой.

– Твоя память такая короткая, Сталлан, что ты забила, кто приказывает здесь? Дай Керрику свой хесотсан и объясни, как он действует.

Сталлан неподвижно замерла от силы этого приказа. Вайнти не меняла повелительного положения своего тела – ей было важно, чтобы все ийланы, даже такого ранга, как Сталлан, помнили, что она – Эйстаи.

Сталлан оставалось только повиноваться. Фарги подошли ближе, как делали всегда, когда что-то должны были объяснять, а охотница с отвращением протянула оружие Керрику.

– Это существо – хесотсан – выведено для того, чтобы быть оружием. – Керрик осторожно взял длинную темную палку и стал следить за ее указательным пальцем. – Пока молоды, они двигаются, а достигнув зрелости, изменяют свою форму. От ног остаются лишь следы, позвоночник костенеет, и существо выглядит подобно этому. Его нужно кормить, иначе оно умрет. Вот это рот – она указала на черное отверстие, – и его нельзя смешивать с отверстием, в которое вставляют дротики. Дротики собирают на кустах и сушат... НЕ ДВИГАЙ СВОИМИ РУКАМИ!

Сталлан вырвала оружие из рук Керрика и держала, пока не усмирила свою злость. Присутствре Эйстаи сковывало охотницу, будь они одни, она разорвала бы этого устозоу на куски. Ее голос стал еще бодее хриплым, когда она заговорила снова.

– Это оружие убивает. Чтобы сделать это, нужно сдавить его тело одной рукой там, где была твоя рука. А затем нажать вот здесь, в основании, большим пальцем другой руки.

Раздался резкий щелкающий звук, и дротик, свистнув, улетел в море.

– Дротик вставляется сюда. Когда хесотсан получит импульс, он выделяет небольшое количество секрета, который превращается в пар и с силой выталкивает дротик. При заряжании дротики можно держать руками, но когда они движутся через эту трубку, то слегка касаются железы, которая выделяет яд настолько сильный, что невидимая капля его убивает такое крупное животное, как ненитеск.

– Ты стала отличным учителем, – сказала Вайнти, резко обрывая эту сцену. – А теперь хватит.

Сталлан вырвала хесотсан у Керрика и быстро ушла.

Однако не настолько быстро, чтобы он не заметил жгу– чую ненависть в ее движениях. Он быстро забыл это обучение пользования оружием, ему не терпелось опробовать его на охоте. Но Керрик был слишком осторожен, чтобы остаться со Сталлан наедине, и предусмотрительно держался от нее подальше, особенно на охоте. Отравленные дротики могли убить его так же легко, как любое другое животное.

Когда подходил день очередной охоты, он смотрел, куда идут Сталлан и другие, а затем уходил в противоположном направлении, ему не хотелось стать жертвой несчастного случая.

Охотиться с неуклюжей Инлену на привязи было нелегко, но он делал это как мог.

Счастье не оставляло его, и Инлену со временем приносила на берег все больше и больше оленей. Но для Керрика важнее, чем олени, были чувства, которые он испытывал, подкрадываясь к ним в высокой траве. Это было высшее удовольствие. При этом он не замечал усталости, его аппетит был огромен, а сон крепок. Охота продолжалась по мере продвижения на север, и с каждым днем он замечал, что делает это все лучше. Когда они покинули океан и вошли в широкую реку, Керрик чувствовал себя сильным, как и до болезни. Через несколько дней после этого произошел первый бой, первая бойня этого лета.

Когда все ушли, Керрик остался на своем обычном месте, в лагере. Снимки рептора показывали, что устозоу двигаются в этом направлении вдоль реки, и в удобном месте была устроена засада. Но это не касалось Керрика. Скрестив ноги, он сидел на земле и открывал рот хесотсана ногтем указательного пальца. Затем втолкнул туда кусок мяса, думая при этом о следующей охоте. Он хотел описать широкий круг вокруг найденного стада оленей, а затем лечь в засаду с подветренной стороны. Олени будут бежать от других охотников и выскочат на него. Это был хороший план.

Далекий пронзительный крик нарушил его мысли. Даже Инлену засуетилась, оглядываясь по сторонам. Звук повторился ближе и громче. Керрик вскочил на ноги, держа оружие наготове, когда крик раздался снова, сопровождаемый глухим стуком падения.

Потом с берега донеслось громкое мычание и появилась большая голова. Огромные белые бивни, поднятый хобот и оглушительный рев.

– Убей устозоу! – Взмолилась Инлену. – Убей! Убей!

Керрик поднес хесотсан к глазам, взглянул вдоль него и вдруг прошептал:

– Кару... – Рука его опустилась, и он не выстрелил.

Инлену застонала от ужаса.

Мастодонт поднял хобот, снова заревел, затем повернулся и исчез из виду.

Кару... Почему он сказал это? Что это значило? Его поразило это гигантское существо, но он вовсе не боялся его. Это странное слово кару, и эта смесь воспоминаний: теплый и дружеский... холодный, как смерть... Весь дрожа, он отбросил их прочь. Сражение должно быть очень близко: огромный волосатый зверь испугался схватки и побежал этим путем.

Керрик был рад, что не убил его.