Длинные острые копья и щиты – это сила… Готовность – тоже сила.

– А что еще? – спросил адмирал без особенного интереса.

– Еще – камни. Ваши воины не умеют метать копья, и быстро этому не научишься. Пусть бросают камни… прикажи, чтоб собрали побольше. И надо объяснить им, как бороться с огнем, если тьяни подожгут плот. Взять запасные паруса и тенты, смочить как следует водой и…

Хвост Кордоо дернулся налево, затем – направо, верхняя губа приподнялась, обнажив внушительные клыки, – он смеялся,

– Вы, рами, такие беспокойные существа! Наверное, потому, что на каждого самца приходится слишком много самок… Камни, щиты, длинные копья и мокрые тенты!.. Хрр… Может, еще хвосты обрубить, чтоб не мешали в драке? – Вытянув шерстистую лапу, адмирал подтолкнул Дарта к лестнице. – Иди, Дважды Рожденный! Иди, отыщи Рууна и выпей с ним тьо! Пей, если тьо тебе на пользу! Шира покричит, а ты ее успокоишь… Тоже приятное занятие. И да будет с вами обоими милость Элейхо!

– И с тобой, почтенный, – хмуро буркнул Дарт, направляясь к лестнице.

Кордоо, Судья и адмирал, сын двадцати отцов, имел множество достоинств, но предусмотрительность, кажется, в их число не входила.

Тиан напали в предрассветный час, когда фиолетовый цвет джелфейра сменился нежно-лиловым, и лиловый оттенок поблек, уступая розовым тонам. Напали не с реки, а из леса, что стало полной неожиданностью; видно, мысль, что внезапность равняется победе, была не чуждой их вождям.

В прошлый вечер даннитский флот причалил к берегу за полуостровом – обширным, изогнутым, словно крючок, участком суши, вдававшимся в речные воды на пару лье. Примерно такой же была его ширина, и Дарт, будь его воля, разбил бы лагерь с внешней стороны крючка, откуда поток просматривался на большое расстояние. Но Кордоо решил по-своему: обогнув полуостров, флотилия встала во внутренней бухте. Место, впрочем, было отличное: пологий песчаный берег, а за ним – плодовый лес, где деревья росли просторно, не мешая друг другу и не создавая помех для фуражиров.

Как, впрочем, и для атакующих – они миновали лес и молча обрушились на спящих. Дарт, бродивший по галерее, не сомневался, что флот тиан бросил якорь у внешней части полуострова, невидимой из-за густых деревьев, и, вероятно, ждал, когда успокоятся речные воды. План их атаки казался ему безупречным: видимо, предполагалось, что пешее, войско нападет из леса и свяжет противника боем, а корабли, преодолев течение, ударят в тыл. Клещи, мелькнула мысль, смертельные клещи… затем – бойня и полное уничтожение… Он встряхнул задремавшего часового и ринулся к лестнице.

Половина даннитского воинства спала на плотах, в жилых башенках и под тентами; другая половина-в основном экипажи малых кораблей – предпочитала ночевать на берегу, у костров, в которых пекли мясные плоды, под прикрытием тех же тентов и древесных крон. Все они – или почти все – были обречены: чешуйчатые, переколов часовых, рубили подпорки, и мокрая ткань падала на спящих, лишая возможности к сопротивлению. Дарт, взбегавший по спиральной лесенке, видел блеск тианских секир, мерно вздымавшихся и опадавших в утреннем полумраке; секироносцы шли густой цепью, не утруждая себя убийством, а только сваливая тенты. Но за ними двигались шеренги тиан с копьями и дротиками, острия которых уже обагрились кровью – похоже, тех несчастных, что ночевали под деревьями. Атакующих на первый взгляд было немалое число – сотен восемь или десять, а может, и побольше тысячи: когда Дарт взлетел на смотровую площадку, воины еще выходили из леса.

Оттолкнув сигнальщика, застывшего с раскрытым ртом, он бросился к барабану, схватил колотушки, ударил – туго натянутая шкура зарокотала, словно отдаленный гром, звуки раскатились над берегом и водой и угасли в лесу умирающим эхом. На палубах зашевелились; под тентами слышался скрежет когтей, потом – сонные вскрики, призывы к Элейхо и ругань, перекрытые громким голосом Кордоо: он обещал порвать пасть сыну бесхвостого отца, который вздумал баловаться с барабаном.

– К оружию! – закричал Дарт. – Нас атакуют! К оружию – и на берег!

А с берега уже неслись вопли раненых и умирающих – первая шеренга копьеносцев колола сквозь влажную ткань, и после каждого удара на ней выступали алые пятна. Воины с секирами поспешно двигались к воде, продолжая рубить подпорки, но от первого плота их отделяла добрая сотня шагов. Не так уж мало, решил Дарт и, перескочив перила, приземлился на галерее второго этажа. Как раз между Нерис, Кордоо, его почтенной супругой Дии-ди и полудюжиной собрачников.

– Мой пояс, шпагу и кинжал! – Он бесцеремонно подтолкнул ширу к их каморке. – Быстро! А ты, почтенный, – Дарт повернулся к адмиралу, – отправь на берег половину воинов, а половину оставь на плотах. Пусть поливают водой тенты и палубы… и лучше сам проследи за этим…

Хвост Кордоо дернулся.

– Зачем поливать?

– Затем, что скоро атакует флот тиан, и я подозреваю, что факелов у них в избытке. Ты ведь не хочешь, чтобы плоты сгорели?

Не задавая больше вопросов, Кордоо повернулся к собрачникам и прорычал:

– Наан и Муки-таа, ведите воинов на берег! Живее, во имя Элейхо! Бооха, ты останешься с Дии- ди. Чтоб волос с ее хвоста не упал! Собери стражей и охраняй башню. Остальные – за мной!

Данниты исчезли, а из каморки вынырнула Нерис с оружием и поясом. Губы ее были плотно сжаты, она тащила мешок с привязанным к нему скафандром, поверх которого попискивал и беспокойно шевелился Брокат.

– Мы уходим, Дважды Рожденный!

– В самом деле? С чего бы? – Дарт торопливо затянул пояс.

– Тьяни вырежут даннитов… эту битву я и видела во сне… Но я не хочу умирать и не желаю, чтобы умер ты. Мы уходим! Бхо у нас быстрый, трехглазым не догнать!

– Я не бегаю от врагов и не предаю друзей! – отрезал Дарт, шагнул к перилам, но женщина, заступив путь, с вызовом уставилась на него. – Ты клялся мне в верности, маргар… Ты доложен идти, куда я прикажу, беречь мой сон и защищать нас с Брокатом… Нас, а не даннитов!

Лицо Дарта окаменело. Он стиснул зубы, мускулы его мучительно напряглись. Крики и стоны, доносившиеся с берега, звенели у него в ушах.

– Честь требует не оставлять слабых в беде. Ты понимаешь, что такое честь?

– Но ты обязан повиноваться мне! И служить! – Она топнула ногой. – Обязан!

– Замолчи, женщина! Твои вопли терзают мой слух! – рявкнул Дарт и, понизив голос, добавил мягко – Прости, моя ночная радость, но я не склонен к слепому повиновению. Спрячься в башне, рядом с Дии-ди, это самое безопасное место… Я приду тобой.

Он перепрыгнул через перила к побежал к воде, расшвыривая толкавшихся у башенки даннитов. Вдогонку ему раздался крик: .

– Я буду там, где захочу, глупый маргар! Там, где захочу!